Перед тем как лечь спать, мы обсудили последний вопрос, касающийся средств передвижения. Мэлс убедил меня, что завтра, к вечеру, он достанет то, что надо.
В ту ночь я долго не мог уснуть. Мысль о предстоящих крупных событиях не давала покоя. Хотя на моей совести накопилось порядочное количество похожих дел, я подозревал, что сейчас, похоже, намечается солидная заваруха.
С самого утра я мотался по Лондону, выполняя последние задания по подготовке, а Блэк искал машину. Лишь к одиннадцати вечера я вернулся в гостиницу и, подъезжая на лифте к нашему этажу, услышал раскаты громового хохота. Мэлс имел привычку смеяться очень громко и при этом биться головой о предметы, находящиеся поблизости. Зайдя в номер, я увидел ожидаемую картину. Как всегда, телевидение транслировало псевдокомические извращения: какой-то кретин залез в туалет и, когда хотел спустить воду, шнур у сливного бачка оборвался, кретин потерял равновесие и упал лицом прямо в... Короче, я не находил здесь ничего смешного, а Мэлс страшно ржал, не забывая колотить башкой в кинескоп. Наконец, он меня заметил, выключил телевизор и серьезным тоном отрапортовал:
- Машина найдена и спрятана в укромном мест е... сэ-эр!
- О'кей! У нас есть еще немного, можно расслабиться.
Блэк, по своему обыкновению, предложил выпить. Я согласился - перед работой рюмка мартини всегда кстати. Мэлс, правда, налил себе втрое больше, чем мне, но я сделал вид, что так и надо - чужие слабости нужно уважать. Однако, когда за первой рюмкой последовала вторая, мне пришлось убрать бутылку, несмотря на все его заявления о положительных качествах допинга, человеческом факторе и тому подобном.
- Ну, ладно. Пора собираться. Что думаешь брать?
Мэлс минуту помолчал и ответил:
- Думаю, можно взять по пистолету, к ним обоймы по три. И к тому же будет неплохо, если каждый возьмет две гранаты боевые и две со слезоточивым газом.
- А ты "дипломат"-то свой берешь?
- Разумеется!
- До машины далеко?
- Не очень. Из города выедем, а там мили две по Бирмингемскому шоссе.
В первом часу мы добрались до места, где была спрятана машина. Что это за машина, Блэк не говорил, храня загадочную улыбку.
- Номер оставлен прежний. Я изменил лишь марку машины, поменяв местами слова в ее названии, - вот единственное, что мне удалось выудить из Мэлса по дороге.
Мы спустились в низину. По правую руку от нас, на холме, размещалась деревушка, а по левую - были густые заросли, в которых находилась машина. Именно здесь при скупом свете луны и фонаря Мэлса я увидел это убожество, называемое "машиной".
Передо мной стояла допотопная развалюха с покосившимися дверями, с одной фарой (другая была выбита лет пятьдесят назад), с многочисленными вмятинами по всему кузову, покрытая облупившейся черной краской. На одной из дверей автомобильного памятника уродству величественно проступали буквы: "БАЛТ-РУССО".
- Ну, как? - самодовольно вопросил Блэк, натягивая на себя пальто, плечи которого доходили ему до пальцев рук.
- А это-то зачем? - выдавил я из себя, показывая на пальто, не в силах более ничего говорить.
- А-а... Это? Это для конспирации. Все должно быть солидно. Кстати, за машину можешь не беспокоиться - она выдержит. Я сам, лично, просмотрел ее всю и, между прочим, поставил новый мотор. Помнишь "Блу флэм" Гарри Габелича, автомобиль, развивший скорость 800 миль в час? Так вот, мотор от него стоит здесь!
Мне стало нехорошо. Я открыл дверь этого... средства передвижения и тяжело опустился на заднее сидение, которое сразу же застонало, заскрипело и, даже вроде, поползло вперед. Но мне уже было все равно, и я закрыл глаза.
- Ты что, спишь? - Блэк вынул из кармана пальто какие-то банки и положил их рядом с собой. Затем, он достал оттуда же весьма странный пистолет. Раньше мне с такими встречаться не приходилось.
- Электрический,- пояснил Блэк,- видал?
Он нажал на кнопку - ему на ладонь выпала обойма, но вместо пуль в ней стояли две батарейки "Пик пауэр".
- А патроны где?
- Патроны уже внутри,- ответил Блэк уклончиво и спрятал пистолет. Я опять закрыл глаза.
Мотор завелся ровно, почти не слышно. Потом, правда, низкочастотный гул стал нарастать, и мы плавно покатили в город.
Мимо нас неслись полусгнившие, сухие, корявые деревья, которые протягивали свои страшные сучья, будто хотели залезть ими к нам в машину. Дорога была неровной, автомобиль сильно трясло, и он скрипел и трещал по всем швам, грозя развалиться сию минуту. Сквозь разбитое окно задней двери я видел пустынные болота, иногда проглядывавшие через густой клочковатый туман. Какая-то бродячая собака, повидимому, издалека услышала гул нашего мотора и заранее подняла лай. Но тут чудовище, в котором мы ехали, пронеслось мимо нее, и бедная псина, захлебнувшись на полу-ноте, рыча и воя от дикого ужаса, с пронзительным визгом опрокинулась в придорожную канаву.
