О звезды, мы песчинки среди вас.
Для глаза неприметные подчас!
Хотя песчинку тоже замечают,
Когда она влетает в чей-то глаз.
* * *
Игра — как бой, она ведет к утратам.
Порой король становится солдатом.
Мы видим, что фигуру нужно снять,
А нам фигура отвечает матом.
* * *
Отращивает бороду иной,
Как будто он мудрец или святой.
И кое-кто готов ему молиться,
Не разглядев лица под бородой.
* * *
От мудрого совета не беги:
Врагов на всякий случай береги.
Когда друзья становятся врагами,
Друзьями нам становятся враги.
* * *
«Дурной, как пробка» — сказано умно.
Мы знаем эту истину давно.
Из века в век мы это повторяем
И… затыкаем пробками вино.
* * *
Вокруг двора, красуясь на пригорках.
Стоит забор, качаясь на подпорках.
Не для двора — он служит при дворе.
А при дворе — он где-то на задворках.
* * *
Издалека видать наверняка:
Издалека мы видим дурака.
И умного порою шлем подальше.
Чтоб рассмотреть его издалека.
* * *
Коль белый цвет — он только белый цвет.
Коль черный цвет — он только черный цвет.
И ничего нет общего меж ними.
А если есть — то это серый цвет.
* * *
Вокруг могилы запустенья след —
Никто сюда не ходит много лет.
На памятнике старая табличка,
Которая гласит «Приема нет».
* * *
Ты спишь в земле. Давно угас твой взор.
С вином боролся ты, ведя с ним долгий спор.
И все-таки оно тебя свалило
И не дает подняться до сих пор.
* * *
Терпению нас учат мудрецы —
Седые, престарелые отцы.
Легко терпеть тому, кому осталось
Совсем немного, чтоб отдать концы.
* * *
О Персия моя! Мой край богатый!
Твои плоды алеют, как закаты!
Но почему, базаром проходя,
Я вижу там грузинские гранаты?
* * *
О, где слова такие подобрать
О том, как трудно друга подобрать?
Вставай скорее! Здесь лежать опасно!
Тебя другие могут подобрать!
* * *
Когда поэт поэту угрожал,
Я до утра молился и дрожал, —
Спасибо тебе, Господи, за то, что
Ты дал ему перо, а не кинжал!
* * *
Средь мудрецов считался ты глупцом.
Глупцы тебя считали мудрецом.
И мудрецы глупцами оказались,
Когда ты стал влиятельным лицом.
* * *
Над соловьями сел на ветку чижик.
Был этот чижик выжигой из выжиг!
Хотя сидел он выше соловьев.
Но пел, как прежде, только «чижик-пыжик».
* * *
Пора начать. Но как теперь начать?
Забыл очки — и вынужден молчать.
Скажи, Аллах, когда чужие мысли
Мы без очков научимся читать?
Эдуард Успенский
Бабушка и внучек
Лился сумрак голубой
В паруса фрегата…
Провожала на разбой
Бабушка пирата.
Два кастета уложила
И для золота мешок.
А потом, конечно, мыло,
Зубной порошок.
— Ложка здесь.
Чашка здесь.
Чистая рубашка есть.
Вот мушкет пристрелянный.
Вот бочонок рома…
Он такой рассеянный,
Все забудет дома!
Дорогой кормилец наш,
Сокол одноглазый,
Ты смотри, на абордаж
Попусту не лазай!
Без нужды не посещай
Злачные притоны.
Зря сирот не обижай —
Береги патроны.
Без закуски ром не пей —
Очень вредно это,
И всегда ходи с бубей.
Если хода нету.
Но на этом месте вдруг
Перебил старушку внук:
— Слушай, если это все
Так тебе знакомо,
Ты давай
Сама езжай,
А я останусь дома!
Павел Хмара
Стихи о правильном питании
В Крыму. В дыму. На бреге Иртыша.
В любви. В бою. В круговороте дела.
Духовной пищи требует душа
не меньше, чем насущной пищи — тело.
Но если тело жить нам не дает,
пока ему не выделена норма,
душа молчит, когда не ест, не пьет,
и незаметно тает с недокорма.
И человек становится другим:
он автомат, бездушный простофиля.
О, сколько душ растаяло, как дым,
не выдержав духовной дистрофии.
Но бегая, плодясь, трудясь, дыша,
играя в сногсшибательные игры,
не всякий замечает, как душа
последние утрачивает фибры.
Не доводите дело до беды.
Кому не поздно — хватит бить баклуши!
Душа никак не может без еды.
Друзья мои, кормите ваши души.
* * *
И задан был вопрос Дантесу:
— Вам не тревожно ли, Дантес?
