Пьеро. А что, недурная идея!
Маркантонио. Наконец он начинает что-то соображать.
Пьеро (Демаджисти). В таком случае позволь предложить твоей невесте эти цветы. (Преподносит венок Лоле.)
Лола (растроганно). О, спасибо! Как они красивы!
Пьеро (скромно). Да что вы, ничего особенного!
Демаджисти. Нет-нет, они великолепны!
Пьеро. Пара жалких веток, уверяю вас!
Демаджисти (Пьеро). Ты ничего не затевай. Мы сами обо всем позаботимся. (Уходит вместе с Лолой.)
Маркантонио (Пьеро). А знаешь, смерть пошла тебе на пользу. Ты выглядишь гораздо лучше, чем до нее.
Пьеро. Ты находишь?
Маркантонио. Никакого сравнения...
Пьеро. И правда, я чувствую себя как-то бодрее. Анджелика!
Анджелика. Я тут.
Пьеро. Туфли.
Тереза. Прости меня, Пьеро!
Пьеро. Что такое?
Тереза. Я сделала доброе дело... в память о тебе.
Пьеро. Как прикажешь это понимать?
Тереза. Я отослала твою старую обувь священнику, чтобы он раздал ее бедным.
Пьеро. Вот как, значит, бедняки из нашего прихода разгуливают теперь в моих старых туфлях. А где же новые?
Тереза. А новые... я отдала нашей привратнице.
Пьеро. Ты с ума сошла? Пару новехоньких туфель?
Тереза. Но ведь ты в них уже не нуждался...
Пьеро. Можно было, кажется, подождать немножко. Анджелика!
Анджелика. Тут я.
Пьеро. Пойди к привратнице, скажи, чтобы она принесла мои туфли.
Анджелика. Иду.
Луиджи. Да оставь ты ее, бедняжку, в покое. Раз уж подарили, пусть носит.
Пьеро. Отдай ей свои, если тебе так хочется. А мои мне нужны самому. Я хочу пойти прогуляться.
Луиджи. Ты что! Вы только послушайте его: человек едва воскрес и уже хочет уйти из дому. И куда же это ты собрался?
Пьеро. Просто подышать свежим воздухом.
Тереза (со стоном). Ах!..
Пьеро. Что еще стряслось?
Тереза. Твои костюмы... Я тоже подарила.
Пьеро. Ну можно ли найти человека глупее тебя? Оставить меня во фраке и без туфель? Как я покажусь на улице в таком виде?
Луиджи. Прости, но ты ведь должен был...
Пьеро. Отправиться на тот свет. И поэтому вы мне соорудили такой миленький туалетик.
Маркантонио. Прости, Пьеро. Ты, конечно, не обижайся... но ведь всех покойников так одевают.
Пьеро (заподозрив неладное, ощупывает спину, и выражение неописуемого ужаса появляется на его лице). Так я и знал! Вы изрезали мне фрак!
Тереза. Иначе он никак не налезал.
Пьеро. Идиоты! Новехонький фрак! Я же его пару раз только надевал!
Тереза. Но ведь он тебе был узок. Ты еще на нашей свадьбе в нем был, помнишь? Сколько чудесных воспоминаний связано с этим фраком! Мы тогда думали, что вся наша жизнь будет состоять из праздников и фрак ты будешь носить чуть ли не каждый день. А вместо этого...
Пьеро. А вместо этого вы превратили его вот во что. Мой единственный вечерний туалет.
Тереза. Но ты же умер, Пьеро.
Пьеро. Вы что, не могли разрезать какой-нибудь старый костюм? Кому нужна вся эта элегантность? Или, может быть, на том свете принимают только во фраках?
Тереза. Ну вот и привратница.
Маркантонио (обращаясь к ней). Синьор Пьеро воскрес. (Привратница не реагирует.) Он воскрес!
Привратница. Да не кричите, я поняла.
Пьеро. Мне очень жаль, что это столь радостное для меня событие для тебя оборачивается несколько печально, но я вынужден просить тебя вернуть туфли, которые тебе подарили.
Привратница. Пожалуйста.
Пьеро (смотрит на туфли, потом на привратницу. Говорит строго). Послушай, милая, это что еще за шутки? Мои туфли были совсем новые. А эти — старые и стоптанные. Неужели ты полагаешь, что я надел бы подобную рвань?
Привратница. Вот я и удивилась, когда мне их дали. Только, как говорится, дареному коню...
Пьеро. Ну, хватит болтать вздор. Иди принеси мои туфли.
