Ознакомительная версия.
У этого предисловия горькая судьба.
3 мая 2011 года я отправил его электронкой Ларисе Ившиной, главному редактору всеукраинской газеты «День». По предложению редакции я сократил очерк до одной газетной полосы. Мне духоподъемненько сообщили, что материал выйдет 23 сентября.
Да снафтогазили.
Обiцяв пан кожух, та слово його тєплє.
На 24 сентября были назначены нелегкие газовые переговоры между Россией и Украиной. Наверное, в «Дне» учуяли, что халявные русские шлюзы не откроются, из-за которых, как я предполагаю, материал в газете так и не появился?
Мне доподлинно известно, что Василь Михайлович Чечвянский «невыгодных» газовых контрактов в 2009 году не подписывал. На то была Юлия Тимошенко, творения которой суд оценил в семь лет колонии. Как шутят на Украине, «Тимошенко получила семь лет тюрьмы, а «проффесор»[2] Янукович – семь лет геморроя».
Так почему тогда из-за газа пострадал за компанию с Тимошенко и Чечвянский, великий сын Украины? Правда, их несколько «роднит» лишь то, что каждый в разное время сидел в одной лукьяновской тюрьме.
Была блестящая возможность исправить положение. Появился прекрасный информационный повод для публикации. Подбегало второе ноября. Ровно 75 лет назад, 2 ноября 1936 года, был арестован Василь Чечвянский. К этой трагической дате как не дать материал о писателе-мученике?
Дорога ложка к обеду.
Да… Ложки почему-то выдали до поры и неожиданно на ковыль-костыль, кое-как «отобедали» 21 октября, в самый канун события в судьбе писателя. Почти полгода очерк мариновали и за две недели до трагической круглой даты вдруг напечатали. Подложили москвичу экую свинью! Или это от избытка сала на Украине?
И пришлось писать в редакцию такое письмо.
Мне стыдно за газетный материал о Чечвянском под моей фамилией. Я такого материала в «День» не посылал. Это уже в редакции так его «усахарили».
Первое. Почти на две трети материал урезали. Зачем? Во имя чего? Почти полвека я собирал факты из жизни Василя Михайловича. А тут походя какая-то вумничка в один присест выплеснула из очерка на свой вкус львиную долю фактов и никаких дорогих прений.
Если редакция взялась кромсать уже согласованный с нею материал члена Союза писателей, так окончательный изуродованный вариант обязана была согласовать с автором. И тогда бы я отказался от публикации.
Второе. К материалу я прикладывал портрет Василя Чечвянского с его автографом. Почему выбросили фото Чечвянского и без моего ведома сунули в материал фото Вишни? Или в редакции никак не могли отличить Чечвянского от Вишни? А если уж отличили, так и надо было ставить портрет Чечвянского. А то очерк о Чечвянском, а портрет – Вишни! Очень весело? Ну прямо для крокодильской рубрики «Нарочно не придумаешь».
Московские украинцы хохочут, требуют от меня объяснений. А я ничего не могу им сказать. Понимаете, у меня нет слов. Может, эту катавасию вы им объясните через газету?
Третье. Почему материал запихнули под рубрику «Почта»? Чтобы замять и вообще всерьез не отмечать в газете дату важного события в жизни писателя? Повторяю, я полвека собирал материал о Чечвянском, и что, все эти полвека мечтал начирикать письмишко в «Почту» «Дня», которого еще 15 лет назад не было в живых? Не мечтал. И письмо полвека не пишется.
Четвёртое. Дорога ложка к обеду. И когда у нас «обед»? Второго ноября. Ровно 75 лет со дня ареста Василя Михайловича. Сначала почти полгода мариновали, не давали материал. А тут и подкати времечко «обеда». Пошло вроде по-людски. Двенадцатого октября мне сообщили:
«Мы приложим максимум усилий, чтоб текст вышел 2 ноября. Спасибо.
„День“»
Наверно, слишком много сил бухнули. Переборщили. Выскочил материал 21 октября. За две недели до трагической даты. Досрочно. Как в советские времена досрочно сдавали объекты в эксплуатацию. Ну тут-то зачем? Что можно придумать нелепей? Ну прямо валенком в суп! Какой нормальный человек отмечает событие за две недели перед самим этим событием? Это называется, океан переплыл, а на берегу утонул. Так к чему эта спешка? И случайна ли эта спешка?
