Вся бригада прекрасно ориентировалась в вопросе пятидесяти двух сантиметров, недостающих Каролеку. Все разом посмотрели на него с тревогой и любопытством. Каролек побледнел.
– Я уже сделал освоение территории, – глухо сказал он. – Смежники получили основания и грунты. Ограда перенесена, как мы говорили, на пятьдесят пять сантиметров…
Главный инженер тоже спал с лица.
– Мать моя родная, – прошептал он мертвенным голосом.
В комнате воцарилась гробовая тишина. Ее нарушил вопрос Януша:
– Какой из себя этот паразит? Молодой?
Главный пожал плечами:
– А черт его знает. Наверное, молодой. Минутку… Ну да, ясное дело – молодой. А что?
– Тогда, может, ему с глазу на глаз втолковать, что к чему? Старику вроде как не годится наносить телесные повреждения, а молодому – почему нет?…
– Ну? – оживился Каролек.
Главный инженер безнадежно махнул рукой:
– Мысль неплохая, но коту под хвост. Во-первых, неизвестно, кто есть этот паразит…
– Как это?
– Товарищ Глух – наподобие доверенного слуги, а трехбунчужный паша – бери выше. Он вообще не засвечивается. Участковый даже фамилии не знает. К тому же, дашь ты ему по морде анонимно, а цель твоего мордобоя сама укажет виноватых. Нет, такой метод убеждения не годится. Да и я не лыком шит, я с самого начала стал проверять разные ходы. Поверьте – официальным путем ничего не добьешься. Ничего не получится, мы в нокауте. Теоретически мы обязаны перепроектировать целое крыло больницы. Между тем технический проект утвердили, рабочий наполовину готов…
– Еще мы можем убить того типа из отдела строительства, – подсказал помрачневший Каролек.
– Судя по всему, в конце концов так и придется поступить, – поддакнул, не слушая, главный инженер. – Господи помилуй, сколько же работы!
– Сколько уж? – удивился Лесь. – Куском газовой трубы его шандарахнуть – и готово, тоже мне работа.
Слегка ошеломленный Каролек посмотрел на него с сомнением:
– Но это, наверное… Надо как-нибудь этак… Ну, чтобы на нас не пали никакие подозрения…
– О чем вы говорите? – возмутился главный инженер. – Какое подозрение, вы о чем?
– Они ищут неофициальные лазейки, раз вы утверждаете, что официальный путь закрыт, а обычный мордобой – коту под хвост, – вежливо объяснила Барбара. – Я их поддерживаю.
– И я тоже, – присоединился Януш. – Только вот прикидываю, не лучше ли похищение. Продержать его до поры до времени… Есть же у него замена на такой случай?
– Само собой! – оживился вновь Каролек. – Пару недель, думаю, хватит, глядишь – можно будет выпускать. Гуманно…
Вопрос, как убрать с дороги педантичного бюрократа из Городского управления моментально сделался животрепещущим. Заместитель непременно окажется более покладистым. Лесь добавил в качестве ободряющего аргумента, что сейчас лето и вопрос, где держать заложника, трудности не составит. В качестве казематов могут выступать дачные домики. Главный попытался слабо протестовать, сам не понимая, против чего.
– У меня идея! – вдруг воскликнула Барбара. Разговоры как обрезало на полуслове. Лицо Барбары разрумянилось, а прекрасные очи засияли голубым светом.
– На территории нет никаких живых изгородей, – объявила она. – Точно помню – изгородей нет. Не уверена, правда, насчет кустиков и деревьев. Растут?
– Нет, – хором ответили Каролек и главный инженер и продолжали говорить одновременно:
– Растет одно деревце, но с нашей стороны. И пара кустиков. Сирень, жасмин. И смородина. Но уже с нашей стороны. По ту сторону – газон.
Барбара слушала и кивала головой.
– Так я и представляла. И этот паразит бывает в доме от случая к случаю? Его целыми днями нет?
– Вроде того, – проговорил главный инженер. – А иногда он целыми днями там. И целыми ночами.
– Придется сориентироваться. Самым обычным образом провести расследование, участковый подсобит. Вычислить такое время, когда паразита не будет хотя бы в течение суток. Одних суток нам должно хватить.
– На что? – спросил Каролек, затаив дыхание, потому что слова Барбары пробуждали самые дерзкие надежды.
– Элементарно. Перенести эту проклятую ограду собственными силами, без шума и пыли, никто и не чухнется. Сколько нас?… Пятеро! В конце концов, возьмем еще кого-нибудь в помощники. Одна ночь – и с плеч долой!
– Господи помилуй! – прошептал ошеломленный революционной идеей Януш, прерывая набожную тишину.
