Алла Гирик
Еще одна история В городе Мыхулигана было 18 каст. И жил там один юноша с синеватой кожей Шао Бао, от которого все шарахались. Но была девушка, с розоватой кожей, Мысь Ысь, которая полюбила Шао Бао. Так они прожили 79 лет, после чего Шао Бао сказал: "Я стал немощен и дряхл, мои волосы там же, где власы из брады Пан Гу, только проросли из них лишь годы страданий и лишений. Но, впрочем, я счастлив". "Отчего ты счастлив" -- спросили Шао Бао многочисленные внуки и внучки. "Я счастлив от того, что некогда содеял доброе", сказал Шао Бао, особенным образом скрестив на груди костлявые руки. Мысль Ысь, отложив недоскобленный котел, подошла поближе и мудро улыбнулась. "Однажды", -- начал Шао Бао, -- "я сидел один в нашей хижине, а несравненная Мысь Ысь в это время пошла на рынок, чтобы купить там травяных лепешек. Она вышла вечером, чтобы к утру дойти до города. Была полночь. Я сидел и наслаждался мудростью Бао Гуна, ища в огромном свитке, наполненном тайными знаниями эзотерического... хм... И тут я услышал, как кто-то тихонько постучался ко мне в дверь хижины. Я знал, что ни одной живой души не должно быть в пределах тысячи ли (бедная, бедная Мысь Ысь). Почудилось, помстилось, подумал я. Ан нет, снова раздался тревожный стук"... Внучки и внуки сидели, внимая словам Шао Бао и страшились. Шао Бао ласково поглядел на Мысь Ысь и продолжил: "Отложил я, дети, книгу, и пошел глянуть, кто стучится в дверь мою. Это был огромный черный ворон. Он стоял на дорожке, ведущей к городу и смотрел на меня. Вдруг он сказал человеческим голосом: "Ты Шао Бао"? В страхе я отступил, но тут вспомнил мудрость великого Бао Гуна: "Страх это фикция. Скажите слово "страх" наоборот и страх исчезнет, останется лишь "хартс". Я прочел дважды, но страх лишь усилился. Все равно я ответил: "Да, это я -- Шао Бао". Ворон сказал: "Знаешь ли ты, что такое отшлифованное зеркало, в котором все появляется в истинной, светлой природе?". "Нет", горько ответил я. Ворон усмехнулся. "А что это?", -- спросил я. "Не важно", -- ответил ворон и взмыл в небеса. Потом пришла Мысь Ысь и мы ели пахучие лепешки. Все забылось, и лишь вчера я понял, кто был тот ворон". После недолгой паузы Се Мео, мальчик с живыми глазами, спросил: "Кто же был этот ворон, дедушка"? "Этот ворон был я" -- ответил Шао Бао. Hoaxer
ЛЮБОВЬ КОЗЛА (Мир животного Козла из цикла "Миры животных")
- Ты скажи, Козел, старый блудодей, какова она у вас, козлов? - Милый друг мой, у нас - не как у людей, у нас Любовь, не любов. - Ты вонюч, Козел, ты любишьї козу, разуй пошире глаза! - Милый друг мой, в козе мы видим красу, для вас и богиня - коза. - Ты ка-азел, в натуре, зачем ты есть? Молока не даешь, хоть бы шерсти клок. - Милый друг мой, не знаю, чужда мне спесьї Что ответишь ты сам, когда спросит Бог?
Мишель< [email protected]>
Пятница, 3 сентября 1999
Выпуск 60
* * * с этого дня начинается странная полоса вокруг меня бешено вертятся хриплые голоса я сам неподвижен как центр вращающегося колеса. мои глаза ищут запад, нос - запах великих болот там злая больная птица ночами кричит-поет я понимаю ее напевы с точностью до наоборот. ее любимые звуки "пф" "шп" а слово - "цурюк" она не дается в руки она не рвется из рук она не летает не плавает она замыкает круг для этой болотной птицы я - слабый круг на воде от брошенного ею взгляда. я умираю нигде дойдя до берега таю в густом камышовом неводе. * * * мне снилось сегодня: тебе было весело смеялась наверное думая обо мне но светлые звезды облако занавесило и рожки луны застряли в моем окне эта болезнь никогда никогда не кончится можно ослабить боль загнать ее вглубь переведи через сон меня переводчица я понимаю все но немного глуп я понимаю: сны эти все о будущем кончившемся в прошедшем давным-давно каждую ночь времена глаголов идут дождем я заблудился вымок мне все равно эти насквозь пропахшие странным временем эти пропащие сны о которых знал не отпускают и мерно стучат по темени: ты не любил не любим ты всего лишь спал я понимаю речи и сны бессвязные трудно понять распутать истолковать если глаголы мы то временами разные хочется видеть тебя мне хочется спать * * * я не знаю что на твоем берегу - галька песок илистое у тебя там дно или оно каменисто на что похожа грудь твоя твой сосок есть ли бусы на шее твоей или монисто я не знаю насколько глаза твои глубоки зеленые голубые они или цвета стали можно ли заплывать в глазах твоих за буйки можно ли так утонуть в них чтоб не достали я не знаю как ты обычно смотришь