— Тут и без инопланетян работы достаточно, — поддержал его начальник следственного отдела.
— Ваша повседневная занятость не может служить оправданием, — повысил голос Кроква. — В городе паника, и, если мы немедленно не примем необходимых мер, цена нам копейка! Вот прислали на подмогу товарища из республиканского управления. Но это вовсе не значит, что нужно полностью переложить дело на него.
Все участники оперативки по очереди высказывались, что-то предлагали, но чувствовалась общая растерянность и беспомощность. Случай был настолько неординарный, настолько не вписывался в рамки привычного, что ни один из методов борьбы с преступниками не был здесь приемлем.
— Самое сложное то, что этот тип любит работать без свидетелей, — заметил начальник ОБХСС. — Он всегда выжидает до тех пор, пока его жертва не останется одна, и только тогда действует.
— А что думает по этому поводу товарищ Варчук? — спросил Кроква.
Начальник городского отряда дружинников был готов к такому вопросу. Он достал из папки квартальный план мероприятий и зачитал его.
— Это все нам известно, — поморщился Кроква. — Вы по сути можете что-нибудь сказать?
По сути не мог сказать никто. Даже Несмачный, которого Кроква попросил высказаться по этому поводу, отделался несколькими общими фразами.
— Надеюсь, двух дней вам хватит для того, чтобы положить мне на стол конкретные предложения? — спросил у присутствующих Кроква.
Зазвонил телефон. Андрей Васильевич взял трубку:
— Слушаю… Да, да, читал… Ясно… Очень хорошо!..
Чувствовалось, что он взволнован.
— Товарищи, — торжественно сказал Кроква, положив трубку, — кажется, у нас с вами появился шанс. Только что звонил Зареба, фельетонист нашей областной газеты. Вы, надеюсь, читали «Интервью с пришельцем» во вчерашнем номере? Кто не читал, прочтите немедленно. Автор вроде берет интервью у этого гуманоида. Думаю, всем понятно, что в действительности интервью такого не было, это прием фельетонный. В этом интервью инопланетянин якобы опровергает слухи, которые о нем распускают. Мол, никаких экспериментов над жителями нашего города он не проводит, никаких жизненных соков, как утверждают, не высасывает… Так вот, сегодня утром Заребе позвонил какой-то тип и скрипучим голосом предложил кое в чем убедиться. Назвал адрес и фамилию своей очередной жертвы. Говорит, проведайте его до обеда и после — и вы поймете, во всем сами убедитесь. А потом, сказал, мы поговорим по поводу вашего интервью…
9
В свои тридцать пять лет Несмачный еще не был женат. Его родители-пенсионеры, которые жили за несколько кварталов от него, очень беспокоились, что он никак не найдет себе подругу жизни. Они по-своему толковали причину его личной неустроенности. Отец и мать считали, что сын слишком привередлив. «Вы знаете, — говорила знакомым и незнакомым мать, — полгода ходит мой Толик по магазинам — никак себе костюма путного выбрать не может. Люди заходят и с первого раза покупают. Он же все носом крутит, А вы хотите, чтобы он вот так вдруг взял и женился!»
Конечно, с годами все труднее сделать выбор, оказать себе: «Это та, о которой я мечтал всю жизнь!» Потому что с возрастом на смену экзальтированности и восторженности приходит трезвая рассудительность.
Но у Несмачного все было иначе. Все объяснялось просто: та звезда, которая когда-то в юности ослепительно вспыхнула на его небосводе, все еще по погасла. Она все еще сверкала, но, как и раньше, была недосягаема.
Кстати, попутчица Галя чем-то отдаленно напоминала ту его звезду. Мягкие черты лица, большие серые глаза. Ну, может, похожи они были не как родные сестры, а, скажем, как троюродные…
Наверное, телепатия все же существует. Вчера вечером он только подумал о ней: хорошо бы еще раз увидеться, где-нибудь случайно встретиться, как вдруг — звонок. Не поздоровавшись, Галина кинулась в атаку:
— Могли бы, между прочим, координаты свои оставить! Не представляете, сколько сил я потратила, чтобы разыскать вас!..
Когда-то Несмачный охотно обменивался адресами с попутчиками. Но со временем понял, что все это ни к чему. В минуты расставания всегда веришь, что завтра, ну, максимум через неделю созвонишься, спишешься, пригласишь в гости. Но проходит в суете неделя, месяц, полгода — и, нащупав в кармане смятый клочок бумаги с номером телефона или адресом, как правило, теряешься в догадках: а кто же этот Виктор Петрович и что это за такая Татьяна Филипповна?..
