Серж Лу - Легенда о механизме

- Осталось совсем недалеко, - сообщил Шеппард. Он сбросил рюкзак и вертикально опустился задом на муравейник. Огромные рыжие муравьи с радостными воплями полезли на нежданную добычу. Шеппард не реагировал. Муравьи пытались его укусить, и тут же валились замертво. Дебош с крайним любопытством наблюдал за этим зрелищем. Серж занимался устройством ночлега и ничего не заметил. Спать легли пораньше. Дождавшись, когда Шеппард уснул, Серж бесшумно поднялся, вытянул из чащи заранее приготовленное бревно и упаковал в свой спальный мешок. Сам взял двустволку и залег поблизости. В полночь раздался условный свист. Шеппард тут же поднялся. Бормоча что-то себе под нос, он бродил по поляне. Он что-то искал. Вот глаза его вспыхнули. Железные руки впились в неошкуренный пальмовый ствол. Заскрипело дерево... - Руки вверх, негодяй! - рявкнул Серж, вскинул ружье и выстрелил. Шеппард заметался, Серж перезарядил ружье и снова пальнул. Шеппард кинулся к проснувшемуся Дебошу, схватил его под мышку и помчался в лес. Серж выпустил несколько осветительных ракет, дал вдогонку очередь из пулемета. Но негодяй уже скрылся в зарослях. * * * Дебош медленно всплывал из пучин подсознания. Откуда-то из потустороннего мира, с дальнего берега, пробивался к нему механический голос: "Первая партия - второй круг... Вторая партия - первый круг... О, какой экземпляр! Усики оставить?". "Экземпляр - это я, - сообразил Дебош, - усики - мои". Он попробовал определить, где у него руки, где ноги, и не нашел ни того, ни другого. "Отрезали?" мелькнула ленивая мысль и канула в бездну. Послышался тяжелый топот. Это шагали Они. Их было много. Новеньких, железных. С пружинками и колесиками внутри. На каждой спине - порядковый номер. В сумбуре образов Дебош вдруг явственно различил безжалостный профиль доктора Заххерса. Дебош тряхнул головой - Заххерс исчез. А Дебош обнаружил, что стоит в колонне странных полулюдей-полумашин в длинном светлом коридоре. В тишине хриплый голос отчетливо командовал: "Ать-два! Ать-два! Но-сок тя-нуть!..". Где-то далеко впереди открылась огромная заслонка. Стоявших в колонне обдало адским жаром. Колонна двинулась к топке. "Что там? Что они делают?" - спросил себя Дебош. И тут же увидел, как те, что идут впереди, ловко подпрыгивают и один за другим сигают в печь. "О-о! Я понял! Это закалка. Мы станем прочными, как булат!". Когда подошла очередь, Дебош тоже сиганул в пламя и ощутил, как приятный жар проникает в тело, как согревается железное нутро. Судя по блаженным позам, другим эта баня тоже пришлась по вкусу. Но вот огонь позади. Дебош шагнул в отверстие - бух! - и упал в воду, страшно зашипев и окутавшись паром. Те, что уже прошли ледяную купель, выбирались из бассейна, красуясь друг перед другом бронзовой окалиной с синим отливом. Снова в печь. И снова в воду. "Мне хорошо! - думал Дебош. - Я становлюсь, как Серж. Э! Даже лучше! О, как я буду толкаться на улицах! Как грязно ругаться, выражая умные мысли! Как громко гоготать! Наступать на ноги! Плевать в фонтанчики! Вырезать на скамейках срамные слова! Бить собак! Пинать кошек!.. О, я буду настоящим мужчиной!". Потом был учебный бой. О, как приятно съездить в ухо соседу, смутно знакомому наверное, сидели в одной психушке - и высечь сноп искр. И самому получить стррашную затрещину, и лететь в тартарары, наслаждаясь гудением в голове! "Мы будем , как боги!" - решил Дебош. Глава 44 БЕГСТВО ЧАРЛИ СТОУНА В три часа ночи задребезжал телефон. Сэм Джефферсон нащупал трубку, приставил к уху. - Алло! Сэм! - завопил перепуганный голос. - Черт побери! Я сплю! - Сэм, это я, Стоун! - А, привет, старый бродяга. Выкладывай, да побыстрее. - Сэм! - заверещал детектив. - Она нашла меня! Она сидит у меня под кроватью. - Кто "она", черт возьми? - Кредитка! - Ну и что? - Но, Сэм... Она сожрет меня! - Звони в полицию, старый плут. - В полиции меня не желают слушать!.. Джефферсон с раздражением бросил трубку, повернулся на бок и захрапел. Он был в курсе. Аквалангист несколько дней назад подпилил стальной кейс Стоуна, спрятанный на дней реки. Прошло