1. О полемике между журналами «Сион» и «Основа» по поводу антисемитских высказываний последней («Основа». 1861, № 6 и 9; 1862, № 1; «Сион». 1861, № 10 и 21). В этой полемике приняли участие и другие газеты и журналы. «Перепев» баллады В. А. Жуковского «Ахилл».
2. «Перепев» стих. Пушкина «В крови горит огонь желанья…».
3. «Перепев» стих. Пушкина «Если жизнь тебя обманет…».
4. «Перепев» стих. Пушкина «Молитва». Пустоголовые фаланги пустоцветов и Всеобщей формулой. Здесь имеется в виду «Элегическая заметка» PB; см. о ней примеч. 46. Юбилеями не взысканных поэтов. Намек на юбилей П. А. Вяземского, см. о нем примеч. 44.
5. «Перепев» стих. Пушкина «На перевод Илиады».
57. И. 1862, № 4, в фельетоне «Казаки в Москве!!!», подпись: Тр. Тл. В изд. 1869 г. не включено. Эпиграмма на Чичерина — см. предыдущее примеч. Хоть видим в выпушках, петличках — ср. «Горе от ума», слова Скалозуба: «А форменные есть отлички: В мундирах выпушки, погончики, петлички».
58. И. 1862, № 6, подпись: Пр. Знаменский. И Ципринусов, пишущих в нем. О статье О. А. Пржецлавского «Студии о гласности», напечатанной в СО (1861, № 50) под псевдонимом «Ципринус». Льва Камбека с его ерундой. С ноября 1861 г. Л. Л. Камбек начал выпускать литературное приложение к выходившему под его редакцией «Петерб. вестнику», в котором обещал печатать за плату все, что ему ни пришлют. Приложение наполнялось бездарными и безграмотными писаниями графоманов. Под ними сплошь и рядом стояли подписи: Ерунда, Ерундист и т. п. Это и дало повод прозвать «Ерундой» все приложение. С точки зренья Никиты Безрылова и т. д. В декабрьской книжке БдЧ за 1861 г. был помещен под псевдонимом «Старая фельетонная кляча Никита Безрылов» фельетон А. Ф. Писемского, в котором он в ироническом тоне писал о воскресных школах, женской эмансипации и т. п. Фельетон вызвал негодование И, которая сравнила Писемского с Аскоченским (И. 1862, № 5. С. 71). Журналист А. С. Гиероглифов пытался организовать протест литераторов против И, но из этого ничего не получилось, а редакция «Совр.» заявила о своей полной солидарности с ней (И. 1862, № 7. С. 104). С точки зрения Бланка, Самарина и т. д. Здесь имеются в виду напечатанные в конце 1861 г. в славянофильском «Дне» статьи П. Б. Бланка «Крестьянские выборы» (1861, 4 нояб.) и Д. Ф. Самарина «Уставная грамота» (1861, 25 нояб.). О последней см. статью Чернышевского «Г. магистр Н. де-Безобразов — псевдоним!» («Совр.». 1862, № 1). В ней Чернышевский высмеял Самарина, показав, что его взгляды по крестьянскому вопросу мало чем отличаются от взглядов крепостника Н. А. Безобразова. О статье Бланка см. т. 2. примеч. 174. На сиамцев взглянув в «Иллюстрации». О ряде рисунков и заметок в № 181 и 182 «Иллюстрации» за 1861 г. С точки зрения Зотова младшего и т. д. см. примеч. 46. С точки зренья ученых врачей. Речь идет о высшем медицинском образовании женщин. См. т. 2, стих. 360 и примеч. к нему. И с Юркевичем в розге внушительной и т. д. См. т. 2, примеч. 169. С точки зрения Миллер-Красовского и т. д. См. примеч. 19. С соблюдением мер и границ. См. вступ. статью, с. 22–23. Вертоград — сад.
59. И. 1862, № 10, без загл., в фельетоне «Юмористические опыты А. А. Краевского», без подписи. — Изд. 1869 г. Т. 2. Здесь стихотворение ошибочно датировано 1863 г. В начале 1862 г. в ОЗ, в подражание «Свистку» «Совр», появился юмористический отдел. Стихи и фельетоны этого отдела, беззубые и беспомощные в художественном отношении, были направлены преимущественно против демократического лагеря. Поморными (помора — умора, смех до упаду, а также повальная болезнь, эпидемия) прозвали искровцев их враги — см., напр.: PB. 1859, сент., кн. 1, «Соврем, летопись». С. 93; Гымалэ <Волков Ю.>. Лит. впечатления // СПбВ, 1860, 2 и 30 сент. Они же пренебрежительно окрестили всю левую журналистику свистунами; см.: PB. 1861, № 1. С. 479, статья «Несколько слов вместо Современной летописи». «Совр.», И и PC подхватили эти клички, приняли их и нередко демонстративно пользовались ими в борьбе со своими противниками.
