* * *
Великий греческий баснописец Эзоп был, как известно, рабом. Как-то хозяин послал его в город с поручением. По дороге Эзопа встретил судья и спросил:
- Куда идешь?
- Не знаю, - ответил баснописец.
Такой ответ показался судье подозрительным, и он распорядился отвести Эзопа в тюрьму.
- Но ведь я сказал сущую правду, - заверил Эзоп. - Откуда мне было знать, что я попаду в тюрьму.
Рассмеявшись, судья отпустил его.
БАТЮШКА - святой отец, священник.
В церкви звонит телефон. Батюшка снимает трубку.
- Алло, батюшка, это из горкома партии беспокоят. Просьба к вам есть. Стульев не хватает. Пришлите нам, пожалуйста, двенадцать штук.
- Хуй вам, а не стулья! Прошлый раз дал вам скамейки, так вы их изгадили и матерными словами исцарапали.
- Ах, так! Тогда хуй вам пионеров в церковный хор!
- Хуй нам пионеров в церковный хор? Тогда не будет вам монахов на субботник!
- Тогда хуй вам комсомольцев на крестный ход!
- Ах, хуй нам комсомольцев на крестный ход? Тогда хуй вам монашек на финскую баню!
- А за такие слова, батюшка, можно и партбилет на стол положить!
* * *
Летит батюшка в самолете. Вызывает стюардессу. Стюардесса подходит.
- Девушка, извините, мы на какой высоте летим?
- Одна тысяча метров.
- Будьте любезны, принесите пятьдесят грамм коньяка, пожалуйста.
Она принесла. Проходит некоторое время. Он опять нажимает кнопку вызова. Стюардесса подошла.
- Девушка, извините, мы на какой высоте летим?
- Три тысячи метров.
- Будьте любезны, принесите пятьдесят грамм коньяка, пожалуйста.
Проходит некоторое время. Все повторяется.
- Девушка, извините, мы на какой высоте летим?
- Пять тысяч метров.
- Пятьдесят грамм коньяка, пожалуйста.
Еще через некоторое время он опять вызывает стюардессу. Та решила лишний раз не бегать и приносит сразу рюмку коньяка.
- Нет, подождите. Мы на какой высоте летим?
- Десять тысяч метров.
- Хватит. Шеф близко.
* * *
Сталин узнал, что в Москве находится грузинский епископ отец Ираклий, с которым они вместе учились в духовной семинарии. За епископом послали, и, опасаясь гнева вождя, отец Ираклий поехал в гости не в епископском облачении, а в партикулярном костюме. Встретил Сталин отца Ираклия душевно, вспоминали прошлое, пили грузинское вино, пели песни, а уже когда расставались, Сталин подергал за лацкан серого пиджачка.
- Мэня боишься... А Его - нэ боишься? - и показал рукой на небеса.
* * *
Едут в одном купе поезда батюшка и партийный работник районного масштаба. Наступил вечер. Батюшка достает свой баул, вытаскивает бутылку французского коньяка, баночку черной икры, севрюгу... Сосед по купе к нему обращается:
- Извините, вот я - партийный работник и ничего этого не могу себе позволить. Как вам так удается жить?
- А вы не пробовали отделиться от государства?
* * *
"Церковь была отделена от государства невысоким голубым забором".
Н. Богословский
БЕЛОМОРКАНАЛ
По инициативе Сталина в 1931 году началось грандиозное строительство Беломоро-Балтийского канала, соединившего Белое море и Онежское озеро, длиной 227 км с 19-ю шлюзами. Это строительство вошло в историю как яркое проявление рабовладельческой функции социалистического строя. Беломорканал был сооружен за два года благодаря рабскому труду в дичайших нечеловеческих условиях 280 тысяч заключенных, из которых около 100 тысяч погибло. На вопрос, кто строил Беломорканал, в то время отвечали:
- С одной стороны те, кто рассказывал анекдоты, а с другой - те, кто их слушал.
* * *
На этой великой стройке коммунизма побывала большая группа писателей во главе с буревестником революции М. Горьким. В эту компанию входило тридцать шесть человек, в том числе М. Зощенко, Е. Габрилович, С. Диновский, Вс. Иванов, Вера Инбер, В. Катаев, Михаил Козаков, Лев Никулин, Алексей Толстой, Виктор Шкловский, Бруно Ясенский. Эти "инженеры человеческих душ" воспели "гуманную стройку" в известной позорной книге.
