почитаю за Эйнштейна
И всех друзей из Минеральных Вод…"
А сумки человеку руки тянут,
И не скажу за прочие места,
А потому он в зале ожиданья
К народу приставать не перестал.
И, наконец, из многих на вокзале
Нашёлся тот, кто искренне сказал:
"Любить евреев? Если б власти дали
Мне волю, я б их всех перестрелял".
— "Тогда постерегите мои сумки,
И я, поверьте, ваш должник навек
(Пока я в туалет на две минутки)…
Я вижу, что вы честный человек".
Вернулся пожилой еврей в Израиль,
К Германии претензий вроде нет,
Но сумки у него чуть не украли -
Из-за жулья не сходишь в туалет.
Дача показаний
— «Мне Мойшу позовите к телефону…»
— «Я не могу…» — «Что так?» — «На даче он…»
— «Какая дача? Долг в три миллиона.
Когда произвести у Мойши шмон,
То даже сам сыскарь известный Мотя
В квартире не отыщет тайника.
Какая дача, что вы там несёте?
Могу я Мойшу слышать или как?»
— «С тупым общаться хуже наказанья.
Какая дача… сколько объяснять?
Сказали ведь — на даче показаний.
Вернуться обещал лет через пять».
— «Не может быть…» На проводе молчанье
С минуту продолжалось, а потом
Какое-то невнятное мычанье
Сменилось на весьма приличный тон:
— «Какое горе, только не рыдайте.
Лет через пять я вам перезвоню.
При случае вы Мойше передайте:
Его расписки все я сохраню.
В случившейся беде его не брошу,
Всё сделаю, чтоб срок ему скостить…»
Но что-то мне подсказывает — Мойша
Досрочно не захочет выходить.
О любви дочери к маме или кому платить за инфаркт
— «Ой, Циля, ты сюда послушай маму:
Когда твой папа до неё ходил,
Случись тогда у нас такого срама,
Твой дед бы век его не пережил.
Ушёл бы он до срока с твоим папой,
Сперва его убив… В ответ на то
Не выдержал бы мой сердечный клапан.
Ходить бы тебе круглой сиротой
И жить потом у тёти в Могилёве.
Тебе я дам совет подумать так -
До нас не позволяй ходить ты Лёве,
Пока со мной не сделался инфаркт.
Ты знаешь, сколько стоит сделать клапан,
А Лёву ты ведёшь к себе домой.
И если эту вещь узнает папа,
Он может Лёве сделать божешь мой.
— «Ой, мама, раз у вас больное сердце,
Во все ему оставшиеся дни
Не будет Циля делать вам Освенцим
И Лёву ночью прятать от родни.
Чтоб не плодить потом несчастных сирот,
А Лёва сущий дьявол во плоти,
Ходить я буду к Лёвочке в квартиру.
Пусть его маме за инфаркт платить.
Богатая у Лёвочки родня,
А мне дороже мамочка моя».
Соседские разборки в Одессе
Семён Абрамыч, здрасти, я по делу.
Все знают вас как лучший меховщик,
Вы так шикарно в мех пошили Беллу,
Что не понять, где шерсть, где воротник.
А шубу как вы перелицевали,
В которой дуба дал ваш старший брат.
Ту шубу вы мне даром отдавали,
Чтоб мной владеть без лишних слов и трат.
Забыли прошлых вы моих терзаний,
Примите мой заказ иных скорей -
Зашейте вашей кошке то, что сзади,
Чтоб ей не гадить у моих дверей.
На том, что Мурка сделает беспечно,
Идя ко мне, чтоб мной владеть без трат,
Зачем мне вам за то ломать конечность,
А вам почить, как ваш покойный брат?
Неудачная женитьба
— «Абрам, все говорят, что ты женился.
Удачно, я надеюсь, в этот раз?
Перед женой ещё не провинился
И к маме не ушёл, забрав палас?»
— «Как тут уйдёшь? Жена больна, клистиры,
Примочки целый день и прочий вздор –
Грибов она не ест, мала квартира,
Район плохой и с окнами во двор» …
— «Сочувствую, прекрасные мгновенья
Так омрачить — грибов она не ест…
Прими, Абрам, с женитьбой поздравленья,
Как плату за любовь неси свой крест».
Расстроить впечатлительных боюсь -
Здесь, что жена больная, это плюс.
Абрама я понять прекрасно смог -
Помочь жене уйти — супруга долг.
А что квартира у неё фуфло,
Вот здесь с женой ему не повезло.
Как Мойша попал в Моссад
Сложнейший в разведшколе шёл отбор,
Определялись роли для курсантов -
Кому из них уехать за бугор,
Ну, а кому пить горькую с досады.
Заданье номер восемь — взять конверт,
В автобусе проехать без билета,
Перескочить по ходу в длинномер
И передать конверт тот спецагенту.
А он уж по тому, что там внутри,
Расскажет, что курсанту
