Иван Платонов
Повесть о старике, старухе и Золотой Рыбке
Жили-были на берегу моря старик и старуха.
Прознала как-то старуха, что старик от неё ходит налево. И решила она его загрузить домашними делами. Чтобы ему было некогда.
– Ну-ка, старик, выстрогай мне новое корыто. Старое вишь, прохудилось.
На это старик возразил, сказал, что ему надобно идти на берег моря, якобы, выбрать полено для корыта. Не успела старуха закатить ему скандал, как дед смылся. Но к чести последнего, успел он и к морю сходить, и корыто выстрогать – старуха даже не заметила, когда и как он строгал.
Но старуха тоже не лыком шита. Пока дед ходил к морю за поленом, пока строгал корыто, старуха узнала от соседок, что её соперницу зовут Золотая Рыбка. И подкатывает она к старику.
– Что ж это ты, старый пердун, когда называешь меня птичкой, никогда не добавишь Золотая моя Птичка? Что ж это ты, старый ты хрыч, когда называешь меня цветочком, не прискажешь Драгоценный мой Цветочек? Чего же это ты, козёл ты бородатый, припёр мне корыто, когда уже 21-й век на дворе? И все соседки имеют стиральные машины-автомат?
Только она обернулась в поисках сковородки, чтобы приласкать своего суженого, глянь, а его снова след простыл. Не успела она украсить свой благородный гнев литературными фразами, смотрит – на кухне сверкает стеклом и кнопочками новая стиральная машина-автомат. А тут и дед, трусцой в калитку вбегает…
– Замшелое ты полено! Ты совсем из ума выжил? А куда я подключу стиральную машину. Ну-ка, быстро проведи в дом электричество и канализацию. А то сегодня же я стирку затеять хочу. Ну-ка, сбегай снова к морю… И передай своей Рыбке, что это всё ещё первое моё желание! Скажи это патлатой и хвостатой, что считать надо уметь. А предварительный счёт в счёт не идёт. Надумала тоже – корыто. Сама пусть стирает в корыте. А я буду стирать в автомате. И электричество ещё к нему прилагается. И канализация. И стиральный порошок – тоже пусть даст.
Потрусил дед к морю. А сам думает – какие же слова сказать Золотой Рыбке, чтобы она разомлела, подобрела и зачла все просьбы за одно, за первое желание? Значит так: Золотой Рыбкой он её уже называл. Ненаглядной и самой прелестной её уже называл. Водорослей вместо букета цветов для неё уже надёргал. Что сделать-то, как охмурить молодую и жеманную девушку? Чтобы она зачла все просьбы за первое желание? Никак не может придумать. И решил тогда просто попросить.
А Золотая Рыбка оказалась участливой. И пожалела старика. И зачла ему и корыто, и стиральную машину, и электричество, и канализацию – всё зачла как одно первое желание. Но Золотая Рыбка, как настоящая особь женского полу, ещё была расчётливой барышней. Хоть и наивной, как все другие молодые барышни. И от старика ожидала в ответ не искренней благодарности, не комплиментов и мелких подарков, а немедленной поездки к морю. И норковую шубку в придачу.
Видит Золотая Рыбка, старик снова прётся обратно на берег. Раскидывает сеть и хочет закинуть сеть в море.
– Ах ты, шалун мой резвый, ах ты, папик мой будущий щедрый… Ты зачем это сеть в море закинуть хочешь?
– Совсем заела меня старуха. Видно, догадывается стерва, что у нас складываются отношения. Решила урвать с меня, то есть с нас, отступные. И требует, чтобы я ей новый дом построил. Надоело ей жить в избе – подавай ей коттедж. А тут стройматериалов…, строительства… Опять же, стройбригада кирпич налево продавать будет, краску банками выносить со стройки будет. Налево. Следить мне надобно будет за ними. Всё своё время на стройку потрачу.
Так что, Золотая Рыбка, не можем мы пока поехать в круиз, не можем с тобою на море посмотреть. Занят я пока. Вот, разве что ты мне поможешь? Но ты не подумай, это не моё желание. Моё желание, сама знаешь какое, всё в штанах моих спрятано. Но где же мы с тобой сможем уединиться? Не на каменистом же берегу? Вот, выстроишь мне новый дом, я пошлю старуху на рынок, а мы с тобой в это время и запрёмся в спаленке…
Вздохнула Золотая Рыбка – делать нечего. И сотворила старику и старухе вместо старой избы новый маленький и скромный коттеджик с колоннадой и каминным залом. И с шестью гостевыми комнатами. И с бильярдной. И в бане тоже – маленький бассейн. Скромно всё.
