Но Петя был упорен.
Через пять минут он снова сидел за компом и строчил пулеметной дробью:
«Сознание вождя неандертальцев помутилось. В голове его возник испуганный голос, принадлежащий студенту исторического факультета Коле Петрову, обкурившемуся вчера с перепоя. Коля машинально поправил очки. Но их на переносице не было. Это был коньюктивит старого двадцатипятилетнего вождя племени, ведущего неравный бой с захватчиками-кроманьонцами.» Коля зло подумал: «Ну гады! Сейчас я вам покажу!»
Через две недели неандертальцы открыли порох, пели Высоцкого и добивали остатки кроманьонцев в пригородах Берлина. А еще через месяц читатели плакали, но покупали книги известного писателя…
Писатель Кактусов и хреноложество
Однажды утром у Пети Кактусова зазвонил телефон. Звонил из любимого издательства не менее любимый редактор.
— Петь, а Петь, дело есть! — сказал редактор.
— М? — спросонья Петя.
— Мы тут серию начали. 'Хреноложество' называется. Историческую серию.
— Я тот тут причем? — удивился Кактусов. — Вы начали, вы и кончайте.
Редактор хыкнул и стал объяснять концепцию серии. Объяснял долго. За это время Кактусов успел покурить, почистить зубы и сделать себе кофэй. С коньяком, а как же.
Вернулся он к телефону как раз в то время, когда редактор заканчивал свою речь. Услышал последние слова и возмутился:
— Я вам чо? Я вам литературный негр, ли чо? Да что бы я, да под чужой фамилией!
Кактусов так долго брызгал слюнями в трубку, что кофэй остыл.
Редактор, видимо, тоже ходил курить. Потому что на последнюю возмущенную фразу:
— Я ВАМ НЕ ТУТ!
Выдал:
— Не тут, да. А жаль. А то бы подписали договор сегодня. И аванс бы дали.
— Аванс?? — еще больше удивился Кактусов. До этого ему авансов не предлагали.
— Аванс, Аванс, — почему-то прописными буквами ответил редактор. — Сотню убитых енотов за лист устроит?
Кактусова это порадовало. Коньяк-то заканчивался…
— Приступлю к работе, как только получу аванс за…. - на мгновение задумался. — ДЕСЯТЬ листов!
— Лады, — бесстрастно согласился редактор. — Техническое задание выслал мылом.
— Уже?? — удивился Кактусов.
Но редактор ничего не ответил. Просто положил трубку.
Петя открыл почтовый ящик, прочитал задание и медленно сел мимо кресла. Такой хрени ему еще не приходилось писать.
А вот пришлось, бывает.
И он начал ваять.
Начал с предисловия:
'Я, Брезунов Виктор Маркович, открою вам величайшую тайну. Более Величайшей Тайны вы еще не читали. Ибо она открылася мне в темных подвалах ГРУ, куда я запрятан был на долгие годы, аки морская свинка в аквариуме'
Над последней фразой Кактусов задумался. Черт его знает, живут ли свиньи в аквариумах? А, да хрен с имя. Пипл схавает, если редактор пропустит.
И Кактусова понесло…
'А не было никакой Великой Отечественной войны. Все это выдумки официальных историков. В действительности, два армянина — Акоп Баграмян и Траншей Гудерьян — сильно подрались из-за бутылки вина'
Нормально, чо! Ну, разве может быть немец с армянской фамилией? Этого… Левинского не забыть…
'А соседом у них был поляк. Левинский. Дедушка Моники. Моника — Маника. Ман-и-ка. Ка на древнеацтекском — камень. А камень на древнегерманском «Штайн». Что значит — «Стоять». Манштайн, чо! Стоящий человек! Он их полез разнимать. И получил по стоящим отовсюду люлям. А у фон Левинского было поле. Так Баграмяны с Гудерьянами разделили поле по официальной версии. На самом деле, все поле состояло из одного виноградника. И они подписали протоколы. Очень секретные. Рядом, правда, было еще три огорода около озера — они принадлежали семьям Шпротыньшев, Тармозовсов, Ессттовсов. По ним пробежал Баграмян и выдергал всю моркву с грядок'
— Ну и бред, — сказал коту Кактусов. Коту было пофиг на бред. Главное, что этот бред не про яой. И чтобы вискас в кормушке лежал… Вискасу тож было пофиг. Главное, чтобы его жрали.
Пока кот и вискас занимались взаимоудовлетворением, Кактусов продолжал писать.
«Вот. И началася, типа, война. Информационная. В архивах. А что думаете, предки тупее нас были, ли чо? Они знали, шо цэ тако — информационные войны, да… Целые спецотделы НКВД занимались подготовкой поддельных документов. Мол, типа Германский вермахт напал на Советский Союз. А этого не могло быть вапще!'
— Не… Не так… — задумчиво сказал Кактусов.
'Этого не могло быть ВАПЩЕ!! Ибо:
1. Зимнего обмундирования у немцев нет.
2. Топлива на три месяца.
3. Промышленность не переведена на военные рельсы.
4. Бомбардировщики не долетят до Урала. Ибо эти, как их… технические возможности не позволяют.
