Ознакомительная версия.
— Пардон, мадам, — сказал Лелик. — По-моему, ваша очередь. Говорите, что хотите купить «шестисотый» «Мерседес», не промахнетесь.
— Спасибо большое, — сказала тетка, неохотно прерывая свой рассказ и поднимаясь со стула. — Пожелайте мне удачи.
— Гитлер капут, — пожелал Лелик.
— К черту, — ответила тетка, которая, как видно, ожидала другой фразы, и отправилась к окошку.
— Бог вас накажет за издевательства над бедной женщиной, — лицемерно заметил Макс, который внимательно слушал весь этот разговор.
— Болтать команды не было, — строго сказал Лелик. — Ты инструкции выучил?
— Да выучил я ваши кретинские инструкции, — быстро ответил Макс. — Еду по турвизе покупать машину по приглашению господина Шварцкопфа во Франкфурт. Жить буду в отеле «Клопеншток» на втором этаже в номере с цветком на окне. В первый вечер приглашу к себе пышнотелый и крутогрудый немецкий фройляйн, с которой мы будем делать эрдбере тиикане дас бетт цу кумпфен цу раушен цу шлафен, — пролаял Макс.
— Ты вчера пил, что ли? — полюбопытствовал Лелик.
— Немного, — честно ответил Макс. — Две бутылки коньяка с главредом. Мы помирились. Я ему придумал выражение «горнило власти», а он пообещал взять меня в штат.
— Так, может, тебе и не надо со мной в Америку, — спросил Лелик, — раз так все хорошо складывается? Тогда пойдем отсюда, чего зря время терять?
— Э, нет! — возмутился Макс. — Я с ним коньяк уже давно пью, а в штат меня так и не взяли. Так что давай свои дурацкие инструкции — будем прорываться в Голландию.
— Макс, — сказал Лелик, — лично мне наплевать, но если ты с немецким Штирлицем начнешь острить, тебе выезд перекроют в две секунды. У них юмор совсем другой — не такой, как у тебя, имей в виду.
— Может быть, — задумчиво спросил Макс, — мне им голую задницу показать? У немцев вроде именно такой юмор.
— Ты лучше вообще обойдись без юмора, Петросян фигов, — сказал Лелик. — Что за манера — обязательно нарываться на неприятности?
— Лелик, ты же знаешь! — заныл Макс. — Я такой человек — не люблю рутину! Вокруг все должно искриться.
— Ну и шел бы в электрики, — посоветовал Лелик. — Что ты в журналистику подался?
— Слушай, — засуетился Макс, — уже мужик перед нами пошел. Мы следующие. Так что мне там говорить-то?
— Ты едешь за машиной во Франкфурт к господину Хайнцу. Он тебе забронировал отель с названием, выговорить которое ты не в состоянии. Но оно есть в факсе от господина Хайнца.
— О, — сказал Макс, — кетчуп «Хайнц». Я легко запомню.
— Вот все твои документы, — продолжил Лелик, — и справка на покупку пяти тысяч долларов. Справку потеряешь — убью на месте. Мне самому из-за тебя придется живые три тысячи показывать, потому что неохота еще одну справку покупать. А без денег могут и завернуть.
— Давай я им живые три покажу, — предложил Макс, — а ты справку на пять. Я же человек маленький, мне пять и не полагается.
Но Лелик пропустил это интересное предложение мимо ушей, потому что прекрасно знал, что будет, если к Максу в руки попадет такая безумная по его масштабам сумма.
— Главное, — сказал он Максу, вспоминая наставления Славика и свой собственный опыт подобных собеседований, — лишнего ничего не болтай, веди себя сдержанно и с достоинством. Всем видом показывай, что тебе абсолютно наплевать, пустят тебя или нет.
— Да мне и так наплевать, — начал было Макс, в котором вдруг совершенно неожиданно вскипел патриотический порыв, но Лелик прервал его излияния, показав взглядом, что подошла их очередь.
Друзья отправились к заветному окошку, за которым восседал рыжеватый немец сурового вида, и Лелик велел Максу идти первым, чтобы стоять рядом и суфлировать. Немец кивнул в ответ на «их уилл эссен» Макса (они тут, вероятно, привыкли не реагировать даже на самые дикие фразы на немецком), взял документы и стал их внимательно изучать. Лелик от скуки стал глазеть по сторонам и вдруг увидел, что в соседнем окошке стоит та самая пожилая тетка, которой он давал советы, и объясняется с работником посольства. Лелик прислушался.
— Я правильно поняль, что вы ехат в Джермани купить машину? — с сильным немецким акцентом спрашивал служащий.
— Ну да, — радостно ответила тетка. — Шо мне еще там делать? Не за бюргера же замуж выходить! — и она фальшиво засмеялась.
— Какую именно машин ви собирается покупат? — поинтересовался немец.
— Так этот… как его… «Мерседес» шести… шести… шестиосный, вот, — выговорила наконец тетка.
