Вадим Полищук - Попаданец-41

Сказка про мальчишей-попаданцев.

Здравствуйте, зовут меня Петя Иванов, а когда не зовут, я сам прихожу.

Шутка.

И вот вам моя правдивая история. Мой папа большой бизнесмен, денег у него немеряно, поэтому у нас на даче есть свой аэродром, танкодром и небольшое стрельбище. С детства я учился летать на самолете и ездить на танке, а стреляю сейчас так, что с десяти метров из РПГ-7 легко попадаю слону в жопу в прыжке с девятого этажа. Моя мама раньше была фотомоделью, а сейчас она профессор по истории. От нее я набрался знаний по периоду второй мировой войны. Я знал названия всех операций армейского и фронтового уровней, состав сил и средств, даты, биографии военачальников, тэтэха военной техники и технологию производства порошка от вшей. А еще я был завсегдатаем всех сайтов о попаданцах.

Короче, морально и физически я был полностью готов.   Ах, да, забыл упомянуть. К шестнадцати я вырос в белокурого блондина с голубыми глазами.

Рост - два метра, метр в плечах и полметра в члене.

С третьего класса я был чемпионом школы по измерениям в мужском туалете. Стоило мне появится на пляже в моих любимых розовых плавках, как все девушки были моими. А однажды я пришел в ночной клуб в обтягивающих зеленых лосинах и моими были не только девушки. Тогда я здорово набрался и утром проснулся с какой-то девушкой и сильной головной болью. Я ничего не помнил и решил освежить впечатления. Только девушка оказалась не девушкой. И даже не совсем женщиной, а совсем наоборот. Я дал ей по морде и выкинул за дверь.

Через три дня неприятные ощущения в районе заднего прохода прошли, и я твердо решил забыть об этом эпизоде. Как гласит народная мудрость - один раз не считается. 

Однажды я зашел к моему дедушке, который был академиком по физике. Дедушки на месте не оказалось и мы с его заместителем раздавили литр "Хенесси" двадцатилетней выдержки. Потом я спросил заместителя, чем они в своем институте занимаются, а он ответил, что они юзают синхрофазатронный коллайдер.   - А посмотреть можно? - поинтересовался я.   - Запросто, - согласился хорошо поддавший замакадемика, - только главный рубильник не трогай, а то мы конечную настройку контуров еще не сделали. 

Мы прошли в лабораторию, заполненную непонятной аппаратурой. Коварный коньяк ударил мне в голову, ноги заплетались. Споткнувшись, я упал и случайно задел какой-то рубильник. Перед моими глазами вспыхнула молния, и я потерял сознание. 

Очнулся я оттого, что кто-то больно пнул меня под ребра. Я лежал на земле, а на до мной ржали какие-то типы в мерзком мышастом прикиде. Эти мерзкие типы были поголовно вооружены, на заднем плане виднелись всякие разные машины и даже гробообразный бронетранспортер.

Попал, сразу понял я и решил действовать.

Когда один из них хотел второй раз ударить меня, я перехватил ее ногу и оторвал ее. Фриц завизжал и покатился по земле, забрызгивая всех кровью. Я занялся другими. В разные стороны полетели выбитые зубы и оторванные конечности. Однако силы мои были на исходе, а гитлеровцев вокруг - пруд пруди. Но я нашел выход из создавшегося положения - выхватил автомат у одного из фрицев, которому только что оторвал голову, за одну десятую секунды разобрался в его устройстве и та-та-та-та-та...

Фрицы закончились в аккурат на последнем патроне.   И тут я за метил как один самый хитрый, уже немолодой фриц попытался спрятаться в бронетранспортере.

Я подскочил к нему. 

- Не убивайте меня, - заверещал фриц, - я генерал Гудериан, я много знаю, а еще у меня есть портфель с планами германского командования. 

Тут я заметил, что он пытается незаметно достать свой пистолет, тогда одной рукой я перехватил вражеское оружие, а второй крутанул генеральскую голову и открутил ее на хрен вместе со всеми гудерианскими знаниями.

 Потом я нашел туго набитый портфель. Сверху лежала папка с надписью "План Барбароссы". А еще там был план "Ост" и много всяких других планов. Генеральский пистолет я решил оставить себе, он мне понравился.   Трофейный пистолет я заткнул за пояс, на шею повесил автомат.

Но тут я заметил у одного из убитых фрицев винтовку с оптическим прицелом и повесил ее на плечо. В правую руку взял портфель, в левую голову Гудериана. Потом подумал, и снял с бронетранспортера МГ, вдруг пригодится, а сам бронетранспортер поджег. Патронов взял немного, часа на три боя. Продовольствия прихватил на пять дней, распихал, куда только мог трофейных гранат и пошел к фронту. 

