Стройотряд уходит в небо - Алэн Акоб

— Эдик, Эдик, Эдуард! — звал меня сзади женский голос. Эхо, так звонко разносилось между стенок полупустого институтского коридора, что несколько студентов остановились и с изумлением стали смотреть на нас. Я остановился.

— Ты забыл свою зачётку — на меня соучастливо смотрела пара серо-зелёных глаз

— Она мне больше не нужна — сухо отрезал я, — меня ждёт родной завод и токарный станок.

— Подожди не горячись, может, что нибудь придумаем, он гад хороший конечно, но и тебе не стоило спорить с ним, ты же знаешь его. — горячо затараторила активистка Света. У неё смазливое личико и лукавое выражение глаз, которым трудно отказать в чем бы то ни было.

Сегодня меня срезал на экзамене преподаватель по теории литературы. Мелочному преподу жутко не понравилось, как я непроизвольно от себя зевнул на его лекции. А может у меня на то была причина. В ту ночь, подавленный случившимся я не спал, ждал новостей около стен больницы, от разбившегося в автокатастрофе друга, которого в это время хирурги буквально резали и собирали по частям как в игре пазлы.

— Пойдём со мной — потянула она меня за рукав, в направлении деканата, щас всё уладим вот увидишь.

Декан Зинаида Дмитриевна сидела за столом заваленным цветными папками, тетрадями, канцелярскими товарами и ещё невесть чем. Над всей этой бюрократической грудой бумаг, возвышались фотографии двух детей в обнимку, очевидно внуки

— Я тебя слушаю Света. — не поднимая головы. Меня всегда удивлял этот дар у некоторых, не поднимая головы, определять на расстоянии, кто перед тобой стоит

— Зинаида Дмитриевна, я насчёт стройотряда, вот привела недостающего кандидата

— Как Вас зовут молодой человек

— Эдуард Филлипов, только в стройотряд я не поеду. Декан наконец оторвал глаза от бумаг и вопросительно посмотрела на Свету. Света пнула кулаком меня в бок и зашипела: молчи дурак.

— Да согласен он, не слушайте его, только вот, у нас тут ситуация такая, одним словом Уралов, по теории литературы, его срезал сегодня

— Это не проблема, щас всё устроим, так Вы поедете или нет — набирая номер на телефоне

— Геннадий Григорьевич, что же вы это, моего талантливого ученика срезали сегодня. Ага — задумчиво — хорошо, хорошо я щас подойду к Вам и мы все детали обсудим.

Так, ну что, Светочка сходи к нему с зачёткой, а вы молодой человек, получите его в сентябре, после стройотряда. Договорились. — И снова погрузилась в ворох бумаг, что-то размашисто подписывая. — А щас идите, идите, не мешайте мне.

Мы с Светкой вышли в коридор

— А, что так можно — с недоумением спросил я

— Конечно возможно, ты разве не слышал, что тебе сказали. В сентябре получишь, значит в сентябре, а теперь иди, иди! — Провожая меня взглядом

Так я очутился в стройотряде, на должности бригадира, состоявшей из двенадцати человек.

Подходила к концу наша первая неделя стройотряда в Братске. Было бы неправильно утверждать с моей стороны, что ребята, не считая трёх девушек поварих, полностью адаптировались и приспособились к местным нравам, климату, к кухни состоявшей из макарон в обед и ужин. Может, так называемые спагетти, одно из самых очень популярных блюд в Италии или Азии, но в сибирской глубинке, на родине пельменей, они подавалась исключительно только в одном виде, вареными или жареными из остатков с прошлого дня, в основном без гарнира, отчего девушки повара заслужили тайную ненависть к себе со стороны ребят.

Если в первую неделю мы с воодушевлением лопали макароны, то во вторую они уже шли через силу, третья неделя, сопровождаемая запорами, нам показалась жестокой и мы возроптали. Бунт на корабле быстро подавили, всего лишь одним весомым аргументом со стороны командира стройотряда Саши Радина — ничем другим я вас кормить не могу, что имеется в наличии то и кушаем. Кому не нравится могут обедать в ресторане, я не против.

Милицейский бобик, весело поскрипывая старыми рессорами, медленно въехал во двор общежития, где были расквартированы студенты. Из машины вышли рыжий капитан милиции, с чёрной папкой в руках, с ним рядом молодой лейтенант с конопатым лицом и кожаным портфелем в руках. Офицеры посмотрели на окна третьего этажа, переговорились между собой и молодцевато подпрыгивая по две ступеньки по лестнице, поднялись в кабинет командир стройотряда Саши Радина.

В командирской комнате с низким потолком, где мы все собрались включая милиционеров, пахло сигаретами, потом и водочным духом. На стене, с облупленной местами зелёной краской висела на гвозде вбитым в стену, студенческая гитара, вся исписанная датами и именами с задней стороны. Талисман стройотряда. Большинство входящих и выходящих из командирской комнаты ребят не умели играть на гитаре, но почему-то считали своим долгом снять её с гвоздя и немного побренчать на ней, под недовольный взгляд Саши Радина. Выносить её из командирской строго запрещалось.

— Ну давай, принимай решение, так сказать судьба человека в Ваших руках главнокомандующий — полусерьёзно пошутил конопатый лейтенант

— Нет не могу, ей Богу не могу у меня своих оболтусов хватает, куда я вашего ещё возьму

— Он не оболтус, а уголовник — с улыбкой поправил капитан с папкой

— Так тем более, у меня студенты, педагоги, интеллигентные люди, будущее страны можно сказать

— Всё правильно, поэтому мы к Вам и обращаемся, работа учителя в чем заключается, в воспитании подрастающего поколения, разве не так?

— Нет мои дорогие, то о чем Вы меня просите, называется перевоспитанием, а не воспитанием. Чувствуете разницу?

— Ну ладно — протянул капитан милиции, медленно вставая из-за стола — а пацана жаль, видно судьба у него такая быть, быть уголовником по жизни. Извините, как говорится, что побеспокоили, так сказать.

— А, что он натворил?

— Просто интересуетесь или это у Вас профессионально, вот здесь всё записано — вытаскивая папку из портфеля и протягивая её Саше — можете ознакомиться. Командир отряда взял папку, надел очки и углубился в чтение дела под номером 563. Капитан и сопровождающий его лейтенант снова сели на стулья и стали внимательно следить за выражением лица Саши Радина пока он читал содержимое папки. Минут пять, прошли в обоюдном молчание, после чего командир закрыл папку и мотнув головой, промычал что-то наподобие мда, потянулся за сигаретами.

— Он вообще то смирный — попробовав выдавить из себя улыбку лейтенант

— Когда спит зубами к стенке — ершисто заметил Саша

— Ну в случае чего, мы всегда можем подъехать

— Пятнадцать