— Какой? — В бесстрастном голосе немца впервые послышались какие-то эмоции.
— Шестиосный, — решительно сказала тетка.
— По-моему, таких не быват, — сказал немец. — Может быт, вы имеешь в виду «шестисотый»?
— Ну, «шестисотый», — легко согласилась тетка. — Какая разница? Будет шестиосный — куплю шестиосный. Будет «шестисотый» — куплю «шестисотый». Я все равно водить не умею.
Из динамика, висевшего перед теткой, раздалось какое-то булькание.
— Зачем же вы покупайт машина? — через минуту спросил немец.
— Кататься, — твердо сказала тетка. — Могу я на старости лет себя побаловать? Всю жизнь работала, между прочим. Я еще девочкой снаряды точила для фронта.
— Хорошо, — быстро сказал немец, — а у вас есть деньги на покупку такой машин?
— Конечно, — обиделась тетка. — Вон же справка об обмене тысячи долларов. — И тетка посмотрела в окошко с таким видом, как будто этой суммы хватит, чтобы купить всю Дрезденскую галерею, и еще на пару машин мелочевки останется.
— Я боюсь, — вежливо сказал немец, — для покупки хороший «Мерседес» этих денег не хватит.
— Да я же не буду большой покупать, — сказала тетка. — Мне какого-нибудь маленького хватит. Малолитражки. Да и куда я его ставить буду? У меня во дворе даже «Ока» еле проезжает. Хрущоба.
Тут рыжий немец стал задавать Максу вопросы, и Лелик отвлекся от тетки.
— Ваша цель поездки в Германию? — спросил рыжий.
— Автомобильно-туристическая, брат, — ответил Макс. — Покупаю автомобиль и становлюсь туристом.
— Я тебе сказал — лишнего не болтай, — прошипел Лелик.
Макс удивленно пожал плечами — мол, я и так нем как рыба.
— Вы едете по приглашению? — спросил рыжий.
— Так точно, — ответил Макс. — К господину Тобаско.
Лелик пнул его ногой.
— Пардон, — поправился Макс, — не к Тобаско, а к этому кетчупу… как его… к Хайнцу, вот! — заорал он. — Еще раз прошу прощения, — вежливо сказал он рыжему. — Эти немецкие фамилии — такие дурные…
Лелик снова пнул его ногой. Макс лягнул друга в ответ — мол, я и так нервничаю, а ты мешаешь.
— В каком отеле вы останавливаетесь? — поинтересовался рыжий, поднимая глаза от документов.
— Там написано в факсе на бронь, — встрял Лелик.
— Вас я попрошу отойти за черту, — строго сказал рыжий. — Я разговариваю с этим господином.
Лелик, чертыхнувшись, отошел назад, встал у черты, проведенной в метре от окошка, и начал напряженно прислушиваться.
— Какую машину вы хотите купить? — поинтересовался рыжий.
— «Хорьх», — брякнул Макс. — Как у Штирлица.
— Это очень дорогие коллекционные машины, — ответил рыжий, ничуть не удивившись. — Они могут стоить под сто тысяч марок. У вас есть такие деньги?
— У меня есть три тысячи баксов, — сказал Макс. — Но мне необязательно «Хорьх» как у Мюллера. Достаточно уже переименованного варианта.
— Так вы «Ауди» имеете в виду? — наконец догадался рыжий.
— Ее, родимую, — подтвердил Макс. — Или какой-нибудь «Фольксваген» бриз-пассат. Люблю свежий ветер в ушах.
Рыжий замолчал и стал снова листать документы.
— Хватит болтать, придурок, — прошипел ему Лелик, но Макс, даже не обернувшись, показал другу оттопыренный средний палец — мол, кончай наезжать, я все делаю правильно.
Но дальше, к счастью, немец стал спрашивать, когда Макс планирует покинуть Германию, и тот ограничился более-менее односложными ответами. А уж когда Макса спросили, какие родственники у него остаются в России, тот начал перечислять и вдруг так расчувствовался, что чуть было не заявил рыжему — мол, ну его на фиг, эту Германию, он лучше останется в России со своей мамой, тетей, любовницей Мариной и собачкой Джульбарсом, — взгляд рыжего потеплел, и он наконец поставил Максу визу.
С Леликом вопрос решился довольно быстро: у него в паспорте стояли американская и английская визы, которые обычно производят превосходное впечатление на работников посольства, поэтому рыжий даже не мучил его вопросами, а только спросил, едет ли он вместе с тем странным молодым человеком, документы которого он смотрел только что, и, получив утвердительный ответ, разрешил Лелику въезд.
— Вот видишь, — заявил Макс, когда они вышли из здания посольства, направляясь к нетерпеливо ожидающего их Славику, — если бы не я, нас бы ни черта не выпустили. А ты мне еще на ноге синяков набил так, что я перед Маринкой и раздеться не смогу. Подумает, что это засосы.
Ознакомительная версия.