каков твой взгляд нежный он или твердый или усталый смотришь на нужные вещи или на все подряд можешь ли ты взглянуть так чтоб сердце встало я не знаю длины и цвета твоих волос откуда взялась: морская ты или лесная это не очень правильно только так повелось что я о своих любимых почти ничего не знаю я не знаю насколько ты высока худа стройна или нет какая твоя походка... только строчка из детства "чья-то потеря - моя находка" и сразу теряют значение все эти "нет" и "да" * * * нет нападу упаду с шумом и грохотом хохот костей твоих медленный да это - стакатто * * * кончается лето жара и твоя любовь мне это нервы портит немножко и портит немножко кровь я немножкой странный в своем этом странном чувстве я немножко пьяный я короли редис и капуста я золовка и деверь я тесть и немножко свекровь я люблю тебя так как еще никого не любил ни диван ни сервант ни даже чешскую стенку я когда-то любил одну девочку одну ленку и я бил ее, бил ее, бил ее, бил ее, бил но любил а тебя никогда не смогу я той самой рукой тронуть, дружок мой, замучить. я парень такой если птичку позвал если птичник я ловчий и дидель я люблю всю баварию я ей почти что родитель а теперь отпустите меня на покой на покой на покой * * * как я люблю ее, да. ну как, подскажите, как? я вспоминаю руки ее и плечи, которых не видел. но это лекарство лечит, это любой вам лекарь скажет, любой дурак. выйдешь из комнаты, думаешь на минутку, потом прошляешься где-то день или года два, комната ждет и терпит твою неудачную шутку, любит тебя, но уже не жива - мертва эта успевшая постареть от дня без тебя комната. если вы любите малых сих,- почаще их помните. Sergio Бойченко < [email protected]>
когда полковнику никто не пишет полковник подписывает приказы расстрельные потом принимает пищу пьет вино перечитывает рассказы привычно живет в скорлупе послужного списка почитая воинские традиции и уставы на окраине энска или допустим пинска сутками не появляясь вне штаба ежедневные новости уже ничего не решают никого не трогают поэтому докладывая обстановку каждое утро оперативный дежурный с шершавым подбородком бубнит монотонно невнятно и без остановки полковник слушает внимательно изучая узоры на стенах потом перекладывает бумаги делая вид что ищет что-то важное а сам в это время думает думает думает о позоре армии как всегда когда ему никто ну никто ну совсем не пишет сергей свиридов
Звезда Вифлеемская... (Этюд) Замуж она вышла сразу после монастыря, где воспитывалась. Знаете, есть такие кислые, не боевые девочки, с глазами, как у ночных зверьков, которые все норовят в угол забиться и поскулить в подушкуї Вечно они плетутся в сторонке и не убегают, когда их догоняют - стоят, как вкопанные, и смотрят замершими глазами на поднятый кулак - даже стукнуть противно и приходится кидать камнем. Такие никогда на уроке не поднимают руку, а в столовой сидят над тарелкой до последнего - голову в плечи вберут и рот им не разжать, а как что, так бледнеют и со стула сползают на пол. То есть, пара - тройка таких на заведение и все - снижаются показатели. Они все норовят куда-нибудь забиться - за лопухи у забора, где дырочка в доске желто-зеленаяї Луг смотрел в глазок бесконечного дощатого забора и видел теплый серый глаз в трепещущих ресницах, прильнувший, как доверчивый зверек, и ласкающий траву, ромашки, синее небо. Ну, в общем, понятно про детство-отрочество. И замужество было какое-то невнятное - за соседа по коммунальной квартире немолодого фотографа. В сундуке у него лежали шляпы с перьями, стеклянные бусы, веера, шали - достались от дедушки, который тоже был фотографом и держал костюмы для дам, желающих сделать художественный портрет. И еще ребенком она часами перебирала желтоватые кружева и нитки тлеющих под оранжевым абажуром бус. Фотограф вскоре умер, оставив молодую жену беременной. Она родила, как и жила - в своей комнате, одна: приготовила горячую воду, чистые простыни, бинтыї улыбнулась крику ребенка. Одела мальчика в кружевную рубашечку и атласную ленточку на запястье. Убрала свои волосы ниткой бус, накинула на полнеющую грудь белую шаль. Со светлым лицом взяла на руки младенца. Они в безмятежности ожидалиї Зря взошла звезда - волхвы не пришлиї
**** Сегодня плыли облака, Сорвался ветер, струились мысли сквозняком на свете приюта было не дано. Опять в небрежности твоей сквозит усталость... Я о смирении просила не досталось... Вползает на небо пустыня холмами, а прежней жизни миража нет с нами. Татьяна Ахтман < [email protected]>