60. И. 1862, № 11, под загл. «Цепочка и грязная шея (Сцены из современной комедии)», подпись: Пр. Знаменский. — Печ. по экземпляру изд. 1869 г. T. 1 (Библиотека Академии наук СССР; шифр: IVb 3736), с исправл. по И. В этом экземпляре, как установлено H. Н. Наумовой (Курочкин В. С. Стихотворения М.; Л., 1962. С. 469), нет тех цензурных искажений, которые появились в других экземплярах, после перепечатки соответствующих страниц. При этом перепечатка производилась дважды: в двух принадлежащих мне экземплярах текст отличается как от печатаемого, так и один от другого. Литературный и музыкальный вечер, о котором идет речь в первой сцене, был организован Литературным фондом в пользу нуждающихся студентов. Однако, по свидетельству ряда современников, часть сбора (или даже весь чистый сбор) была предназначена для незадолго до этого сосланного на каторгу М. Л. Михайлова и приговоренного к каторжным работам В. А. Обручева; см.: Слепцова М. Н. Штурманы грядущей бури// «Звенья». М.; Л., 1933. Т. 2. С. 450; Шелгунов Н. В. Воспоминания. М.; Пг., 1923. С. 159, 234; «Дело Чернышевского». Саратов, 1968. С. 12, доклад шефа жандармов В. А. Долгорукова Александру II. Выступление Чернышевского с воспоминаниями о незадолго до этого умершем Добролюбове послужило поводом для возобновления его травли реакционной и либеральной печатью — СП, БдЧ, СПбВ. Кроме Чернышевского, в вечере принимали участие В. Курочкин, Некрасов, Достоевский, историк П. В. Павлов и др. Павлов за свою речь о тысячелетии России, в которой подчеркивал пагубность крепостного права и необходимость сближения «образованных достаточных классов» с «низшими разрядами общества», был арестован и выслан в Ветлугу. Публичные лекции в здании Городской думы, о которых идет речь во второй сцене, возникли в начале 1862 г., когда Петербургский университет в связи со студенческими волнениями был закрыт. По мысли организаторов, они должны были материально помочь нуждающимся студентам, как арестованным, так и оставшимся на свободе, поддержать внутреннюю связь между последними и в известной степени заменить чтение университетских курсов. Вслед за высылкой Павлова лекции были демонстративно прекращены. Объектом сатиры Курочкина являются статья СП, в которой в издевательском тоне говорилось о выступлении Чернышевского, и фельетон П. Д. Боборыкина в БдЧ, высмеивавший демократическое студенчество. В И сцены сопровождались пространным примечанием, в котором приводились и иронически комментировались цитаты из них. «Я был убежден, — писал Курочкин, — что ни один из современных русских литераторов, не исключая даже Аскоченского, придя на публичные лекции, посещаемые женщинами, по большей части небогатыми и за модами не следящими, не станет инспектировать их наряды и осматривать, у всех ли вымыты шеи и нет ли у которой-нибудь траура под ногтями… Русский литератор, полагал я, заметив, что собрат вертит часовую цепочку, непременно как-нибудь покривит душою, а не скажет своим читателям с геройскою откровенностью, что, мол, это бахвальство вертеть цепочкою, часов-то, может, и нет у голубчика. Очевидно, оба фельетона написаны не литератором, решил я, и направил свои поиски в иную сторону. Поиски увенчались успехом. Оказалось, что на вечере 2-го марта и на одной из публичных лекций в числе прочих были г-жа Хлестова и шесть княжон Тугоуховских, помните, которые в 1821 году так дружно провозгласили Чацкого сумасшедшим. Княжны всё еще в девушках, они заметно состарились (младшей уже шестьдесят лет с хвостиком), но все еще так же милы, веселы и умны. Я узнал достоверно, что именно шесть княжон, г-жа Хлестова и графиня Хрюмина-внучка (тоже девушка, уже лет десять как отпраздновавшая свой пятидесятилетний юбилей) написали оба эти фельетона. Слог поправлял Молчалин, а в редакции сообщил фельетоны Загорецкий. Как все это происходило, я потщился изобразить в предлагаемых сценках». См. также вступ. статью, с. 26.
<Сц.> 1. Один кричал: безумцы! Курочкин имел в виду самого себя, свой перевод из Беранже «Безумцы», напечатанный за две недели до вечера — в середине февраля 1862 г. («Век». 1862, № 1/6). В агентурном донесении о вечере говорится: «Курочкин во второй раз читал свое стихотворение из Беранже „Безумец“, где он, между прочим, дозволяет себе говорить: „Безумец открыл новый свет, безумец дал нам новый завет, а этот безумец был бог“. Неужели (говорили) цензура могла это позволить?» («Из истории либеральной общественности шестидесятых годов»//«Красный архив». 1931, № 2. С. 174). Из этих слов можно заключить, что Курочкин прочитал и те строки, которые были запрещены цензурой, — см. примеч. 137. Другой расписывал какой-то мертвый дом. О Достоевском, читавшем отрывки из «Записок из мертвого дома». Шематон, т. е. шеметень, шеметунь, — суетливый человек, хлопотун. Моветон (франц. mauvais ton) — здесь: невоспитанные люди, с плохими (с точки зрения аристократического общества) манерами. Тесак ему и ранец! — т. е. разжаловать в солдаты. Цепочку в руки взял и начал с ней играть!! СП писала: «Г. Чернышевский, явившись перед избранною публикою, вел себя в высшей степени неприлично. Он то ложился на кафедру и боком и животом, то полусадился на нее (?), то делал разные телодвижения, нетерпимые в мало-мальски порядочном обществе, то вертел часовой цепочкой, — у меня, дескать, часы есть! (!!) Одним словом, при двух или трех тысячах образованных людей Чернышевский вел себя как Ноздрев на губернаторском бале».
