– А можно мне будет потом с Джиной познакомиться? – спросил Алекс Маккартни. – Она мне нравится.
– Не советую, – сказал профессор Швацц.
– Почему? У меня к ней чисто невинное влечение…
– Джина этого не поймет, – профессор Швацц посмотрел на свое создание. – Она сразу затащит вас в постель, и тут-то вы об этом горячо пожалеете.
– А почему? – не унимался тупой полицейский.
– Внимание, ребята! – провозгласил Джон Толкер. – Я вижу, как робот выходит из дома. Никому не советую высовываться!
Из дома действительно показался бегущий вприпрыжку робот Арни в только что отглаженном костюме. Если бы профессор не сидел рядом, Ник Штибельсон готов был бы поклясться, что это бежит сам Арнольд Швацц.
– Мисс Блензи! – закричал Арни, подбегая к Джине. – Апельсин хочешь!
– Хочу! – отозвалась Джина, поджидая Арни и приготовив руки для объятий. – Можно даже без апельсина!
– Пойдем, крошка, в кусты, я кое-чему научу тебя!
– С удовольствием, Арни! Я тоже покажу тебе пару новых поз!
Два робота с треском продрались сквозь кустарник, рухнули на землю и начали срывать друг с друга одежду. Арни похрюкивал от наслаждения.
Глядя на обнаженную Джейн, полицейские Майкл и Алекс шумно задышали. Было видно, что они очень желали бы оказаться сейчас на месте робота.
Джон Толкер щелкал своим фотоаппаратом не переставая. Когда кончилась пленка, он быстро достал из сумки другой фотоаппарат и продолжил снимать. Акула Додсон сделал один снимок и бесстрастно наблюдал за совокуплением роботов.
Роботы совокуплялись в бешеном ритме, издавая при этом звуки железнодорожных локомотивов. Казалось, что это уже не кончится никогда, но тут капкан Джины с ужасным звуком щелкнул, сирена противно завыла, и Арни завопил истошным голосом.
– Сработало! – воскликнул Джон Толкер, щелкая фотоаппаратом.
– Что сработало? – недоумевали полицейские.
– Капкан!
Вся компания полицейских, репортеров и профессоров бросилась в кусты, где боролись два робота.
Арни лежал под Джиной и пытался от нее освободиться, отбиваясь всеми руками и ногами. Джина держала маньяка в железных объятиях, не собираясь отпускать. Волосы у робота были выдраны, на спине виднелись порезы от ногтей, сквозь которые блестел металл.
– Пусти, мерзавка! – ревел Арни.
Профессор подбежал к роботу и радостно запрыгал вокруг.
– Ну что, приятно тебе, скотина? – выкрикивал он. – Больше не будешь никого насиловать!
– Пусти, тебе говорят! – кричал Арни. – А то вам всем хуже будет! Вырвусь, всех изнасилую! Не заставляйте меня выходить из себя!
– Я спрашиваю, тебе приятно? – профессор наклонился над роботом и приготовил отвертку.
– Нет! – честно ответил робот.
– То-то же!
– Профессор Швацц! – сказал Ник. – Будьте любезны, отключите этого монстра.
– Профессор! Я столько для вас сделал! – кричал Арни. – Я больше не буду!
Профессор Швацц склонился над роботом и, надрезав ножом кожу на шее, вывинтил отверткой несколько винтов и отвернул ему голову.
– Нет! – раздался чей-то окрик. – Не смейте, убийцы!
Полицейские обернулись, и были сбиты с ног бегущей к месту происшествия Мэри. Девушка подбежала к поверженному роботу и оттолкнула профессора.
– Не трогайте его! Он мой! – она склонилась над роботом. – Господи! Где его голова?
– У него больше не будет головы, – молвил Ник.
– Ублюдки! Что вы сделали с моим Арни! Мой милый мальчик!
Она взяла неподвижное тело Арни за руку и заплакала.
– Они поймали меня, Мэри, – горько сказала голова Арни, которую держал в руках профессор Швацц.
– Отведите ее в машину, живо! – прикрикнул на полицейских Ник Штибельсон.
Майкл и Алекс взяли секретаршу профессора под руки и повели ее к машине.
– Его уничтожат? – спросила Мэри сквозь слезы.
– Ага, – ответил Алекс. – Очень на это надеюсь!
– Жаль, – вздохнула Мэри. – Такого парня я уже никогда не встречу.
– Только не плачьте, – попросил Майкл Джонсон. – Терпеть не могу, когда женщины плачут. Так бы и дал по голове…
– Я и не плачу, – Мэри вытерла глаза рукой.
Полицейские сочувственно сопели рядом с девушкой. Мэри перестала всхлипывать и оценивающе осмотрела полицейских.
