Эта забавная истоия подчерпнута из журнала "Ридерс Дайджест". Самое начало космонавтики, первые выходы человека в открытый космос. Американские ученые разрабатывают ручку, чтобы делать заметки в космосе. Задача не из легких. Нужно, чтобы ручка имела достаточное количество чернил, чтобы неожиданно не кончаться, чтобы была удобна и не громоздка, чтобы не боялась перепадов температур и давления. И, разумеется, не слишком дорогая. НАСА как обычно не жалеет денег на разработки. И тут из Франции, которая только начинает делать первые шаги в космонавтике, приходит язвительная телеграмма: "А вы не пробовали карандаш?"
Около ларька стоит БАБА в белой норковой шубе до пят, ну покупает что-то. Тут к ней подходит мужик, дотрагивается до плеча и говорит: - Девушка, разрешите купить сигареты. "Девушка" поворачивается, брезгливо достает белую перчатку и начинает протирать то плечо, до которого дотронулся этот парень. А потом выбрасывает эту перчатку и идет к своей машине МЕРСЕДЕСУ-600. Открывает заднюю дверку и нагибается, чтобы положить пакеты с покупками. ПАРЕНЬ сначало растерялся от такого оскорбления. Но, недолго думая, подходит к ней и как даст ПЕНДАЛЯ по заднице этой бабе. Потом снимает кросовок с ноги, которой ударил, выкидывает его и прыгает на одной ноге к своей машине ВАЗ-21099.
опухолью в голове. Побрили утречком голову и на операционный стол. Операция тяжеленная - трепанация черепа - и никто особенно-то и не надеялся на благополучный исход, но другого выбора не было. Поздно вечером бабуся очухалась от наркоза, встает и идет в туалет - голая, лысая, с перевязанной головой, с кровавыми пятнами. Попадает в мужской туалет. Там в полумраке на очке сидит выздоравливающий бухарик с урологическими проблемами и допивает флакон одеколона. Бабка присаживается рядом. Мужик тут же теряет сознание, падает на пол. Справив свои нужды, бабка возвращается на место, но ошибается дверью и попадает в мужскую палату. На том месте где должна лежать бабка, забылся тяжелым сном пожилой мужик, который уже пару лет не сгибался и не разгибался из-за тяжелой формы остохондроза. Бабуся начинает молча сдирать с него одеяло. Мужик просыпается, видит невероятное зрелище, подпрыгивает и начинает орать нечеловеческим голосом: - Хлопцы! За мной смерть пришла!!!! Первым среагировал здоровенный парень с поломанной шеей, загипсованный до самого пояса. Он одним махом прыгает в двери, но промахивается и попадает в закрытую стеклянную створку, которую разносит вдребезги. Шум, пыль, стекла, крик. Кто-то спросонья заорал: "Пожар!!!" И тут началось. Народ повалил из палат кто как может: кто по стеночке, кто на карачках, кто ползком, перебинтованные, загипсованные, на костылях. Один перебинтованный до самых глаз послеоперационный больной с ужасным криком сунулся в ординаторскую, где молодой дежурный врач жарил на письменном столе медсестру. От нервного потрясения медики тут же склещились. А бабуся тем временем тихонечко улеглась на отвоеванное место и спокойно заснула.
В одной дорогой зубоврачебной клинике в кресле сидит клиент головошея - стиля "пивко посасываю", руки - в наколках, на всех зубах - золотые коронки. Болит зуб. Под коронкой. Врач - молодая привлекательная женщина, a-la Мерлин Монро (по словам очевидцев). Ассистентка - тоже весьма. Ведут осмотр. Ясно, что коронку надо снимать, но случай тяжелый. Лучший специалист по снятию коронок в клинике - высокий, статный мужчина с романтической фамилией "Голубых". Мерлин (ассистентке): "Надо опускать". А надо заметить, что, "снять коронку" по зубоврачебной "фене", звучит, как "опустить коронку". Ассистентка: "Да, надо опускать". Врач (решительно): "Будем опускать. Позовите Голубых."