Дорогу мне вскоре преградила колонна Т-34 и КВ-2.

- Чего стоим, кого ждем, - поинтересовался я у самого главного танкового командира.   Тот посмотрел на мой арсенал, голову Гудериана под мышкой, проникся уважением и почтительно ответил.   - На единственной дороге, ведущей нашу дивизию к спасению, подлые гитлеровцы поставили свою проклятую зенитку. Мы уже четыре танка потеряли, а все бес толку. 

- Обойти не пробовали?   Танковый командир мгновенно вспотел, но тут же бодро доложил.   - Никак не возможно, дорога только одна.   Врет, скотина. Ну да делать нечего, придется вытаскивать предков.   - Ну, показывайте, где ваша зенитка.   Направление мне показали весьма приблизительно, ни хрена сами не могут, даже паршивую зенитку обнаружить!

Придется все делать самому. Залез в тридцатьчетверку на место наводчика, втащил весь свой хабар и пихнул сапогом механика.

- Эй, водила, как я скажу "короткая", сразу тормози!

Водила что-то недовольно пробурчал, но мне было по барабану. Так, стоп, а кто мне пушку заряжать будет? Не самому же снаряды ворочать, они тяжелые. 

- Где заряжающий?

- Здесь я, - откликнулся самый здоровенный из танкистов и хотел залезть в башню, но я сунул ему под нос кулак. 

- Это - бронебойный, это, - в шнобель заряжающего впечаталась моя пятерня, - осколочный.

Трогай!

На полном ходу мы вылетели на открытое место. Зенитку фрицевскую я обнаружил за пять километров и сразу завопил.

- Короткая!

За две десятых секунды я рассчитал поправки на боковой ветер, температуру, влажность и давление воздуха, учел деривацию, вращение земли и давление солнечного света. Болван заряжающий вместо осколочного сунул в ствол бронебойный.

Спасло нас только чудо в моем лице. Я четко видел, как наш трассер влетел точно в ствол зенитки и попал в немецкий снаряд, который фрицы готовились выпустить в нас. Ствол полетел в одну сторону, станины в другую, расчет просто испарился.

Путь был свободен. Танкисты вытащили меня из люка, долго качали, а потом всю дорогу до наших несли на руках. С трудом упросил их вернуть меня на землю.

- Товарищи, у меня есть портфель с важными документами, которые надо срочно доставить в Генеральный штаб. 

- Так чего же мы ждем, - забеспокоился главный танковый командир, - срочно отвезите товарища на аэродром.   Как только мы приехали на аэродром, начался налет немецкой авиации.

Все попрятались, а я подбежал стоящему в капонире истребителю И-16. Самолет был полностью заправлен и вооружен, только летчик куда-то делся. Я сел в кабину и взлетел. Едва оторвавшись от земли, я выполнил пике с набором высоты и зашел в хвост ведущему девятки "юнкерсов".

Я ударил очередью по левому мотору, он загорелся, но бомбардировщик упорно продолжал идти на цель. Я дал очередь по правому мотору, он тоже загорелся, но самолет с боевого курса не свернул. Тогда я начал стрелять по кабине пилотов, только стекла брызнули, а самолет продолжал свой полет. И только, когда я рубанул винтом его хвост, "юнкерс" свалился в штопор, из которого не выходят.

Увидев гибель своего ведущего, остальные фрицы беспорядочно сбросили бомбы на свои войска и тут же разбежались. Я уже хотел вернуться на свой аэродром, но тут появились немецкие истребители. Я выполнил боевой разворот и сбил первый "мессершмитт". Иммельман, бочка, вираж, еще вираж, меткая очередь и второй стервятник врезался в землю. Потом я сбил, третий, четвертый, пятый, шестой. А потом они закончились, и я пошел на посадку. От волнения первого боевого вылета забыл выпустить шасси и сел на брюхо. Приложился лбом о прицел и снес его.

Ремни не выдержали, я пробил головой бронестекло, вылетел из кабины и потерял сознание.   Очнулся я в медсанбате, когда симпатичная докторша бинтовала мне голову.

Пока она занималась моей головой, я залез к ней под юбку. Какое ужасное белье носят местные женщины, мне искренне их жаль. Докторша тоже получила удовольствие, хотя тщательно скрывала это и даже пыталась дать мне по морде.

- Чао, крошка, - попрощался я с ней и отправился обратно на аэродром.

Там я отнял у красноармейцев план Барбароссы, который они хотели пустить на самокрутки, а у мальчишек голову Гудериана, используемую вместо футбольного мяча.

- Где тут самолет до Москвы, - поинтересовался я у самого главного авиационного начальника.