— С моим Петром — такая же история, — едва дождавшись паузы, выпалила блондинка. — Тому нужна шуба, этому необходимо пальто, кому-то — пуловер, кому-то — джинсы. И все просят, умоляют, требуют. Попробуй отказать — здороваться перестанут. Представьте, моя косметичка попросила клеенчатый пиджак. И как я ни доказывала ей, что достать его невозможно, что у Петра комиссия за комиссией, что все под контролем, она и слушать не хотела. Хоть умри, а достань! Пришлось надавить на Петра. Или, скажем, мастер, который нам квартиру ремонтировал…
— Да что там мастер! — перебила подругу шатенка. — Мой Вася родному шурину два кубометра досок отпустил и рулон линолеума. Так и это ему шьют! Как будто шурину можно не дать, если он просит!..
— Милые дамы, — поднялся Несмачный, — я никак не могу понять, для чего вы это все мне рассказываете? Я человек приезжий и навряд ли смогу вам чем-нибудь помочь.
— А разве вы не товарищ Мурованный? — чуть ли не хором спросили женщины.
— Это его кабинет, а сам товарищ Мурованный временно перебрался в двадцатую комнату.
Шатенка и блондинка тут же выбежали, а Несмачный снова углубился в бумаги.
До чего же однообразны объяснения потерпевших! Словно под копирку написаны. Несмачный знал из практики, что один и тот же эпизод каждый из свидетелей трактует по-разному. Да и потерпевшие рисуют картину любого насилия теми красками, которые наиболее соответствуют их темпераменту. А тут протокольная сжатость и однообразие, как в меню привокзального буфета. «Пришел… Гипнотический взгляд… Протянул руку… Хоть не хотел, а пожал ее… Что-то клацнуло…» Вот и все. Двадцать один эпизод, и все похожи один на другой.
— Простите, что опоздал, — вбежал в кабинет помятый мужичок с полиэтиленовым пакетом. Он повесил пакет на вешалку и придвинул кресло вплотную к столу: — Я предвижу ваши вопросы, так что можете не утруждать себя. Вы, конечно же, хотите спросить, откуда у меня, скромного и честного труженика, машина и дача? Поверьте, все очень просто. Проще, чем вы думаете. Я не буду вам морочить голову баснями про наследство или клад. К сожалению, мои предки были людьми весьма скромного достатка, а в счастливые находки я просто не верю. Мне, например, не довелось за жизнь даже рубля найти. Некоторые кошельки с тысячами находят, а я — ни разу. Вот и понял, нечего ждать милости от природы. Бережливость — вот что всегда приносило людям богатство. Поэтому я и решил экономить. А начал, должен признаться, с мелочей. Хочется, скажем, закурить. «Хочется — перехочется», — говорю сам себе. И откладываю две копейки. Или просит жена сводить ее на концерт. Но я, вместо того чтобы купить два билета, то есть истратить шесть рублей, кладу их в кубышку. Дальше — больше. «Знаешь, любимая, — как-то говорю жене, — пошли сегодня в ресторан». — «Пошли», — отвечает она, а сама с места не двигается. Понимает, что никуда мы не пойдем. Беру я ручку, бумагу и начинаю играть роль официанта. «Икру будете? А осетринки не желаете? И язык под майонезом, конечно! А на горячее шашлычок по-карски. Ну, и бутылочку коньяка. Пять звездочек или марочный?..» Жена лишь головой кивает и облизывается, а я подсчитываю стоимость заказа и кладу в кубышку кругленькую сумму.
— Это все действительно очень любопытно, но…
— Более чем любопытно! — прервал Несмачного мужичок. — Я вам советую этот метод взять на вооружение. Не пройдет и нескольких лет, как вы станете Рокфеллером… Или, например, решаем мы с женой поехать на море. Тщательно составляем маршрут, в деталях обсуждаем свой будущий рацион, спорим, где лучше остановиться — в гостинице или на частной квартире. Я подсчитываю все до мелочи, включаю в смету даже талоны на троллейбус. И никуда мы, конечно, не едем. А все деньги до копейки кладем на наш, так сказать, домашний счет. А вы удивляетесь!..
— Удивляюсь, зачем вы решили именно мне все это рассказать.
— А разве вы не следователь?
— Следователь, но не тот, что вас вызывал. Пройдите, пожалуйста, в двадцатую комнату к товарищу Мурованному. Очевидно, вам к нему…
Выпроводив мужичка, Несмачный снова углубился в бумаги.
5
Сквозь полураздетый осенними ветрами тополь на Несмачного смотрела самодовольная луна, ассоциировавшаяся у него почему-то с директором телеателье Пужиловым. С круглым, как эта луна, лицом, он говорил с апломбом, тоном, не терпящим возражений.