Луиджи. Ох, я совсем забыл. Прости меня, Пьеро, я подумал, что привратница может походить и в моих туфлях, а твои взял себе на память: ведь размер v нас с тобой один и тот же... Тем более что...
Пьеро. Я был мертв, понятно? Но сейчас я жив, и будь любезен вернуть мои туфли.
Луиджи (разочарованно, привратнице). Сами видите, я не виноват, но теперь я вынужден просить вас вернуть мне мои.
Привратница. А я что же, должна остаться босиком? Свои-то я уже выбросила.
Луиджи. Не думаете же вы, что босиком должен остаться я! Я понимаю, можно быть щедрыми, но, как говорили древние римляне, эст модус ин ребус, то есть — все хорошо в меру.
Пока происходит операция «обмен туфлями», в результате которой привратница уходит в покойницких тапочках, синьора Ионе, увидев, какой оборот принимают дела, вынимает из своей сумочки часы и бумажник Пьеро и протягивает их ему. Между тем старый Маркантонио снимает брюки. Пьеро внимательно и упорно изучает галстук Луиджи, и тот, заметив, что является объектом столь пристального внимания шурина, начинает медленно развязывать узел галстука.
Луиджи. Видишь ли, поскольку у нас один размер...
Пьеро. Понимаю, понимаю. Проверь, не одного ли размера у нас с тобой портсигары.
Луиджи. Ах да. (Возвращает Пьеро портсигар.) Это все на память о тебе.
Пьеро. А ты не растерялся: захватил сразу несколько сувениров!
Луиджи. Ты же знаешь, как я сентиментален.
Пьеро. Да-да, у тебя страсть к сувенирам. Может быть, ты хотел музей открыть?
Луиджи. Это все потому...
Пьеро. Что у нас один и тот же размер. Я понимаю. А мои домашние туфли?
Луиджи. Вот их я не брал.
Тереза. Позволь, домашние туфли ты же сам завещал Анджелике.
Пьеро. Ах, вы уже и завещанное разделили?
Тереза. Ну, если говорить откровенно, так домашние туфли — единственное, что ты оставил по завещанию.
Пьеро. Ну и молодцы! Времени зря не теряли. Мне очень жаль, но... Анджелика!
Анджелика. Я здесь.
Пьеро. Тот факт, что я вспомнил о тебе в своем завещании, главным образом объясняется совпадением двух совершенно независящих друг от друга обстоятельств. Я имею в виду мою смерть и огромный размер твоей ноги. Мне известно, что ты не раз тайком надевала мои шлепанцы, почему они превратились в два корыта. Поскольку первое обстоятельство отпало, тебе остается лишь вернуть мне то, что я тебе завещал.
Анджелика. Так я и думала. (Снимает шлепанцы и уходит.)
Возвращаются Демаджисти и Лола с бутылками шампанского и закусками.
Демаджисти. Да здравствует воскресший!
Пьеро. Да здравствуют молодожены!
Появляются гости, все пьют, танцуют. В самый разгар веселья посыльный приносит гроб.
Анджелика (входит и обращается к Пьеро). Гроб принесли.
Пьеро. Какой гроб?
Анджелика. Для вас.
Луиджи. Ах да. Мы же не отменили заказ. (Гостям.) Пройдите, пожалуйста, в другую комнату.
Все. кроме Луиджи и Пьеро, выходят в соседнюю комнату, где веселье продолжается. Анджелика впускает посыльного. Тот вносит гроб, осторожно ставит его на пол и утирает пот со лба.
Посыльный. До чего тяжелый!
Пьеро. Спасибо, но он уже не нужен. Мертвый воскрес.
Посыльный. Воскрес?
Пьеро. Да, да. А что в этом необыкновенного? Воскресший — это я.
Посыльный. Черт побери, если бы я знал раньше, не тащил бы эту тяжесть наверх.
Пьеро. Мне очень жаль.
Посыльный. Ну, что поделаешь. Только как теперь доставить его обратно? Нам велели сделать все поаккуратнее, чтобы не бросалось в глаза. Поэтому фургон я сразу же отпустил. Позвоните в похоронное бюро, пусть пришлют машину.
Луиджи (Пьеро). А может, ты оставишь его... на всякий случай... в общем, до того момента, когда он действительно понадобится?
Пьеро. Нет, тогда я закажу новый. Вдруг мода к тому времени изменится. Кстати, может, купишь его ты? Ведь размеры у нас, кажется, одинаковые...
