длинная кишка которого с медным мундштуком лежала на ковре. По другую сторону валялась Сашина сумка. Воин вынул из складок халата кривой нож, показал его Саше и захохотал.
— Да ты не бойся, шурави, не бойся. — сказал он, нагибаясь над Сашей. — Сразу не убил — теперь не трону.
Петли вокруг мешка ослабли. Воин сел на свои подушки и, посасывая кальян, задумчиво глядел, как Саша выпутывается из мешка. Когда он окончательно вылез и, сев на ковер, стал растирать затекшие ноги, воин молча протянул ему дымящийся шланг. Саша безропотно взял его и глубоко затянулся. Комната сразу сузилась и перекосилась, и вдруг стало слышно потрескивание масла в лампе — как оказалось, это была целая энциклопедия звука.
— Меня зовут Зайнаддин Абу Бакр Аббас ал-Хувафи, — сказал воин, подтягивая к себе раскрытую Сашину сумку и запуская в нее пятерню. — Можешь звать меня по любому из этих имен.
— Меня — Алексей, — наврал почему-то Саша. Из всех непонятных слов он разобрал только «Аббас».
— Ты ведь духовный человек?
— Я-то? — переспросил Саша, с интересом наблюдая за трансформациями комнаты. — Пожалуй, духовный.
Почему-то он чувствовал себя в безопасности.
— Вот я и смотрю, какие ты книги читаешь.
Аббас держал в руках книгу Джона Спенсера Тримингэма «Суфийские ордены в исламе», недавно купленную Сашей в «Академкниге» и дочитанную уже до середины. На ее обложке был нарисован какой-то мистический символ — зеленое дерево, составленное из переплетенных арабских букв.
— Очень тебя убить хотел, — признался Аббас, взвешивая книгу в руке и нежно глядя на обложку. — Но духовного человека — не могу.
— А за что меня убивать?
— А за что ты сегодня Маруфа убил?
— Какого Маруфа?
— Не помнишь уже?
— А. этого, что ли… с ятаганом? И перо еще на тюрбане?
— Этого.
— Да я не хотел, — ответил Саша, — он сам полез. Или не сам… В общем, он уже стоял у дверей с ятаганом. Как-то все машинально получилось.
Аббас недоверчиво покачал головой.
— Да что ты, меня за изверга принимаешь? — даже растерялся Саша.
— А то нет. Вами, шурави, у нас в деревнях детей пугают. А Маруф этот, которого ты зарезал, утром ко мне подошел и говорит: прощай, говорит, Зайнаддин Абу Бакр. Чую, сегодня шурави придет… Я думал, он гашиша объелся. а днем приносят его в караулку с перерезанным горлом…
— Я правда не хотел, — с досадой сказал Саша.
Аббас усмехнулся.
— Хотел, не хотел. У каждого своя судьба, и все нити в руке Аллаха. Так?
— Точно, — сказал Саша. — Вот это точно.
— Я тут с одним суфием из Хорасана пять дней пил, — сказал Аббас, — он мне и рассказал одну сказку… В общем, я точно не помню, как там было, но там кого-то по ошибке зарезали, а после оказалось, что это был убийца и преступник, который как раз собирался совершить свое самое страшное злодеяние. Я вообще люблю с духовными людьми выпить… Вспомнил я эту сказку и думаю — а вдруг ты тоже какие сказки знаешь?
Аббас подошел к сундуку и вынул бутылку виски «Уайт Хоре», два пластиковых стакана и несколько мятых сигарет.
— Это откуда? — изумился Саша.
— Американцы, — ответил Аббас. — Гуманитарная помощь. Как у вас компьютеры в министерствах начали ставить, так они нам помогать стали. Ну и еще на гашиш меняют.
— А американцы что, не изверги? — спросил Саша.
— Да разные есть, — ответил Аббас, наполняя два пластиковых стакана. — С ними хоть договориться можно.
— Договориться — это как?
— Запросто. Ты, когда видишь стражника, нажимай кнопку «К». Он тогда притворится мертвым, а ты шагай себе дальше.
— Не знал, — ответил Саша, принимая стакан.
— А откуда тебе знать, — сказал Аббас, поднимая свой и салютуя им Саше, — когда у вас все игры колотые. Инструкций-то нет. Но ведь спросить можно? Я думал, шурави говорить не умеют.
Аббас выпил и шумно выдохнул.
— Вот есть там у вас такой Главмосжилинж, — вдруг совершенно другим тоном заговорил он, — и есть там Чуканов Семен Прокофьевич — такой, сука, маленький и жирный. Вот это гадина так гадина. Выходит на первый уровень — дальше боится, ловушки там — и ждет наших. Ну, у нас, понятно, дело военное: хочешь не хочешь — иди. А ребята там неумелые, молодежь. Так он каждый день пять человек убивает. Норма у него. Войдет, убьет и выйдет. Потом опять. Ну, если он на седьмой уровень попадет…
Аббас положил руку на рукоять меча.
— А американцы вам оружие поставляют? — спросил Саша, чтобы сменить тему.
— Поставляют.
— А можно посмотреть?
Аббас подошел к своему сундуку, вынул небольшой пергаментный свиток и кинул его Саше. Саша развернул свиток и увидел короткий столбец команд микроассемблера, витиевато написанных черной тушью.
— Что это? — спросил он.
— Вирус, — ответил Аббас, наливая еще по стакану.
— Ах ты… Я-то думаю, кто у нас все время систему стирает? А в каком он файле сидит?
— Ну ладно, — сказал Аббас. — хватит о чепухе. Пора сказку рассказать.
— Какую сказку?
— Учебную. Ты же духовный человек? Значит, должен знать.
— А про что? — спросил Саша, косясь на длинный меч, лежащий на ковре недалеко от Аббаса.
— Про что хочешь. Главное — чтоб мудрость была.
Чтобы выгадать минуту на размышление, Саша поднял с ковра шланг кальяна и несколько раз подряд глубоко затянулся, вспоминая, что он прочел у Тримингэма про суфийские сказки. Потом на минуту закрыл глаза.
— Ты про магрибский молитвенный коврик знаешь? — спросил он уже приготовившегося слушать Аббаса.
— Нет.
— Ну так слушай. У одного визиря был маленький сын по имени Юсуф. Однажды он вышел за пределы отцовского поместья и отправился гулять. И вот он дошел до пустынной дороги, где любил прогуливаться в одиночестве, и пошел по ней, глядя по сторонам. И вдруг увидел какого-то старика в одежде шейха, с черной шляпой на голове. Мальчик вежливо приветствовал старика, и тогда старик остановился и дал ему сладкого сахарного петушка. А когда Юсуф съел его, старик спросил: «Мальчик, ты любишь сказки?» Юсуф очень любил сказки и так и ответил. «Я знаю одну сказку, — сказал старик, — это сказка про магрибский молитвенный коврик. Я бы тебе ее рассказал, но уж больно она страшна». Но мальчик Юсуф, естественно, сказал, что ничего не боится, и приготовился слушать. И вдруг где-то в той стороне, где было поместье его отца, раздался звон колокольчиков и громкие крики — так всегда бывало, когда кто-нибудь приезжал. Мальчик мгновенно позабыл про старика в черной шляпе и кинулся поглядеть, кто это приехал. Оказалось, это был всего лишь незначительный подчиненный его отца, и мальчик со всех