Мы уже подъезжали к городу, как вдруг Мэлс резко затормозил. От толчка я открыл глаза и увидел полисмена, наклонившего голову к салону и с подозрением осматривающего его.
- Сэр! - наконец, сказал он.- Мне нужно срочно быть в городе.
- О-о, сэ-эр! - ответил игриво Мэлс.- Неужели вы позволите себе сесть в эту дрянь, недостойную даже того, чтобы ее называли помесью тухлой каракатицы и парализованной гиены?
- Что поделать, сэр. В интересах службы мне нужно безотлагательно добраться до города. Тут уж придется воспользоваться любой машиной, сэр.
Несмотря на шутливое любезничанье Мэлса, я понял, что сейчас что-то произойдет.
- Ну, что ж, сэр, если вы настаиваете, я с преогромным удовольствием окажу вам эту маленькую услугу.
- Благодарю вас, сэр.
Пока полисмен обходил машину, Блэк снял с сидения банки, одну из них взял и открыл с намерением охладиться. Я судорожно сжал рукоятку пистолета, мысленно проклиная Мэлса, решившего прохлаждаться в такой момент, когда у меня зуб на зуб не попадал.
Мэлс уже подносил банку ко рту, когда полисмен открыл дверь. Банка сверкнула в свете луны, и мне в глаза прыгнула надпись: "Русский квас". Блэк резко вскинул руку с напитком в сторону открытой двери, жидкость залила лицо полисмена, и он душераздирающе закричал, катаясь по земле и закрывая лицо руками.
Мы так рванули с места, что дверь автомобиля захлопнулась, и последние осколки стекла, вставленные в нее, провалились внутрь салона.
Я, ничего не понимая, выпучив глаза, смотрел на Мэлса как на НЛО.
- Серная кислота,- буднично сказал он и зевнул.
"Да-а,- мелькнула мысль в моей голове,хорошо, что Мэлс входит в число моих друзей, а не врагов."
Наш катафалк въехал в город. Со всех сторон сразу замелькали разноцветные огни неоновой рекламы с названиями фирм, различных деловых и развлекательных учреждений. Когда проезжали Треднидл-стрит, то Блэк на минуту даже выключил фару. Все вокруг заливал свет громадной огненной надписи, гласившей:
ЛОНДОНЦЫ!
ДОСРОЧНО ВЫПОЛНИМ КАПОБЯЗАТЕЛЬСТВА
К НОЯБРЮ ЭТОГО ГОДА!
Меня передернуло - терпеть не могу дешевого пропагандизма. Я в который раз подумал, что на Востоке такого наверняка нет.
Число развлекательных точек возростало - как свидетельство того, что мы подъезжаем к центральной части города. Больше стало ночных баров, ресторанов, казино и кинотеатров. У одного из них толпились подростки. Только что кончился последний сеанс фильма "Битва при Люберцах", очередного боевика из цикла про агента 007, Джеймса Бонда.
Мы, не останавливаясь, проехали центр и свернули на Воксхолл-бридж-роуд. Там оставили машину и прошли пешком два квартала, до Стокуэлл-плейс. Здесь, у дома 42-ф должен находиться канализационный люк, через который мы определенным образом сможем попасть в банк.
Вот он! Тяжелая металлическая крышка люка мутно проглядывается сквозь серую ночную пелену воздуха. Я посмотрел на часы: 01.15. Пока все идет нормально.
Блэк стоит одной ногой на люке, сложив руки на груди, как Наполеон. Руки! О, ч-черт!!!
- Где твой чемодан?!!
Мэлс смотрит на меня, и в его глазах прыгает ужас. Лицо Мэлса начинает менять цвета, а потом искажается гримасой отчаяния.
- Быстрее!!! Черт бы тебя...- ору я ему вслед и изрыгаю целый свод проклятий.
"Так! - думаю.- Отлично! Неплохое начало! Минут десять на этом мы потеряем точно."
Через тринадцать минут он возвращается с "дипломатом", пыхтя и сопя, как паровоз. Издаваемые им звуки моментально наполняют собой улицу, и даже кажется, что от них начинает раскачиваться потухший фонарь на одиноком, единственном здесь столбе.
Я откидываю неподъемную крышку колодца и спускаюсь первым. Насквозь проржавевшая лестница покачивается и стонет. Сверху на меня сыплется ржавчина из-под ботинок Мэлса, но это еще не самое худшее. Когда мы спустились вниз, то увидели темный лаз, высотой, примерно, в метр. Под ногами хлюпала вода, а вокруг обступал полнейший мрак. В таком мраке нам предстоит карабкаться около мили.