пять минут - новый звонок. - Это опять Стоун. Она охотится за мной. Я говорю из автомата. Помоги мне! В обмен на информацию, конечно. - Какую информацию? - Любую, Сэм! Ведь я кое-что знаю! - Тем хуже для тебя, - сказал Джефферсон. Трах! Трубка полетела на место. Еще несколько минут - и новый звонок. Джефферсон застонал, как от зубной боли, размахнулся... Телефонные внутренности брызнули во все стороны. * * * Белые прорезиненные плащи, толпившиеся на пыльном чердаке соседнего особняка, отключили подслушивающие устройства. Быстро рассовали по карманам магнитофоны и мотки проводов. Толпа ринулась к лестнице, толкаясь и глухо бормоча ругательства на тридцати трех наречиях. * * * Чарли Стоун мчался по ночным безлюдным улицам. Клацая зубами и быстро сокращаясь зеленым пружинистым телом, за ним поспешал сифебр. Стоун давно уже израсходовал весь свой запас технических хитростей. Теперь он на бегу выдирал из одежды мешавшие бежать фотоаппараты, калькуляторы, электрошоковые устройства, микрофоны и баллончики с "си-эс" и швырял в ненасытную пасть кредитки. Кредитка кромсала аппаратуру и снаряжение зубами, отплевывалась и продолжала преследование. Стоун задыхался. Увы! Он всегда слишком полагался на технику и аналитический склад ума в ущерб физической подготовке. Закатывая глаза, хватая ртом воздух, он делал отчаянные усилия, но тщетно: сифебр не отставал. Город словно вымер. Вавилонцы затаились в своих домах, превращенных в крепости. Лишь перемигивались неоновые вывески, испуская загробное сияние. Вдали показался огонек таксомотора. - Сто-ой! - завопил Чарли и в отчаянии ринулся наперерез, едва не угодив под колеса. Завизжали покрышки. - Ты сильно неприятен! А кое-где даже сильно урод!! - заорал водитель, высовываясь из кабины. - За мной гонятся! Умоляю, спасите! Даю десять тысяч лимонов! Сыщик юркнул в такси. Машина неслась по городу, делая обманные броски в стороны и совершая головокружительные повороты. "Если обманет, - думал шофер, напряженно глядя на дорогу, - привяжу животом к рулю и буду бить по пяткам кривым стартером!". "Десять тысяч этому негодяю?? - думал Чарли. - Да лучше сделать себе харакири!".

Впереди показалась толпа мужчин в прорезиненных белых плащах. Завидев такси, они начали подпрыгивать и яростно махать руками. Шофер притормозил, а когда плащи кинулись к машине, резко дал газ. Сзади еще долго доносилась разноязыкая ругань.

Такси промчалось под громадой арки Валтасара и остановилось. - Куда теперь? Стоун обернулся. Над аркой вспыхнули кроваво-красные неоновые слова: "Менес, текел, фарес!". Чарли вздрогнул, перевел взгляд ниже... - А-а-а!! На заднем сиденье, сверкая зубами, красноватыми в сиянии неона, сидел, развалясь, сифебр. Таксист обернулся, помертвел и газанул изо всех сил. - Что ты делаешь, идиот?! - Чарли на ходу вылетел из машины, шмякнулся об асфальт и стремглав кинулся прочь. Клац! С обломком дверцы в зубах за ним прыгнул сифебр. Чарли нырнул в подворотню. Проходной двор! Один, другой, третий! И глухая каменная стена. Чарли перекосился от усилия и прыгнул вверх, зацепившись руками за кромку. Р-раз! - и он перескочил через двухметровую стену, снова оказавшись на улице. Раздались жидкие аплодисменты. Перед Стоуном стояла безмятежная троица галогенов. - Привет, ребята! - Стоун попытался проскочить мимо них. - Куда? Держи! - Не пущай! - Вяжи! Трио согласно набросилось на Чарли. "Клац-клац-клац!" - послышалось сверху. - Что за зверь? - Кредитка с зубами! - Йод, хрясни ее! Йод выудил из кармана гайку и долбанул из рогатки. Бац! На него сверху свалился кирпич. Следом спланировала кредитка, разинула огромную пасть... Хррум! Кирпич перекушен пополам. Галогены бросили Стоуна и унеслись во тьму. Сифебр снова разинул пасть... Чарли увернулся и побежал. Он выскочил на привокзальную площадь - круглую и совершенно безлюдную. Каскад лестниц и переходов - и Чарли уже на перроне. Здесь он приостановился, переводя дух. Перед ним выросла мощная фигура блюстителя порядка. - Приятель... - полицейский был настроен миролюбиво и хотел, по-видимому, дать добрый совет. - Клац-клац-клац!.. - послышалось