– А что вы делаете сегодня вечером? – спросила она наконец у Алекса.
Ник Штибельсон спокойно смотрел на поверженного монстра.
– Вот, кажется, и все. Джон, ты вроде хотел сделать несколько снимков?
– Я сделал! – весело сказал довольный Джон Толкер. – Классный будет репортаж!
Профессор поднял голову своего двойника повыше.
– Сегодня у вас на удивление приятные лица, – проскрежетала голова Арни, и глаза робота закрылись.
Глава двадцать восьмая Благодарность мэра Сименса
На следующее утро улицы города стали снова многолюдными. Жители разбирали забаррикадированные двери, спешили в магазины пополнить запасы продовольствия и шли на работу. На перекрестках появились толстые полицейские, высокомерно поглядывающие на граждан, словно именно они поймали свихнувшегося робота.
Лавры разделили инспектор Роберте и частный детектив Ник Штибельсон. Даже профессор Швацц был превращен в героя дня, как создатель ловушки для полоумного робота. Газеты обещали в вечернем выпуске дать обстоятельные интервью со снимками поимки робота.
Торжественный митинг по случаю избавления от опасного маньяка прошел в огромном зале мэрии. Толпы ликующих граждан могли видеть на экранах телевизоров, как мэр Нью-Йорка мистер Симменс под несмолкаемые аплодисменты собравшихся влиятельных людей города наградил медалями полицейских Майкла Джонсона и Алекса Маккартни, пунцовых от смущения, а также поблагодарил детектива Ника Штибельсона за помощь полиции, долго с ним обнимался и, в конце концов, вручил ему почетную грамоту и чек.
– Здесь не хватает одного нулика, – возмущенно сказал Ник Штибельсон, начиная чувствовать себя обманутым. – По-моему, за эту работу мне было обещано полмиллиона долларов. Здесь же только пятьдесят.
– Это тоже большая сумма, – сказал мэр, помахивая ручкой гостям. – Мы вам сделали предложение, вы согласились. Работа сделана, деньги уплочены!
– Предложение было сделано до того, как я взялся за работу.
– Ну, не так уж много вы и наработали, – заявил мэр. – Все равно бы робота кто-нибудь поймал, а так это сделали вы. Не переживайте, мистер Штибельсон, вы же умный человек и должны понимать, что за просто так денег никто не платит.
– Вы считаете, я требую деньги «за просто так»?
– А за все остальное вам заплатили! И, кроме того, это дело для вас отличная реклама. За рекламу, – хохотнул мэр, – еще с вас надо бы денег взять, но я не такой крохобор! Пользуйтесь.
Ник Штибельсон взглянул в наглые глаза толстого мэра, и легкая усмешка появилась на его губах. Потом детектив достал из кармана визитку.
– Вот вам моя визитная карточка, мистер Симменс. Если я вам еще раз понадоблюсь, то я всегда к вашим услугам. Но только в следующий раз я потребую деньги вперед!
– Очень хорошо, мистер Штибельсон. Я всегда считал вас умным человеком.
– Правильно считали, господин мэр, – серьезно ответил Ник и вышел из мэрии.
Приглашенные мэром гости продолжали шумно веселиться. Страхи перед помешанным роботом уходили в прошлое. Так же в прошлое уходило и дармовое угощение на столах мэрии. Так что, приходилось спешить, чтобы успеть порадоваться жизни. Когда поймают еще одного полоумного робота и устроят такое торжество?
Глава двадцать девятая За два часа до вечерних газет
Джон Толкер был на восьмом небе от счастья.
– Я протолкнул в восемь газет и три журнала свой репортаж с места событий с пикантными фотографиями поимки робота-маньяка, а также интервью с тобой и профессором Шваццем! Небывалая удача! Теперь моя карьера быстро пойдет в гору!
– Прими мои поздравления, – устало молвил Ник Штибельсон. – Хоть для кого-то это дело окончилось успешно.
Джон Толкер удивленно взглянул на детектива, который молча протянул ему полученный от мэра чек.
– Он дал тебе всего пятьдесят тысяч?
– Ты же видишь!
– Вот ведь прохвост! С ними никогда нельзя иметь дел. Надо было лучше поехать в Россию, от их правительства было интересное предложение – найти какого-то проходимца, который, проходя по Эрмитажу, захватил с собой несколько весьма ценных картин. На одной изображена такая классная брюнетка, тебе бы понравилась! Мы бы запросто поймали его за три дня.
– Да, – согласился Ник. – И водка у русских нажористая.
– Ну, ничего, – махнул рукой Джон. – Зато ты маньяка поймал! Представь, сколько людей ты спас от его интимных притязаний! Да и пятьдесят тысяч – круглое число.
