– И?..
– И все. Я еще один отчет сдала, за третий квартал, налоги мы заплатили, на зарплату какие-то крохи наскребли. И все.
– И вас это устраивало?
– Что?
– Такая работа.
– А не было никакой работы. Нисколько меня это не обременяло. Так… посидеть раз в три месяца пару вечеров да получить деньги. Чисто символические, но все-таки. Он, правда, говорил постоянно о перспективах, об инвестициях каких– то фантастических в грядущем, но это все говорят. В общем, меня общение с ним не напрягало. Да мы почти и не виделись. Так что вряд ли я смогу вам чем-то помочь. О личных его связях ничего не знаю, а о деловых… – Она чуть изогнула изящную линию нижней губы и пожала плечами.
– Да… – Петр достал сигареты. – Вы разрешите?
– Конечно.
– Негусто, конечно, но… что ж поделаешь. – Волков закурил сигарету и положил пачку на стол. – А вас что же, никто не провожает разве?
– Никто. А почему вы спрашиваете?
– Да нет, просто я подумал, может, я мешаю…
– Не мешаете. Трогательная церемония произойдет при встрече.
– Да? А куда вы летите, если не секрет?
– В Мюнхен. К мужу.
– Даже так?
– А что вас удивляет?
– Да ничего, в общем-то… А надолго?
– Если без протокола, – улыбнулась Валентина Олеговна, – то, так и быть, скажу: возможно, насовсем.
– Ну во-от… – протянул расстроенно Петр. – Как красивая женщина, так сразу… И ведь у них там и так все есть: и климат, и изобилие, и душевное благополучие. А у нас? Водка, кураж да женщины красоты чудесной. Что ж они у нас последнее-то забирают?
– Так уж и последнее… На ваш век хватит. И того, и другого, и третьего.
– Нет! – Волков мотнул головой. – Ваше отсутствие будет невосполнимо.
– В плане генофонда нации? – улыбаясь, хитро прищурилась Валентина.
– Именно! – кивнул Петр. – И вообще… Как это никто вас не провожает? А я? Родина вас провожает – в моем лице!
Он поднялся, подошел к стойке и вернулся к столу, поставив на него два бокала с коньяком и тарелочку с бутербродами.
– Нет-нет, что вы, я… – покраснела вдруг Валентина.
– И никаких «нет». Я настаиваю. Родина мне не простит.
Валентина подняла на него пронзительно-зеленые глаза:
– Где ж она раньше-то была…
– Так ведь… всего же не объять. Столько дел. За удачу! – Он поднял бокал.
– Спасибо вам, – она отпила глоток и поставила бокал на стол.
– Ну вот, а то как-то не по-людски.
– Позволите? – она показала глазами на пачку сигарет. Волков привстал и щелкнул зажигалкой.
– Спасибо. Я вообще-то не курю, но…
– А родители? Они как?
– Старенькие. Но у меня сестра с ними живет, так что… И потом, я же не на луну улетаю.
– Слава Богу! Сестра… на вас похожа?
– Да-а. Она у меня очень даже… Так что давайте, налаживайте тут душевное благополучие, если о генофонде нации печетесь.
– Ну, это процесс длительный, скрупулезный. Да и потом, нация-то, она хоть и под покровом Богородицы пребывает, но уж больно лукава. Злодейства как такового на дух не приемлет, а злодей отдельный, персонифицированный, ей тем не менее импонирует. Вот, например, Разин Степан Тимофеевич: год рождения утрачен, род занятий – лихой человек. Народ воспел его поступок – предумышленное убийство беззащитной девушки. Причем с отягчающими – ведь наверняка выпимши был. И утопил барышню, что твою Муму. Просто так, из озорства и бравады ради. А она ведь не Мума была. Хоть мне и собачку, бессмысленно убитую, жалко, но ведь тут – живой человек. У нее ведь тоже небось сердчишко-то билось в тот самый смертный час, как… А он ее – с особым цинизмом. Ибо на глазах всего «народа-богоносца». И народ воспел. Знай, дескать, наших. Он, Степан-то, конечно, много чего другого делал, вполне благородного, но песня-то, а? «И за борт ея бросает…» А Д'Артаньян? Любимый герой детворы? У этого же руки вообще по локоть в кровище. Ему же человека подрезать, опять же из озорства, ничего не стоило… А он – герой. А начальник Бастилии, вот и не помню, что характерно, как звали-то его, он – сатрап. Ему пенделя под зад, в кино показывают, и всем смешно и радостно. Почему, не задумывались?
– Честно говоря, нет.
– Вот. Просто потому, что вас лично не коснулось озорство это самое. Поэтому и я для вас – сатрап. По сути своей. А какой-нибудь Шамиль – герой романтический.
– Ну уж…
– А разве нет? «Налаживайте благополучие…» Для этого же и злодеев изводить тоже нужно, по мере возможности. А как? Если… Я вот вам сейчас вопрос один очень хочу задать и не могу.
