1.3
— Елизавета, — встревоженный голос на том конце провода немного заикался, чёртова связь, — пффф… фыы.. Алё, Елизавета, ты меня… пфф… слышишь?!
— Слышу, говорите! Что случилось?
Я зажала одно ухо рукой, прижимная ко второму телефон, чтобы хоть что-то разобрать в череде прерывающихся звуков. Куда же занесло нашего криминалиста, раз там такая отвратительная связь?
— Елизавета… труп… фыыф… девушка… фпппф… похожа…
Да что ж за ерунда-то такая! Я была готова ругаться отборнейшим матом. Но при добродушном мужчине не хотелось, он у нас нежная натура, хоть и криминалист.
— Иван Петрович, подождите, скажите где вы, я подъеду!
С такими телефонными переговорами ничего не понятно. Кроме одного. Ещё одна девушка была найдена мертвой и если там такой же почерк, то это уже седьмое убийство. Седьмое… Чертов серийный маньяк!
— Иван Петрович, вы меня слышите? — обеспокоено повторила в трубку.
Разобрать адрес из прерывающихся звуков было практически невозможно, но я продолжала усиленно прижимать мобильный к уху, пытаясь сообразить, куда могло занести коллегу.
— Я тебя слышу, малышка, — жарко прошептали сзади, приобнимая меня за талию.
Какого хрена?!
Вот только удивлялся мозг, а тело мгновенно вспомнило все, чему учили на боевых курсах. Особенно тщательно мы прорабатывали занятия по самообороне. Резко мотнула головой назад, каблуком туфли в этот момент наступая на ногу нападающему. Встретившись затылком с чьим-то носом, выпустила воздух сквозь стиснутые зубы – больно, блин. Судя по раздавшемуся за спиной шипению, больно было не мне одной.
— Ах ты, стерва!
Резко обернувшись, подняла руки в защитной стойке, внимательно всматриваясь в напавшего на меня мужчину. Тяжело дыша, отставила ногу чуть в сторону, немного согнув её в колене.
Твою мать!
— Макар?! Какого дьявола ты творишь, придурок?! — Заорала я, опуская руки вниз.
Идиот малолетний! Напугал меня до чертиков.
Потирая ушибленный нос, он как-то гаденько ухмыльнулся. Света фонаря, попеременно мигающего за моей спиной, было недостаточно, чтобы определить состояние моего помощника.
— Сильно болит? — Сделала шаг вперёд. — Блин, прости, просто ты так напугал меня… давай посмотрю, что с носом, — я опустила глаза в телефон, пытаясь «вызвать» режим фонарика.
Нервно трясущиеся пальцы слушались с трудом, не говоря уже об экране блокировки, никак не желающим открывать «домашнюю» страницу.
— Болит, но тебе будет больнее, малышка, — усмехнувшись, произнёс он.
Увлечённая включением фонарика на телефоне, я не расслышала, что он сказал:
— Что?
— Ничего, Лизонька, уже ничего. Пацаны, хватайте её!
Последние слова он выкрикнул, взмахнув руками вверх. Развернувшись он направился в сторону машины, фары которой освещали дорогу. А я, не успевшая ничего сообразить, оказалась спеленатая по рукам и ногам двумя амбалами, шустро владеющими вязкой узлов из верёвок. Телефон с громким хлопком грохнулся на землю, мигнул несколько раз, прежде чем погаснуть окончательно.
— А ну, пустите! — Дернулась несколько раз, прежде чем вспомнила то, чему учили: — Помогите! Пожар! Гори…
В раскрытый рот быстро засунули какую-то ткань, крик так и застрял комом в горле. Что ж, мне оставалось лишь мычать, да пытаться брыкаться. Радостно взвизгнула, когда одного из амбалов удалось таки лягнуть в коленную чашечку.
— Дрянь!
Ругнулся он, прежде чем ударить меня кулаком в челюсть. Голова запрокинулась, а глаза медленно начали закрываться, унося меня в спасительную темноту забвения. Краем сознания слышала обрывки разговора:
— Какого черта, Валера?
— Твоя девка лягнула меня в колено!
— Потерпел бы, ничего бы с тобой не сделалось. Давай, в машину её, пока никто нас не увидел…
