духу и габаритам.
Ровно через семь дней после того, как она отложила яйца из них вылупились личинки. Мелкие, размером около одного миллиметра, но такие активные. Семеро козлят разбежались по всей голове, кто куда. Один из них даже наведался в запретную зону. Они, как оголтелая, голодная саранча, принялись все уничтожать на своем пути. Плодородная и трепетно ухоженная вошью почва в одночасье превратилась в весеннюю пахоту.
— Такое ощущение, что их неделю не кормили, ну так-то да, так и есть, — подметила она.
Детки были непослушные. Вечно лезли повсюду, пренебрегали советами и пожеланиями матери.
— Ну прям все как у людей, — вошь просто наблюдала за всем этим идиотизмом, успокаивая свои нервы свежей порцией молодой крови, методично качая ее из луковицы своим хоботком.
Стремительно подрастающее поколение из непослушных головогрызов превращалось в расчетливых кровопийц. С каждым днем мать насекомых, откладывала все новые и новые гниды, заселяя голову Маши очередными зародышами.
— Куда идешь? Не видишь, я тут стою. Смотреть надо внимательнее! — немного в грубоватой форме обратился старший брат к младшему. — И куда вас столько нарожали, не пройти, не проехать.
Население стремительно росло, с каждым днем из гнид вылуплялись новые личинки и все также стремительно осваивали уже достаточно растрепанную голову Маши.
Девочка не на шутку беспокоилась, чесалась и плакала от навязчивой экспансии.
Маша спустя три недели вырастила на поверхности своей головы несколько десятков питомцев. Благоприятные условия для размножения спровоцировали дикий дискомфорт для хозяина вшивой фермы. Это как муравьиная ферма, но только вшивая.
За ними даже можно наблюдать, если задаться целью.
— Вот дедуля, удружил, — наблюдая за действиями паразитов, раздвигала волосы расческой мать Маши. — Куда ты побежала? — вылавливая пинцетом подросших вшей, угрожающе проговорила она.
— До чего ж мерзкие твари, — истребляя одного за другим, она материла деда. — Я больше, чем уверена, что во всем виноват он! Помнишь, Маша, какая у него была прическа, когда мы пришли? Это потому, что его как раз освобождали от захватчиков. Видимо, несколько тварей добрались до тебя и прекрасно проживали на твоей голове все это время.
— Мама, а я вылечусь? — испуганно спросила дочка.
— Конечно, даже не переживай, я мастер в этом деле. Знаешь, сколько я их переловила в детстве? — и в этот момент мама поделилась рассказом о своей заботе, которую она проявляла к бездомным, бесцельно слоняющимся возле дома собакам.
— Мама, может мы их обратно дедушке вернем? Ему там скучно, он же сам сказал! — заботливо предложила девочка.
Мама рассмеялась и поцеловала дочку в голову.
— Тьфу, ты меня совсем заговорила. Ступай в ванную!
В то время как человеческие потребности по изгнанию вшивого царства из головы девочки проявились в виде конкретных намерений, на низшем уровне происходила трагедия.
Вшивая мать, метаясь от столба к столбу, перекличкой зазывала своих потомков.
— Саша, Кирилл, Нелли… Вы где? — наслушавшись в садике человеческих кличек, она заботливо собирала всех в кучу.
— Ребята, отзовитесь!
Лес опустел. Еще недавняя суета и детские вшивые визги сопровождали безмятежное паразитарное существование стремительно развивающейся колонии.
Мрак и тревога затмили беззаботную радость от нескончаемых питательных яств. Разруха стихийным вихрем пронеслась по обитателям Машиной головы. Повсюду слышались затихающие стоны и жалобные крики погибающих сородичей.
Картина резко изменилась. Все то, к чему привыкла вошь и ее потомство, надменно, без суда и следствия, было уничтожено матерью девочки.
— Мерзкие твари! Что ж вы творите? — обреченно, склонив голову, произнесла старушка вошь.
Последние минуты жизни проведенные на голове Маши, она провела в кругу своих любимых деток. Вместе они смотрели друг на друга в ожидании конца света. Пенная вечеринка, такое игривое и веселое мероприятие для девочки, сулило для ее питомцев неминуемую смерть.
Никто не выжил.
— Мама, я тебя люблю. Пойдем к дедушке?