"Может быть, самое ценное в системе Беломорстроя и, следовательно, ОПТУ - высокое искусство умно и строго щадить людей, предназначенных всем нашим гнусным прошлым для страшной и, вот, избегнутой роли человеческого утиля".
Л. Леонов
"На этом великом строительстве даже обычно неторопливая и консервативная, как английский парламент, бухгалтерия и та была захвачена творческим порывом и действительно проявила героизм. Руководители Беломорстроя показали, что нет такого человека, из которого нельзя было бы сделать гражданина, нет такого гражданина, которого нельзя было бы сделать героем, и нет такого труда, который бы не мог стать делом чести".
Илья Ильф, Евгений Петров
4 августа 1933 года Генрих Ягода и большая группа его подчиненных были награждены орденами, а канал оказался несудоходным.
БЕЛОРУС
Перед тем, как эта книга была готова к печати, я получил письмо от одного из многочисленных читателей...
В силу понятных причин, связанных с сегодняшним положением в этой "независимой" стране, я не имею права называть фамилию этого человека. Но письмо привожу полностью, безо всяких купюр.
Уважаемый Иосиф!
Несмотря на то, что книга Ваша достойна всяческих похвал, вынужден в первых строках своего письма обвинить Вас в национализме.
Дело в том, что в сборнике, с удовольствием прочитанном мною, между словами "Беломорканал" и "Беременность" достойное место должен был занять "Белорус". Все мои друзья-минчане, ознакомившиеся с Вашим трудом, весьма болезненно восприняли это упущение и очень надеются, что в последующих редакциях книги досадная ошибка будет исправлена. А для затравки несколько анекдотов:
Горит у белоруса хата. Соседи, кто с ведрами, кто с баграми бегут на помощь. А хозяин стоит, руки в карманах, на огонь смотрит.
- Янка! Што ж ты робит!? Хата жда зямш спалица.
- Зато не згше...
* * *
Горит у белоруса амбар с зерном (сам поджег).
Стоит, смотрит, как догорает, и мстительно улыбается. Соседи спрашивают:
- Янка, што ж ты сделал? Есщ у заму што будзеш?
- Хай... Зато мнэй добра ляснула...
* * *
Повесили немцы белоруса во время войны. Трое суток провисел, сняли. Тот об землю хрясь! На ноги вскочил и стоит охуевший, моргает. Немцы, не менее охуевшие, спрашивают:
- Янка, как такое возможно?
- Як, як... Сперва больно было, а потом привык...
* * *
Решили ученые провести тест психологический с тремя представителями "братьев-славян": русским, хохлом, ну и белорусом.
Суть теста: темная комната, в центре табуретка, в нее вбит гвоздь сотка". Предлагают сесть.
Ну, русский сел, вскочил, конечно, давай на стены с табуреткой кидаться, устроителей эксперимента хуями крыть.
Сел хохол, вскочил, обернулся, нащупал гвоздь, вытащил его из табуретки, положил в карман и со словами: "В хозяйстве пригодится!" - снова сел.
Очередь белоруса. Сел. Привстал и со словами: "А можа, так и нада?" и снова сел...
И еще дополнение. Между словами "Любовник" и "Лубянка" (вернее, наоборот), как мне кажется, стоит отвести местечко для такой незаурядной личности, как наш белорусский "всенародно избранный", Лукашенко я имею ввиду.
У нас говорят, что он русский язык подзабыл, а белорусский никогда не учил. Две известные его фразы:
"Президент не пьет! Президент ваш даже в рот не берет..." или: "В данный момент я занимаюсь перетрахиванием (в смысле "перетряхиванием" А.О.) кабинета министров".
А вот и два анекдота про него:
Прогуливаются Клинтон, Ельцин и Лукашенко, и вдруг является им сам Господь Бог и молвит:
- Президенты! Передайте своим народам, что завтра - конец света!
Клинтон в обращении к нации:
"Уважаемые дамы и господа, вынужден сообщить вам две важные новости. Одну - хорошую и одну - плохую.