Кислая епера не все ли та же? Смазать, замять событие? Вроде и отметили, а вроде ж как и не отмечали. Отыгрались изуродованной в редакции заметулькой. Но дорогую галочку добыли-с.
Я писал не по заказу. Заказ – это принудиловка обязательством, рублем. Я же писал о Чечвянском по приказу своего сердца, своей крови, которые помнят, что мои далекие предки по линии отца корнем с южной окраины России.
Очерк этот – дань глубокого уважения к памяти великого украинца. И как соотечественники в «Дне» отнеслись к Чечвянскому? С уважением?
Насколько я знаю, пока не возбраняется иметь мужество исправлять свои ошибки.
Если в «Дне» действительно чтят память писателя, так надо с уважением и отнестись к 75-летию В. М. Чечвянского. Надо второго ноября целиком дать мой уже согласованный с редакцией, выверенный материал, дать безо всяких купюр. Только это и докажет уважительное отношение к памяти великого соотечественника.
Молчание было мне ответом.
А дальше…
А дальше было сплошное киевское молчание…
Как обычно, «День» дублируется в интернете. И снова пришлось мне писать в редакцию:
«В интернетовской копии моего материала о Чечвянском нужно срочно убрать фото Вишни и на это место вставить фотографию В. Чечвянского с его автографом. Это хоть несколько срежет поток издевательских насмешек».
Редакция не посчиталась с моим мнением.
Тогда по моему требованию материал был убран из интернета.
Что и говорить, отнеслись в киевском «Дне» к своему великому соотечественнику непорядочно.
«День» напечатал два моих больших материала, напечатал нашармака, не заплатив ни копейки. Оказывается, чтобы получить разовый украинский гонорар, надо прописаться и трудоустроиться в Киеве. Что за хреновня?
Ну черт с ними, с гривнами.
Я их никогда не видел. И не жалею.
Меня беспокоит вот что.
Лет пять назад в интернете не было даже упоминания о Чечвянском. Очерк о нем и его фотографию я отправил в киевский биографический банк данных «Личности». Тогда и появились в интернете первый материал о Чечвянском, снимок с автографом, что я посылал. К слову, позже из шести картинок о Чечвянском пять появились при моем старательстве.
Но почему дело с мертвой точки столкнул именно русский? москвич? Почему в Киеве до этого сами не доехали?
Я просил финансовой поддержки у сумского губернатора Чмыря Ю. П. Надеялся, что поможет издать книгу переводов рассказов Чечвянского, его земляка. Даже не ответил чинуша Чмырь. Не ответил на такую же мою просьбу и харьковский губернатор Аваков А. Б. В Харькове прошла почти вся творческая жизнь Василя Михайловича.
Насколько мне известно, за все пятьдесят шесть лет после посмертной реабилитации у В. Чечвянского вышли на Украине лишь две тощенькие книжечки. За последние сорок пять лет ни одной книги не издано на Родине.
Зато в Москве за последнюю четверть века вышли четыре книги его рассказов в моем переводе. «Радостная параллель» была третьей книгой. «Избранное». Я выпустил его к 125-летию В. Чечвянского на свои тоскливые пенсионно-инвалидные миллиардищи. Уцелевший русский репрессированный выдернул из забвения расстрелянного репрессированного украинца.
О чем все это говорит?
Вот и в «Дне» материал о Чечвянском напечатали до его трагической даты. Искорежили очерк. И в газете, и в интернете в материале о Чечвянском дали… фото Вишни. Все это случайно? Все это не подчеркнутое ли неуважение к памяти великого украинца и комок грязи в сторону автора? Мол, под материалом стоит фамилия русского автора из Москвы, все это и падет ему на горб. А наше дело сторона.
Мне все же хотелось рассказать украинскому читателю о Чечвянском, и я послал очерк в писательскую газету «Лiтературна Україна». И тут отнеслись к Василю Михайловичу не лучше. Дали материал под рубрикой «Биографии» за месяц до 75-летия со дня расстрела сатирика.
Поэтому двенадцатого августа 2012 года я написал лично главному редактору этой газеты Козаку:
Уважаемый Сергей Борисович, общепринято, что юбилейные материалы печатаются в юбилейные дни. Но очерк о В. Чечвянском вы дали за месяц до его 75-летия со дня гибели. Почему? К чему такая „изюминка“? Других авторов вы отмечаете вовремя. А почему к Чечвянскому такое непонятное отношение? Ну кто отмечает свой юбилей за месяц до юбилея?
Внагляк отбоярился гордой молчанкой и пан Козак.
Ознакомительная версия.