Несмачный сидел в парке на лавочке, курил сигарету. До свидания с лейтенантом Бойчуком оставалось еще семнадцать минут, и он с наслаждением отдыхал, в перерывах между затяжками глубоко вдыхая теплый, настоянный на пряной листве воздух.
В телеателье Несмачный попал сегодня неожиданно. Около шестнадцати часов оттуда пришло сообщение об очередной выходке инопланетянина. И он выехал в телеателье вместе с оперативниками.
Мастер Суглобин, бледный и растерянный, не мог как следует ничего объяснить, весь дрожал и с ужасом поглядывал на дверь. Все его коллеги в один голос утверждали, что в течение каких-нибудь тридцати минут он постарел лет на десять. И только директор Пужилов многозначительно хихикал и все время повторял:
— Знаем мы эти фокусы!
— Вы не верите мастеру? — спросил у него следователь. — Но скажите, какой смысл ему врать?
— Какой смысл? А такой, что он все время хоть что-нибудь, а выдумывает, чтобы все его жалели. Спекулирует на добрых чувствах товарищей по службе. То выдумал, что у него неизлечимая болезнь, и долгое время коллеги делали за него самую трудную работу, ездили на вызовы, обслуживали его участок. Потом выяснилось, что он совершенно здоров. То наврал, что его дядя попал под трамвай и ему надо за ним ухаживать. А товарищи вкалывали за него. Пока не выяснилось» что никакого дяди у Суглобина нет. А недавно выплыла совсем любопытная история. Кто-то из наших сотрудников, полистав настольный календарь Суглобина, обнаружил в нем отметки типа «болит зуб», «вывих ноги», «сотрясение мозга». Причем эти записи он делал заранее, за месяц-два вперед, и именно в дни, обозначенные его пометками, оказывалось, что «предсказании» сбывались: у него действительно «болел зуб», или «случайно оступился и не мог ходить», или «поскользнулся — и головой об лед». Представляете, какие выдвигались гипотезы? Его называли и предсказателем, и пророком, и парапсихологом. А он был и есть обыкновенный врун! И еще хочет, чтобы я поверил в этот бред сивой кобылы! И надо же такое придумать: «Инопланетянин мне руку пожал!» Да я бы, например, не пожимал ему руки никогда. Потому что противно…
Конечно, предубежденность Пужилова имеет под собой почву, но игнорировать твердую уверенность коллег Суглобина в происшедшем было бы неразумным. А они в один голос утверждали, что оставили мастера всего на полчаса и что он за это время изменился до неузнаваемости — лицо стало морщинистым, а волосы — седыми. Да и сам Суглобин хоть путано, заикаясь, а рассказал до противного знакомые Несмачному подробности визита инопланетянина.
Лейтенант появился на три минуты раньше.
— Хотел вам, Анатолий Петрович, сегодня сделать сюрприз, и не вышло. Я уже, когда звонил, понимал, что не успеем…
— Что за сюрприз?
— Видите ли, я давно убедился, что наша с вами работа в значительной степени состоит из отрицательных эмоций. Чтобы нейтрализовать их хоть в какой-то мере, я решил не пропускать ни одного кинофильма и спектакля. Вот и сегодня взял билеты в наш музыкальнодраматический на «Пой, мой мальчик!». Недавно только премьера состоялась. Говорят, ничего вещица. Но мы уже с вами на сорок минут опаздываем.
Несмачный улыбнулся:
— Вы всегда и во всем стараетесь логично обосновать целесообразность того или иного поступка. Кстати, об отрицательных эмоциях. Я ломаю себе голову над выводами научного консультанта, к которому вы обратились. Но опровергая в принципе факта внезапного старения потерпевших, он утверждает, что причиной этого и были именно отрицательные эмоции. То есть он считает, что причина таких внезапных изменений организма — прежде всего страх, который переживал потерпевший при общении с инопланетянином. Я, конечно, условно употребляю это слово, так как рассказывал уже вам, что не раз имел дело с «пришельцами» и поэтому в эти басни не верю.
— Профессор Неосяжный, с которым я много раз беседовал, говорит, что современная наука не в состоянии объяснить подобный феномен, если, конечно, это не результат больного воображения потерпевших.
— Двадцать два случая за относительно короткий промежуток времени — доказательство не в пользу вашего профессора, — возразил Несмачный. — Ну пусть один, пусть двое сошли с ума — это еще можно предположить. Но поверить в эпидемию безумия — просто смешно.
— Согласен. Но тогда остается одно — не отбрасывать категорически, как вы это делаете, вариант с пришельцем. В конце концов, в мире не умолкают дискуссии о НЛО. А в прессе сообщалось о людях, которые будто бы контактировали с инопланетянами. Помните историю с двумя американцами?