занавес
В старые советские времена в одном из ВУЗов Сев.Кавказа, не буду говорить каком, долгое время практиковали добровольно-принудительное мероприятие по массовой бескорыстной сдаче крови.Мы,студенты, вобщем-то сильно и не сопротивлялись.Два дня отгула,нормальное питание, да еще и по стакашке чего-нибудь типа "Кагора" наливали.Вот сняли как-то нашу мужскую половину курса с занятий на вышеозначенное мероприятие.Стоим, значит, около станции переливания крови,курим,травим анекдоты, ждем своей очереди.Тут подваливает потрепанный мужичонка,ну сразу видносиняк и начинает жалобным голосом канючить,мол,ребяты,дайте пару копеек, а то трубы горят, сил нету.Ну, тут один из наших решил приколоться, говорит: -Ты че дядя,мы сами без копейки,пришли сюда подзаработать. Он: -Как так подзаработать? -Очень просто, сдаем сперму по 10 рублей за 10 грамм! Мужик сразу ошалел от перспективы заработать такую огромную сумму и начал ныть: -Ребя-я-я-ты, возьмите меня с собой! Мы ему: -Да ты че, мужик,ты на себя посмотри, у тебя не сперма,наверно, а одни сивушные масла,за это еще и по шеи заработаешь!А вобщем-то как хочешь, нам то что... Взяли мы мужика с собой,заходим,одеваемся в белые халаты,колпаки,на ноги-бахилы.Мужика тоже одеваем, все как положено.Подходим к комнате переливания.А она,кто не бывал в этих заведениях,устроена следующим образом: через всю комнату тянется стеклянная перегородка с окошечками, за которыми сидит медперсонал, около каждого окошечка - лежачок (на случай если кому плохо вдруг станет).Садишся на этот лежачок, просовываешь руку в окошечко,тут-то тебя и обрабатывают.Находим мы банку из под майонеза, даем мужичку и инструктируем: ложишся на лежачок, снимаешь штаны,дальше дрочишь,одним словом сколько можешь в баночку, после этого встаешь,просовываешь член в окошечко,там тебе его обработают специальным раствором,моют,ты им отдаешь баночку,они ее взвешивают и получаешь свои бабки.Понял?Понял! Дельше происходит следующая сцена, которую мы наблюдаем из-за приоткрытой двери.Мужик заходит,ложится на кушетку,несколько секунд медитирует,затем достает свое сильно поношенное хозяйство и с тяжким вздохом начинает трудится.Несколько секунд стоит напряженная тишина, наконец кто-то прыснул за перегородкой взвизгнул и из комнаты выскакивает пунцовая молоденькая сестричка.Пролетев как пуля мимо нас, она устремляется в комнату старшей медсестры.Мы затаив дыхание наблюдаем за разворачивающимися событиями.Из окошечка перегородки высовывается чья-то голова и начинает яростно ругаться,что-то вроде: -Эй,ты, придурок, перестань немедленно хулиганить,я сейчас милицию вызову! На что мужик совершенно не реагирует,увлеченно заканчивая начатое дело. Наконец он довольно крякает,встает с кушетки,подходит к окошечку,откуда доносились ругательства и просовывает туда свой пенис,на что немедленно, видимо линейкой, получает отпор по этому самому месту.Он отскакивает и озадаченно начинает возмущаться.В этот момент в впомещение с грозным видом врывается старшая медсестра,хватает мужика за шиворот и начинает яростно трясти.Мужик совсем теряется и начинает тыкать банкой ей в лицо: -Че те надо,я все сделал как надо.Вот грамм 50 наверно!Деньги давай! -Ах, деньги?-медсестра совсем разлютилась,-Вот твои деньги!!! С этими словами она выливает содержимое банки мужику на голову и вышвыривает его вон из комнаты.Мы корчимся в предсмертных судоргах. -Они че психованные?-обращается он растроенно к нам. -Ну,дядя,мы ж предупреждали,что качество тебя наверно подведет... За такой спектакль мы конечно скинулись мужику на батылку.Думаю он на нас не сильно обидился...
Есть у меня друган, Мачей, поляк. Здоровый такой детина, 185 см, 100 кг, качается, в хоккей в защите играет, все такое. В ту субботу он мне помогал в новый дом переезжать, мебель прямо на себе носил. Еще с нами Валера был, он в нападении играет, тоже немаленький, но Мачей, пожалуй побольше будет. Закончили переезд, я им выдал устную благодарность, отвез домой к Мачею. Посидели, поболтали, посмотрели его журналы "Железный мужчина", в которых все больше женщины с большими грудями. Совсем я уж собрался уходить, а Мачей и говорит: хотите, мол, ребята, буженины? Мол, всем хорошая буженина, а он ее есть не может - последний день Великого поста или что там у них, католиков, перед Пасхой. А на выходные он домой уезжает, так что пропадет добро. Ну мы с Валерой: какой разговор, поможем! Я настрогал таких аккуратных ломтиков, Валера вообще вприкуску уминает. Хлеб тоже достали, помидорчик, хренку оказалось в холодильнике. Мачей бедный сидит, смотрит на мясо, не отрываясь, аж скулы сводит. Вкусно, спрашивает? Ага, говорим, вкусно. Оказалось он два дня не ел, с четверга. Католики они такие, увлекаются оккультом, блюдут традиции, все такое. Как только мебель мужик двигал, не пойму. Мы доели по-первому бутерброду, пошли по-второму, не пропадать же добру. Мачей с ноги на ногу переминается, на буженину смотрит, слюни текут, в глазах нездоровый блеск. Может, говорит, и мне ломтик? А то, говорит, сейчас от голода двинусь. Конечно, говорю, и ломтик, и два, кушай на здоровье. Мы, говорю, никому не расскажем. Мачей пальцем в потолок тыкает: рассказывай, не рассказывай, ЕГО, говорит, не проведешь. В общем, серьезно к делу подходит. Я же говорю, поляки они хуже итальянцев в этом смысле. Хорошо, говорю, не ешь, нам-то что. А Валера уже и огурчик солененький в холодильнике нашел и нарезает. Положил на бутерброд и как хрустнет им, огурчиком. Тут у Мачея все тормозные системы, воспитанные годами катехизиса, полетели, схватил нож, не фиг, говорит, нет таких правил, чтобы у оголодавшего человека на глазах пожирали его же буженину, да еще с огурчиком. Приладился к буженине, ножом ломоть наметил, только собрался резать, ШАРАХ! над нами перегорает лампочка. Мачей-бедняга нож бросил, крестным знамением себя осенил, глаза к потолку немытому возвел и что-то шепчет про то, что, спасибо, мол, что не дал в грех впасть. Мы с Валерой, ясное дело, на полу.
