Спустя двадцать минут Бетти спустилась в столовую. Леди Лейси была уже там. Она подошла к тете и поцеловала ее.
- Мне так жаль, что я проспала, - сказала она. - Не знаю, что на меня нашло, я словно бы оказалась одной из Семи Спящих.
- Дорогая, я бы нисколько не удивилась, если бы ты проснулась не раньше полудня. После первого бала ты, должно быть, очень устала.
- Я имела в виду - прошлой ночью.
- Что - прошлой ночью?
- Ну, когда я одевалась...
- О, ты была пунктуальна. Когда я подъехала, ты уже ждала меня в холле.
Недоумение девушки все возрастало.
- Уверена, что ты получила массу удовольствия, - продолжала тетка. - Но большую часть танцев ты отдала капитану Фонтанелю. Если бы мы были в Эксетере, это вызвало бы разговоры, но здесь тебя знают немногие; тем не менее, леди Бельгроув наблюдала за вами.
- Надеюсь, дорогая тетушка, что вы не очень устали, - сказала Бетти, меняя тему разговора, приводившего ее в недоумение.
- Ну, что ты, мне нравятся балы; они напоминают мне о моей молодости. А ты вчера выглядела бледной и утомленной. Должно быть, от сильного волнения.
Сразу же после завтрака Бетти поспешила к себе в комнату. Ее терзал смутный страх. Единственным разумным объяснением происшедшего был сомнамбулизм; она отправилась на бал, будучи в состоянии сна. Она - сомнамбула. Что она говорила и делала, пока находилась в этом состоянии? Как было бы ужасно проснуться в середине танца! Она, по всей видимости, собралась, отправилась к леди Бельгроув, всю ночь танцевала, вернулась, переоделась, снова легла - и все это во сне.
- Кстати, - сказала ей тетка на следующий день, - я взяла билеты на Кармен в театр Ее Величества. Не хочешь ли пойти со мной?
- С превеликим удовольствием, тетя. Это будет восхитительно. Я слышала арию Тореадора, но никогда не слышала оперу целиком.
- А ты не слишком устала?
- Нет, нет, тысячу раз нет, я готова отдать все на свете, лишь бы поехать в оперу.
- Какое платье ты думаешь надеть?
- Я думаю, черное; и еще украсить волосы розой.
- Прекрасно. Это черное платье тебе очень идет. Думаю, ты не могла бы сделать лучший выбор.
Бетти была на седьмом небе. Она бывала в театре, но никогда еще не посещала настоящую оперу.
Вечером ужин был подан рано, необычно рано, и Бетти, зная, сколь мало времени ей понадобиться, чтобы одеться, прошла в маленькую оранжерею и присела там. Аромат гелиотропов был очень силен. Бетти называла их вишневым пирогом. Она взяла либретто и стала его просматривать; но глаза ее, неожиданно для нее самой, стали слипаться, и хотя она совершенно не собиралась спать, через некоторое время крепко уснула.
Она проснулась от холода и почувствовала, что тело ее затекло.
- О Господи! - сказала она. - Надеюсь, я не опоздала? Но что это... уже рассвело?
За окнами оранжереи занимался день.
Пораженная, она вышла. В холле и на лестнице еще царил мрак, она на ощупь проследовала в свою комнату и включила свет.
Перед ней, на кровати, лежало ее черно-белое муслиновое платье; на столе белые перчатки с двенадцатью пуговичками, рядом с веером. Она взяла их, под ними, немножко помятая, оказалась театральная программка.
- Как это все непонятно, - вздохнула она, переложила платье, села на кровать и задумалась.
- Почему они выключили свет? - спросила она себя, затем вскочила на ноги и щелкнула выключателем. Утренний свет залил комнату. Она вернулась на прежнее место, приложила ладони ко лбу.
- Этого не может быть... Не может быть, чтобы со мной случилась то же самое... Это ужасно...
Вскоре она услышала шум внизу; поднялись слуги. Она поспешно разделась и спряталась под одеяло, но не уснула. Она была серьезно обеспокоена, ее мысль напряженно работала.
В обычное время Марта принесла чай.
- Просыпайтесь, мисс Бетти! - сказала она. - Надеюсь, вы прекрасно провели вечер. Наверное, это было замечательно.