Галина была взволнована и просила о встрече.
— Как ваша попутчица, надеюсь, имею право на внеочередную аудиенцию?
Договорились встретиться вечером. А сейчас Несмачный ехал в фирму «Радость», где работал тот самый Шавко, который должен был стать очередной жертвой коварного инопланетянина. Особых надежд на эту поездку Несмачный не возлагал. Ехал потому, что был твердо убежден: следователь не имеет права упустить даже крохотный шанс. Конечно же звонок фельетонисту — обыкновенный розыгрыш. В этом Несмачный был абсолютно уверен.
Дождь перестал, и водитель выключил «дворники». Садясь в машину, Несмачный ступил в лужу, набрал в туфли воды. Это окончательно испортило ему настроение, поэтому на все вопросы разговорчивого шофера он отвечал односложно. Наконец тот обиженно замолк.
Несмачный не раз замечал за собой: вдруг ни с того ни с сего нападало на него уныние, какая-то непонятная тревога и противный сладковатый комок подступал к горлу. В эти минуты он ненавидел себя за малодушие, за то, что не может управлять своими чувствами. Каждый раз он пытался найти конкретную причину этого своего «солнечного затмения». И не находил ее.
Но однажды в каком-то научном журнале Несмачный вычитал, что виновниками такого состояния человека являются некие миазмы, возникающие при определенных атмосферно-температурных перепадах. Природные катаклизмы способствуют возникновению миллиардов этих миазмов, которые и портят наше настроение. После такого вполне логичного объяснения он начал воспринимать эти свои кратковременные «солнечные затмения» как стихийную неизбежность.
Вот что такое научная трактовка, казалось бы, будничных вещей! Даже его племянник, шестиклассник Петя, понял, какая это сила. Как-то, когда он в очередной раз принес двойку по алгебре и отец собирался дать ему трепку, Петя выступил с заявлением, что виновен на этот раз не он, а его биологический цикл. Племянник прочитал где-то, что каждые десять дней у человека меняются биоритмы — от активных до пассивных. И когда пассивные биоритмы берут верх над активными, у человека наименьшая работоспособность.
— Представь себе, — сказал он отцу, — даже спортсмены в зависимости от того, какие биоритмы выпадают на день соревнований, или устанавливают рекорд, или терпят неудачу.
У отца и рука с ремнем опустилась. После этого он, время от времени расписываясь в дневнике, только и спрашивал:
— Ну, а какой же у тебя сегодня биоритм, сынок?
— Разве не видишь по оценкам? — солидно отвечая Петя.
…Когда Несмачный спросил у работника фирмы «Радость», где можно найти заведующего отделом мелкого ремонта Шавко, тот ткнул пальцем в потолок.
Поднявшись на второй этаж. Несмачный дернул первую попавшуюся дверь и очутился в комнате, где, судя по всему, шло совещание.
— Шавко — это я, — откликнулся один из присутствующих. И добавил: — Но, как видите, очень занят, Приходите в приемные часы.
Несмачный показал удостоверение, и это, как всегда, произвело впечатление.
— Посидите в соседней комнате, в моем кабинете. Ровно через пять минут буду в вашем распоряжении, — пообещал Шавко. — Как член комиссии я должен подписать акт.
Когда минут через сорок Шавко, взмокший от пота, вбежал в свой кабинет и извинился, что заставил ждать, Несмачный не без иронии заметил:
— Ну и долгая же у вас процедура подписания акта!
— Не поверите, но так почти каждый день. Собираемся на минутку, а потом как разговоримся!.. Эта комиссия столько времени отнимает!
— Комиссия по качеству?
— Да по какому там качеству! Официальное ее название «Постоянно действующая комиссия по проверке жалоб на заместителя директора фирмы «Радость». На нашего зама идет буквально лавина анонимок. Каждый день по несколько. Вначале их проверяли высшие инстанции, а когда убедились, что зря время тратят, то начали нам их пересылать. Вот мы каждый раз и собираемся на разбор. Поэтому и создали постоянно действующую…
Шавко говорил беспрерывно. Каждую минуту кто-нибудь заглядывал в комнату, но не успевал и рта раскрыть, как заведующий устрашающе махал рукой, и посетитель исчезал, не забыв при этом плотно прикрыть за собой дверь.
Для своих сорока лет Шавко выглядел прекрасно. Румяное, очень подвижное лицо. Каждое слово он подкреплял такой гаммой мимики, что, казалось, если бы вдруг у него пропал голос — все было бы понятно и без слов.
