Глава 1
Сильный порыв ветра нагнул к окну моего офиса ветку цветущей вишни. Встретившись со стеклом, чуть розоватые цветы посыпались вниз, устилая цветущим ковром мокрую от дождя дорогу.
Обожаю это время года – весна, когда все просыпается от зимней спячки, показываются крохотные ярко-зелёные листики. В такие дни кажется, что вместе с природой просыпаюсь и я.
И трупы.
Эти, к счастью, не просыпаются, хотя согласитесь, было бы эпично. Они, как первые подснежники, вылазят из-под снега, стоит ему хоть немного сойти. С грустью перевела взгляд на угол стола. Шесть одинаковых папок перевязанные одной лентой. За два весенних месяца в нашем районе всплыли шесть удивительно похожих друг на друга мертвых девушек. Шесть трупов и шесть лет, как я работаю в этом офисе, символично, не правда ли?
Дверь, отделяющая мой скромный кабинет от шума в коридоре, распахнулась, с грохотом встретившись с побелённой стеной. Оторвав взгляд от изучения отчета о баллистической проверке, подняла голову вверх. Поправив тонкую оправу очков, скептически посмотрела на решившего почтить меня своим вниманием мужчину. Вот лучше бы его имя числилось в списке трупов, честное слово!
— Лизонька, милая, как дела? — С порога начал он, подходя к моему шкафу и, порывшись в нем, выудил на свет пузатую бутылку виски и бокал.
Обернувшись, он подарил мне лучезарную улыбку. Хорошо у нас в стране помощники работают, вон, зубки себе сделал. Против своей воли я залюбовалась им. Белоснежная обтягивающая футболка выгодно смотрелась на его подкаченном теле, как и темно-голубые джинсы, подчеркнувшие его задницу. Один только недостаток – мудак.
— Елизавета Михайловна, — автоматически поправила, — дела? Как видишь – шесть трупов по мою скромную душу, хочешь составить им компанию?
— Лизонька, — вновь наступая на одни и те же грабли, повторил он, — ты себя не бережёшь! Вот когда ты последний раз отдыхала?
— Макар-р…
— Оу, уже рычим? Моя лапушка, давай я тебя заберу отсюда, отдохнёшь?
Ему было плевать, что часы, висевшие на стене, показывали начало одиннадцатого, самый разгар рабочего дня. Да и разве волновали сынка депутата такие мелочи? Откупорив бутылку, Макар плеснул янтарной жидкости в пузатый бокал. Сделав кистью пару раскачивающих движений, поднёс бокал с виски к губам и неторопливо отпил.
— Что за помои? — Проглотив, Макар скривился, а мои губы, против моей воли, растянулись в улыбке. —Напомни мне, куплю тебе в кабинет виски получше.
— Макар, — мысленно покрыв его не самыми лестными словами, вкрадчиво начала я, — а не пойти бы тебе лесом?
— Только с тобой! Ну же, Лисовская, что ты из себя девственницу строишь? Давай, я давно хочу разложить тебя на этом столе, — он подошёл ближе, упираясь руками в столешницу.
Нависнув надо мной, Прохоров многозначительно подмигнул, уставившись в вырез блузки.
Сдаётся мне, ещё секунду и на моём столе появится седьмая папка, вот только с мужским трупом, а не с женским. Встав, я поправила юбку-карандаш, краем глаза отмечая, как замер Макар, уставившись на мою пятую точку. Хмыкнула. Сделав несколько плавных шагов в его сторону, медленно провела пальцами по столу, пока они не накрыли его ладонь.
— Знаешь, а ты прав, — перейдя на интимный шёпот, мурлыкнула ему на ухо, заходя за его спину.
— Да-а?
— Да, — подтвердила, резко хватая за его руку и, заведя её за спину, приподняла вверх.
С силой дала ногой под колено, заставив прогнуться и упереться лицом в стол, на котором он так сильно хотел разложить меня. А в итоге, разложили его. Завела его руку вверх ещё сильнее, заставляя Макара застонать от пронзившей боли.
— Ты что творишь, Лисовская?! Охренела?! Отпусти меня!
— Отпущу, — пообещала я, — как только ты заберёшь свои документы и переведешься в другой отдел, понял?
— Ты не с тем связалась, Лисовская, забыла, кто мой отец?!
— Забудешь, как же. Вот только поверь мне, за воспитание малолетнего мудака, до которого у него не доходят руки, он ещё и спасибо скажет, — легонько хлопнула его по заднице, но руку все же отпустила.
— Мне двадцать четыре! — Чертыхнулся Прохоров, отходя на всякий случай от стола.
— То есть с мудаком ты все таки согласен?