совсем близко и полицейский мгновенно исчез. Из последних сил Чарли припустил по платформе. Кредитка свернулась трубкой. Прыжок! Промах: в зеленых зубах остался кусок штанины. Платформа кончилась внезапно. Чарли кубарем скатился на полотно и заковылял по шпалам. Силы покидали его. В голове что -то ухало и лопалось со звоном. "Это конец..." - решил Чарли. Пьяной походкой он миновал развилку и здесь приготовился встретить лютую смерть. Но тут внезапно что-то загремело и заскрежетало. Щелк! Звериный вой кредитки разнесся далеко над путями. Сыщик оглянулся: зеленая гадина корчилась и извивалась, зажатая автоматической стрелкой. Где-то бодро засвистел локомотив. Приближался поезд. Стальные колеса должны были неминуемо докончить адскую деньгу. Чарли Стоун свалился на насыпь и зашелся в истерическом хохоте, конвульсивными движениями ног перемешивая гравий... * * * Прошло несколько дней. Чарли пытался заняться своими делами, но воспоминания о той проклятой ночи не давали ему покоя. Кредитка мерещилась всюду - даже в его собственном бумажнике. Наконец однажды, после мучительной бессонной ночи, Чарли сказал себе: "Нервы расшалились. Надо отдохнуть. Поеду-ка я в Ведропу. Да! Настала пора исполнить мечту детства: Жреция, Рыбьера, древние камни, лазурное море...". И Чарли принялся собираться в дорогу. ...Помахивая кейсом, Чарли Стоун бродил по аэровокзалу. За окнами с пронзительным воем заходили на посадку и взмывали ввысь "Боинги", "Конкорды", "Каравеллы". Стоуну предстояло лететь на старом, видавшем виды "Суперконстеллейшене". Поднявшись в салон, великий сыщик забросил кейс на багажную полку и занял свое место. Четырехмоторный гигант взлетел, кренясь и сотрясаясь. Под крылом потянулись городские кварталы, потом - зеленые поля, каналы, пальмовые рощи, скопища глинобитных домиков бедноты и ухоженные особняки потомственных аристократов... Чарли погрузился в мечтательную дрему. Самолет сильно тряхнуло. Потом еще раз и еще. Началась паника, забегали стюардессы... Гигант падал. Стоун вскочил, взглянул в иллюминатор... Распластавшись на стекле, снаружи на него равнодушно глядел зубастый сифебр. Глава 45 OMNIA VINCIT AMOR Смеркалось. Глория в легкой тунике возлежала перед экраном монитора и наблюдала за ходом учебного боя механизмов. Вечером бой был особенно красив: взлетали разноцветные ракеты, трассирующие пули пунктиром расчерчивали тьму, отыскивая цель. Вошел Хуго и нежно обнял Глорию за плечи. - Кто сегодня победит, милый? - спросила она. - Побеждю я! - с доброй улыбкой пошутил Хуго. - Ах, шалунишка!.. Губы встретились для соленого поцелуя. - Сегодня у меня был трудный день, - доктор ослабил галстух. - Выпью-ка я чего-нибудь освежающего! - Он заглянул в бар: на него пахнуло сыростью и запустением. - Ну, не беда. Выпью-ка я холодной воды. Это чертовски полезно для пищеварения. Он с шумом выдул стакан воды. В животе забурлило. Еще более ослабив галстух, Заххерс с силой бросился в креслы. У Глории задрожали губы: - Что ты хочешь этим сказать? - спросила она срывающимся голосом. - О, молчи, я знаю: что я стала слишком много пить! Да, это правда, Хуго. Мне опостылели эти стены!.. Она отвернулась, готовая разрыдаться. Дохтур поднялся в неописуемом волнении. Он наконец сорвал с шеи этот треклятый галстух и заговорил взволнованно и вдохновенно: - Любоф моя! Только сейчас я понял, что был неправ! Я жил в упоении и ослеплении своим счастием. Слепец! Я не заметил, что отдалился от тебя. Я запер тебя в золотую клетку!.. О, как я виноват перед тобой!.. Чем?? - вскричал он, - Чем можно искупить этот грех?.. - О Хуго! - простонала Глория. - Ты выразил несколькими словами то, что терзало и мучило меня! Ты поставил все точки над "и"! Ты - гений! Я счастлива! Я - твоя подруга!.. Их губы наконец слились в обжигающем поцелуе. - Я - дрянь! Я не достойна тебя! Я развратная девка! Ударь меня, убей! - А-а-а!! - завопил Хуго и дернул скрытый снурок. Портьера пала и в тот вечер уже не поднималась. * * * На следующее утро Глория впервые оказалась за воротами виллы. Ослепительно-белый "пежо" мчался среди