Смотрит старуха на двуспальную кровать, на атласные простыни. Открывает бар с хрустальной посудой и с импортными винами. Оглядывается она вокруг – на все ковры в комнатах и по лестницам, на все шторы парчовые – и думает:
– А где же пылесос? Неужели этот старый пень, этот древний маразматик не догадался попросить у Золотой Рыбки пылесос для уборки?
И страшное предчувствие её осенило – а не истратил ли дед второе желание? А вдруг этот коттедж не в придачу к стиральной машине, а построен он в зачёт второго желания? Выскочила старуха на улицу и потрусила к морю с целью застукать голубков в самых непотребных действиях. Выскочила она на берег моря – а там никого нет. Одни волны бьют о берег моря. И хмурится море, пытаясь брызгами подмочить репутацию старухи.
Идёт старуха домой в задумчивости – а где же старик?
А старик случайно встретил на дороге какого-то Ивана, который пишет в Интернете статьи про женщин и мужчин. И обсуждает старик с ним фразы из новой не написанной ещё статьи «Как охмурить женщину». Фразы-заклинания, которым женский пол противостоять не сможет. Сидят они на опушке леса возле пенька, оба-два довольные, разгорячённые. А вокруг собралась уже целая толпа зевак. И вспоминают они всей толпой слова свои и фразы, которыми в своё время охмуряли и соблазняли своих жён, когда те ещё в молодости кочевряжились. И когда не соглашались добровольно. Вспоминали такие слова и фразы, которые можно произносить, и не дарить в то же время подарков. И после которых женщина сразу будет на всё согласна…
Смотрит старуха – у старика ликбез, ликвидация безграмотности.
– Пусть, думает она сама себе. Как раз эти новые его знания и способности пригодятся, когда надо будет прислугу в дом нанимать. Когда надо будет Золотой Рыбке новые задачи ставить.
И ещё задумалась старуха: а вот каким же таким образом умеет Золотая рыбка считать? Раз-два-три – желания? Или же в другом порядке: первое, второе, четвёртое, пятое, мятое и третье желания? Как считает Золотая Рыбка? Очень важный вопрос.
Практический женский ум заработал на полную мощь, как ещё и в молодости не работал.
Значит, так. Что вскоре нужно?
– Во дворе сделать маленький садик. Садовник – негр молодой. На входе – старый седой мавр в ливрее. Во дворе – домик для прислуги. И отдельно в нём – комната с двуспальной кроватью и совмещённая с душевой кабиной. Дворником возьмём юношу-студента. В столовой – повар средних лет. Пусть будет китаец. В спальню – охранника. Можно и русского.
Но каким же образом Рыбка считает? Один-два-три? Или – один-два-четыре-пять-мять-три? Как?
– Эй, дед, ну-ка, иди ко мне. Хватит с мужиками лясы точить. Иди домой, неверный! Знаю, знаю, зачем ты на берег моря ходишь! На улицу выйти стыдно – все соседки только про это и судачат! Домой! – пентюх ты сутулый. Ишь, всё туда же – седина в бороду, а бес в ребро! Домой! – кому говорю. Осунулся старик, потухла у него улыбка, остекленел взгляд – и пошёл он домой, к своей благоверной и суженой. К своей половиночке родной.
– Вот так, мой дорогой. Слушай меня внимательно. Я тут уже домовладелица. Стиральная машина у меня тоже. Автомат. А ты у меня – как дитё малое. Бегай тут, ищи тебя. То на берегу моря, то на лесной опушке.
Скажи-ка, дружок, а почему это в моём доме в каминном зале нет аквариума с золотыми рыбками?
Только молвила это, глядь, а вместо коттеджа – снова старая покосившаяся изба. А вместо стиральной машины-автомат валяется старое разбитое корыто.
… … …
Вот тут-то её и проняло.
– Ты чего же это, пенёк неструганный, Пушкина начитался? Сказки детства вспомнил? А ты не помнишь, в каком веке это было, стручок ты перчёный? Ты с кем дружбу завёл? С писателем, с блоггером? А с риэлтором познакомиться не мог? А с менеджером познакомиться не мог, холодец ты недорезанный! А с чиновником из управления гос. имуществом дружбу завести не судьба тебе? Хрен ты моржовый! А секретаршу поселковой мэрии соблазнить не смог? Бес ты похмельный!..
И понеслось, и понеслось…
Долго ещё скандалила старуха. Выдрала старику полбороды. Огрела его сковородкой. Целых четыре раза. Назвала его таким прозвищем, которое он справедливо заслужил…
А потом сели они на крылечке немного помолчать, вспомнить молодость прошедшую. И прослезились от умиления – как всё-таки интересна и прекрасна жизнь! А жизнь, просто – удивительная жизнь!