– Почему?
– А потому, что вы сразу решите – вот, мол, гад, корчит из себя Бог знает кого, коньяком угощает, а все для того, чтобы развести, как сахар в чае, и информацию выкачать. А это все не так.
– Что именно?
– Не для того я вам все это говорю, чтобы разводить. И что уезжаете вы – жалко. Красивая 'женщина, с вами просто посидеть, выпить, поболтать – одно сплошное удовольствие, честное слово.
– Так и болтайте, время у меня еще есть. А у вас?
– Хотел бы я взглянуть на мужика, у которого в вашем присутствии вдруг дела неотложные появятся.
– Были примеры.
– Так это ж… – демонстративно задохнулся от возмущения Петр. – Это ж просто… подонки какие-то, выходит! Однозначно! Называйте быстро: имена, фамилии, адреса… клички. Давить их будем.
– Не надо, – рассмеялась Валентина. – Пусть живут. И мучаются.
– Да? – недоверчиво сказал Волков. – Ну, вам решать. Он поднял бокал. Валентина подняла свой:
– За что пьем?
– Как за что? За победу. За нашу с вами…
– Идет.
Они чокнулись, выпили. Валентина поставила бокал на стол, откусила кусочек бутерброда, задумчиво прожевала и наконец, посмотрев в сторону таможенного терминала, сказала:
– Ладно. Мне теперь… Спрашивайте. Петр раздавил в пепельнице недокуренную сигарету.
– Контракт. И сумма кредита.
– Вот что… – прищурилась она. – Ну конечно. А откуда вы знаете?
– Знаю. Но в общих чертах.
– Все очень просто. Фирма у Гольдберга существовала практически только на бумаге. Документы, счета в банке, печать и прочее. Деятельности почти никакой. Время от времени прокрутит через себя какую-нибудь чужую сделку, и все. Получит процент. Так, от раза до раза, он и существовал. Я же бухгалтер, по документам вижу. У него и офиса-то не было. Только юридический адрес липовый. А офис появился недавно совсем. Арендная плата только за третий квартал возникла. Но за ремонт он платил наличными, его очень быстро и сделали, это уже при мне. За месяц управились. И вот тогда в офисе появился этот Кадыров. Хозяином. Гольдберг у него на побегушках был. Хоть в документах его, Шамиля этого, и нет вовсе. Ни в штатном расписании, ни в ведомостях на зарплату – нигде. Но контракт этот именно он раздобыл. И кредит под него. Это все его связи. Я деталей не знаю, я вам говорила, моя же подпись только на чековой книжке нужна, чтобы наличку в банке получать, да на платежке, чтобы перечислить безналичные. Но вот когда нам кредитные деньги на счет упали, а их по контракту в качестве предоплаты за границу перекинуть надо было, мне пришлось в валютный отдел вместе с Гольдбергом идти. Я увидела сумму и обомлела просто. Честное слово. Мне убежать захотелось.
– А что так?
– Пять миллионов. – Валентина вскинула брови и взяла бокал.
– Да уж. Это ж сколько, примерно… – Петр взял свой.
– Что «сколько»?
– Ну, на баксы.
– Пять миллионов долларов, – раздельно произнесла Валентина и одним махом допила коньяк.
– Ск… – поперхнулся коньяком Волков, – …о-олько?
– Столько. – Она взяла рукой с бутерброда кусочек копченой лососины и положила его в рот.
– Но ведь так не бывает?
– Как угодно бывает. Как договоришься.
– Валентина… – Волков взглянул ей в глаза. – А вот вы как считаете, все– таки общались с ним, с Виктором Аркадьевичем, я имею в виду, почти полгода, он что – совсем дурак был?
– Ну отчего же. На проплату контракта, в общем, весь кредит ушел, но ведь не до копейки же… Какую-то мелочь обналичили. Всегда есть накладные расходы, а нет – придумать можно.
– Отсюда машина его новая, «элементы сладкой жизни» всякие, да?
– Конечно. А после Нового года, с середины первого квартала товар должен пойти. Конечно, он понимал, что фирма фактически ему уже не принадлежит, там Кадыров хозяин. Но…
– Понятно… Да! А кто кредит-то выдал, конкретно?
– А я не говорила? Мы же из одного банка в другой перешли. Как раз когда Гольдберг уговорил меня к нему оформиться. Нужно было рублевые средства перевести из старого банка в новый, поэтому и подписи бухгалтера везде были нужны. И в карточках, и чековая книжка новая, валютный счет открывать, и много всякого… Перешли мы в этот банк потому, что, как я теперь понимаю, у Кадырова там связи в валютном отделе. Так вот, собственный банк и выдал.
– Так просто?
– Ну, не так просто. Они пакет документов на экспертизу берут: контракт с поставщиком, договоры с покупателями, считают рентабельность. Все проверяют. А потом уже дают. Или не дают. Смотря на какой размер отката договоришься….