Главный инженер и Каролек взирали на Барбару, как на икону, на их лицах появилось обожание, не уступавшее привычному выражению физиономии Леся. В глазах главного вдобавок появился какой-то подозрительный блеск.
– Сейчас рано светает, поэтому рассвет – самое лучшее время для этого, – сказал он решительно и твердо.
Каролек вскочил со стула;
– Ну да! Конечно! Гениально! Чудесно! Единственный выход, только так и надо!
Он попробовал выскочить из-за своего стола, однако главный инженер остановил командным голосом:
– Садись, садись, не бегай тут… подумать надо…
– Какая из себя эта ограда? – деловито осведомился Януш.
– Обыкновенная: бетонные столбики и сетка в рамках, – сказал растроганный Каролек, послушно садясь на место. – Столбики вкопаны в землю, двутавр и сетка приварены.
– Точно столбики? Без заливки в грунте?
– Ясное дело – без заливки! Я над ними тысячу раз вздыхал! Столбики торчат из земли на пару сантиметров. Ну, может, сантиметров на пятнадцать…
– Нарисуй!
Каролек схватил старую фотографию местности и, используя ее обратную сторону, начал черкать, одновременно давая пояснения. Главный заглядывал через плечо Каролека, отслеживая точность рисунка.
– Да, фактически ничего особенного, – согласился Януш, рассматривая рисунок вверх ногами, с противоположной стороны стола. – Выкопать столбики и перенести. Предвижу проблемы со сварными конструкциями, они почти не гнутся.
Лесь как раз подскочил к столу Каролека.
– Порезать ацетиленовой горелкой, – рубанул он.
– Придется, иначе никак, – подтвердил главный инженер.
– Совершенно не обязательно резать все! – возразил полный энтузиазма Каролек. – Достаточно каждый второй пролет. А потом снова заварить на новом месте.
– А если переносить по два столбика, можно даже каждый третий, – поправил Януш. – Погоди, я подсчитаю вес, авось получится…
Он повернулся к своему кульману и взялся за каталог сталей и сплавов. Каролек спешно разложил план освоения территории:
– Погодите, как бы с углами не возникло проблем…
– Обязательно возникнут, – спокойно сказала Барбара со своего места. – Два крайних пролета пойдут наискосок, и нам понадобятся две стальные полосы подлиннее. Ничего особенного, просто немного больше сварки.
Ошеломляющая идея стала обретать все более ясные очертания, творческая энергия разгоралась в сослуживцах ярким пламенем. Каролек начал составлять список нужных инструментов и материалов. Януш повернулся к нему с листком в руке.
– Один столбик весит вместе с двутавром около трехсот восьмидесяти килограммов, – провозгласил он. – Весь пролет, два столбика с сеткой, – килограммов восемьсот. Ну, плюс-минус. На всякий пожарный считаю по верхнему пределу. Крана у нас не будет, так что судите сами…
– Пирамиды строились вручную! – лихо напомнил Лесь.
– Давайте подумаем, что лучше, – тут же стала прикидывать Барбара, – кантовать восемьсот кило или резать и сваривать каждый пролет. Потому что про триста восемьдесят кило вы мне не пойте, что справитесь!
На фоне сильных эмоций красота Барбары расцветала буйным цветом. Одного ее вида делалось достаточно, чтобы любой представитель мужского пола пламенно и без колебаний заверил: для него поднять такой ничтожный груз – это недостойная внимания мелочь. Лесь даже зашел дальше.
– Даже восемьсот – подумаешь! – с энтузиазмом воскликнул он, напрягая бицепсы.
– Какое счастье, что ты осилил курсы сварки! – горячо обратился Каролек к Янушу. – Теперь как раз пригодится!
– Ну вот, пожалуйста! А некоторые недоумки надо мной издевались… Но погоди, из причиндалов у меня только маска, мне подарили. Аппарат придется одолжить, ацетилен тоже можно раздобыть, но все это только в Варшаве. В Люблине у меня никаких связей.
– Велика важность, аппарат одолжишь в Варшаве и перевезешь в Люблин, – подсказал Лесь. – Сколько у нас машин, кстати? Твоя, Влодека…
– И Стефана, – добавил главный инженер. – Стефан поедет. Надо согласовать вопрос с больницей.
– И с участковым, – напомнила Барбара. – И начать разведку с образа жизни паразита…
Главный уже покидал рвущийся в бой коллектив, как вдруг вспомнил про своего непосредственного начальника. Он круто повернулся в дверях.
– Но только, ради всего святого, – воскликнул он в панике, – ни слова Ипочке!