А дата? Дата-то? Посмотрите на дату! Умнейшая европейская нация напала бы на Великую (ачоа? Комплимент русскоязычным, чо!) Россию, в которой все замерзают, включая Бонапарта, Карла и Чингиза (зачеркнуто) Батыя (зачеркнуто) Мамая, в начале лета?
Фига вам. Немцы, если хотели бы напасть, напали бы в апреле. А так, язычники-энкаведисты, приурочили свою фальшивую версию войны к дню праздника Ярилы. К 22 июня. День летнего солнцестояния, между прочим.»
Кактусов устал и пошел курить.
Вернулся. Подумал. Посмотрел на кота. Кот лениво вылизывал себе… Под хвостом, в общем.
— Блестят-то как, — машинально сказал Кактусов коту и продолжил:
'Блестящие победы, так называемой Красной армии, несомненно выдуманны. Посмотрим на них — декабрь сорок первого — праздник солнцеворота. Отмечается под столицей. Декабрь сорок второго. Отмечается тризной на кургане хана Мамая'
Дальше пошло туго.
Кактусов плеснул в рот из коньячной бутылки.
И его снова понесло:
'А, так называемые, фельдмаршалы Гитлера? Их ровно двенадцать. И тринадцатый — Паулюс. Паулюс — Павел. Тот самый апостол, предавший своих иудеев, бывший Савл, шедший уничтожать христиан в Дамаск. А если мы уберем гласные, получим ДМСК. Что значит — до Москвы, несомненно! А между прочим, апостол Павел был из царского рода. Из этого следует топоним — Царицын. В просторечии — Сталинград!'
Мозг Кактусова едва не лопнул, после того, как он залез в Интернет и посмотрел список генерал-фельдмаршалов Гитлера. Их оказалось ровно девятнадцать. И куда было девать остальных шесть?
Недрогнувшей рукой он вычеркнул из списка:
— Буша. 'Сталин закурил очередную папиросу и, прохаживаясь в зад, а то и вперед, сказал — Буш? — Не, я больше не буду, — ответил Эрнст и уткнулся мордой в салат. — Ну не буш, так не буш. Вычеркивай, — кивнул он адъютанту'
— Моделя. 'Да какая ты к едренефене, модель! Так! Один к ста восьмидесяти пяти. Не модель, а недоразумение какое-то! Даже для испытаний не годится. Вычеркивай!'
— Листа. 'С такой фамилией только в сортир ходить по осени. Вычеркиваем!'
— Роммеля. 'Роммеля оставь, да? Я ему рупь за Африку должен! Давай вот этого…'
— Вицлебена. 'Больно уж фамилия на веник в бане похожа. Вычеркивая к херям'
— Шёрнера. 'Этот вапще не считается. Получил, блин, фельдмаршала за месяц до конца войны'
— Бломберга 'Больно фамилия проституточная. Убирай'
Осталось двенадцать плюс Саулюс. Ой. Паулюс. Жаль, блин, Иудуса не было… Да, кстати, а почему только двенадцать? А потому что столько знаков Зодиака. Плюс тринадцатый. Змееносец, называется. А змея у нас символ…. Грехопадения! То бишь Паулюса. Тьфу. Саулюса. Да хрен с ним! Кстати, надо не забыть Еву Браун приплести. Ева — понятно кто. А Браун — Коричневая. Отлично, коричневая Ева соблазняет Адольфуса… Не, это в следующий том пойдет. В этом надо чтобы красные большевики весь мир поиметь захотели. Хмм… Красный… Большой… А Фрейд все же рулит, ага!
Так…. Поехали дальше…
'Курской битвы тоже не было. Это миф, приуроченный к самому жаркому месяцу в году. А Прохоровка — это метафора борьбы Солнца с Арийским Севером. Понятно, что Солнце выиграет, в июле-то. А в сорок четвертом — десять сталинских ударов. Сакральное число астрологической геометрии'
Кактусов не знал — есть ли такая наука, но, на всякий случай, сослался на нее.
'А операция 'Багратион' — это захват Баграмяном Гудерьянских мелиоративных канав. А вы как думали? То-то же. Против аналитики не попрешь!'. А потом, по официальной версии, Советская Армия подошла к Варшаве и зачем-то там ждала погоды аж полгода. Ну или сколько там? Не важно. Главное не в этом. В другом. Найдите мне пример, когда пригороды столицы называют именем соседнего государства? Есть в Москве пригород Минск? Есть в Париже — Мадрид? А в Берлине — Вена? А в Варшаве, якобы, есть Прага? Гыгыгы! О чем это говорит? А о том, что очередному большевистскому упырю пришла в голову дурацкая мысль, чтобы назвать предместья Варшавы Прагой. Это явно было после шестьдесят восьмого года. И до восьмидесятого. Тем самым, большевики показывали — вошли в Прагу — войдем и в Варшаву. А имя-то, имя начальника восстания! Вы не поверите!!! Бур-Комаровский! Ну явно же, явно видна рука кровавой советской гэбни! Комар бурит! А что бурит? Крофффь!!!!!'