- Но, - начала было девушка, осеклась, и сказала: - А тетя уже встала? Она очень устала?
- О, мисс, госпожа - удивительный человек; она никогда не устает. Она всегда поднимается в одно и то же время.
Бетти оделась, но все никак не могла прийти в себя. Одно она решила точно. Ей нужно обратиться к врачу. Не желая пугать тетку, она постарается не заострять на этом ее внимание.
Бетти спустилась в столовую и нашла там тетю Лейси.
- Мне кажется, голос Маас был превосходен, но все-таки она мне не очень нравится в роли Кармен. А ты что думаешь, дорогая?
- Тетя, - сказала Бетти, желая сменить тему, - не могли бы вы посоветовать мне врача? Мне кажется, я не очень хорошо себя чувствую.
- Плохо себя чувствуешь? Что с тобой?
- Я стала подвержена внезапным приступам сонливости.
- В этом нет ничего удивительного, моя дорогая; балы и театры - после спокойной размеренной жизни в провинции. Но, должна признаться, меня поразила твоя бледность прошлым вечером. Тебе непременно нужно обратиться к доктору Гровсу.
Когда врач приехал, Бетти сказала, что хотела бы переговорить с ним наедине, и они отправились в ее комнату.
- Ох, доктор, - нервничая, сказала она, - я хочу признаться вам в странной вещи. Я уверена, что хожу во сне.
- Скорее всего, вы поужинали чем-то тяжелым для желудка.
- Но это продолжается довольно долго.
- Что вы имеете в виду? Как долго? Когда это началось?
- До того, как я приехала в Лондон, со мной этого не случалось.
- А как вы об этом узнали? Вы внезапно проснулись?
- Я не просыпалась; я уснула, в этом состоянии отправилась к леди Бельгроув на бал, танцевала, вернулась, и проснулась утром, не зная, что я там была.
- Вот как!
- А еще, прошлой ночью, во сне, я ездила в Королевский театр и слушала там Кармен; но проснулась на рассвете здесь, в оранжерее, и ничего не помню о посещении театра.
- Очень необычная история. А вы уверены, что были на балу и в опере?
- Абсолютно. Моя одежда была помята в обоих случаях, мои туфельки немножко стоптаны, и веер, и перчатки - я ими пользовалась...
- Вы были там с леди Лейси?
- Да. Я была с ней все это время. Но ничего не помню.
- Я должен с ней поговорить.
- Пожалуйста, не делайте этого. Мне не хочется ее пугать; пусть она думает, что у меня легкое недомогание. Она считает меня слишком возбудимой.
Некоторое время доктор Гровс размышлял, после чего сказал:
- Видите ли, я вовсе не уверен, что это случай сомнамбулизма.
- Но что же тогда?
- Провалы в памяти. С вами такое случалось прежде?
- Не могу сказать. Я, конечно, не все помню. Например, я не помню всех поручений, которые мне даются, и мне приходится их записывать. Я не помню всех романов, которые прочитала, а иногда не могу вспомнить, что подавалось накануне на ужин.
- Это совсем другое дело. Я имею в виду пробелы в памяти. Как часто это случалось?
- Два раза.
- Причем, совсем недавно?
- Да, никогда прежде со мной такого не случалось.
- Думаю, чем раньше вы вернетесь обратно в провинцию, тем лучше. Возможно, виной всему резкая перемена обстановки, которая так на вас воздействовала. Попробуйте не злоупотреблять удовольствиями. Ограничьте до необходимого минимума ваши впечатления. И если снова случится что-нибудь подобное, сразу же сообщите мне.
- Вы ничего не скажете моей тете?
- Нет; по крайней мере, в этот раз. Я скажу, что вы были перевозбуждены, и что вас необходимо избавить от всяческих треволнений.
- Благодарю вас, доктор Гровс, вы так добры.
После ухода доктора, Бетти столкнулась с новой загадкой, поставившей ее в тупик. Она позвонила в колокольчик.
- Марта, - сказала она появившейся горничной, - а где тот роман, который я взяла вчера в публичной библиотеке? Я положила его на столик в будуаре.
- Я его не видела, мисс.
- Пожалуйста, найдите его. Я посмотрела везде, но его нигде нет.
- Я посмотрю в гостиной и в комнате для занятий.