аккуратных плантаций каучуконосов, бананов, кофейных деревьев. Среди ухоженной растительности строевым шагом топали механизмы и педантично снимали урожай. Глория была восхищены. Прекрасные ухоженные дороги вели во всех направлениях. Изредка на дорогах встречались колонны механизмов, четко печатавших шаг и улыбавшихся Глории белозубыми стандартными улыбками. Кругом царил строгий дерьманский порядок. - О Хуго! Ты создал целый мир, разумный и прекрасный! Ты воплотил в действительность вековую мечту человечества о справедливости! - Это только начало, - улыбнулся доктор. - Сегодня нам принадлежит двести тысяч гектаров. Завтра будет принадлежать вся Фармазония. А послезавтра... - Доктор поднял руку, чтобы отдать кому-то честь, но вовремя спохватился. На следующий день поездка повторилась. Глория увидела полигоны для военных занятий, увидела учебные атаки механизмов на бастионы, преодоление полосы препятствий, и многие другие военные игрища. * * * Туп! Туп! Туп! Легко поигрывая пудовым кайлом, Дебош долбил гранит. Вчера Дебош провинился: во время учебного боя, столкнувшись с танком -автоматом, он почему-то пожалел его, и вместо того, чтобы сокрушить танк одним ударом, принялся отвинчивать пушку. И вот вместе с другими штрафниками Дебоша отправили на перевоспитание в каменоломни. Далеко внизу вилась змейка шоссе. По ней промчался белый автомобиль. По рядам механизмов пронесся гул: "У! Приехала Большая Госпожа! Добрая Госпожа! Могучая Госпожа!". Работа продолжилась в усиленном темпе. На тропинке показалась Большая Госпожа в сопровождении механизмов-надсмотрщиков. На Госпоже были белые брюки и белые высокие сапожки, в руке она держала стек. Пряди волос Большой Госпожи осторожно, как бы извиняясь, теребил ветерок. Вдоль рядов механизмов прокатился квадратный надсмотрщик на резиновых колесиках. Он грозил гаечным ключом: - Работать! Не отвлекаться! Покажите Госпоже, как вы любите трудиться! Механизмы с упоением вгрызались в отвесную стену. Пыль и звон висели над площадкой. Появилась Госпожа. Один из механизмов в безграничном рвении так ахнул кайлом по скале, что его отбросило: кувыркаясь, он упал с обрыва, крепко прижимая кайло к груди. - Ах, ах! - закудахтали надсмотрщики, колеся по площадке во всех направлениях. Как бы инструмент не пропал! Вниз был послан отряд для поиска инструментов и утилизации останков неудачника. Дебош размахнулся и треснул кайлом. Скала раскололась. Радостно загоготав, Дебош оглянулся в поисках поддержки и одобрения. Большая Госпожа заметила его подвиг и улыбнулась издалека. И... Тут что-то произошло: кайло выпало из рук. Дебош вспомнил, что у него есть сердце: оно забухало в железной груди как штамповочный пресс. В голове мелькнула ужасная смутная догадка: он уже видел где-то Большую Госпожу! Да, да! Он даже помнил ее имя. Виктория? Нет. Атака?.. Тоже нет. Что-то военное, что-то прекрасное, что достается победителю... Его осенило: Глория! Слава!.. Дебош покачнулся. Соседние номера, оставив работу, с ужасом смотрели на него. Краем глаза Дебош заметил, как с разных концов площадки к нему устремились надсмотрщики с гаечными ключами наперевес. - Глория!! - воззвал Дебош в отчаянии и рухнул на камни. Он не видел, что произошло дальше. Мановением руки Госпожа остановила палачей, занесших над Дебошем свои орудия. Два механизма положили Дебоша на скрещенный инструмент и понесли вниз, к машине. * * * Несколько суток беспамятства - и Дебош очнулся. Он лежал в темном сыром каменном помещении. Это был подвал виллы. Когда Заххерс уезжал на работу, Глория спускалась в подвал и ухаживала за бывшим графом, смазывая машинным маслом шарниры и протирая ацетоном ушибы. В бреду граф плакал и говорил стихами. Железное сердце механизма медленно исцелялось. Железо уходило, возвращая графу человеческий облик. Однажды Дебош окончательно очнулся. Было утро. В маленькое оконце пробивался свет. Дебош увидел Глорию и сердце его затрепетало. - Любимая, - проскрежетал он ржавым голосом. Оранжевые слезы побежали из глаз на сиротскую подушку. Розовая под лучом солнца ладонь Глории легла на чугунный лоб.