Паола Маршалл - Английский подснежник

Начало марта 1892 года, Сомерсет

Леди Дина Фревилль, к которой ее единоутробная сестра леди Виолетта Кенилворт относилась с вопиющей бесцеремонностью, умела быть не менее бесцеремонной.

— Я не хочу уезжать от тебя, мама. Ты знаешь, как я не люблю гостить у Виолетты… и как ее раздражает мое присутствие.

Дина смотрела из окна маленькой гостиной. Ее мать, вдова покойного лорда Рейнсборо, в свободном шелковом платье всех цветов радуги занималась рукоделием.

Она взглянула на вышитые цветы, зевнула и мягко ответила:

— Знаю, знаю, но ты не можешь остаться со мной, радость моя. Муж распорядился, чтобы после восемнадцати лет опекунство над тобой перешло к твоему брату, а поскольку он до сих пор не женат, тобой займется Виолетта и представит тебя ко двору. Даст Бог, она и мужа тебе найдет подходящего. Я не могу оставить тебя здесь, как бы мне ни хотелось.

Дина нахмурилась еще сильнее.

— Я не хочу переезжать к Виолетте. Не хочу быть представленной ко двору. Мне не нравится вся эта дурацкая затея. Лучше я буду жить у Па, если с тобой не могу.

— Ой, ну это вовсе никуда не годится! — воскликнула мать. — И не смей называть Па профессора Фабиана. Ты же знать не должна о том, что он твой отец.

— Вот уж нет, — упрямо возразила Дина. — Что за лицемерие! Теперь, после смерти лорда Рейнсборо, мне незачем притворяться его дочерью.

— Виолетта, — заметила мать, — считает тебя кротким, покорным созданием. Увидела бы она, как ты себя ведешь в ее отсутствие. Неужели она настолько тебя подавляет, деточка?

Только теперь Дина повернулась к матери.

— Ты не всегда была изгнанницей, когда-то у тебя были дом и доброе имя, а я никто… нет, даже хуже чем никто. У меня нет даже имени, и каждый раз, когда я вижу Виолетту… или кого-нибудь другого из ее круга… я знаю, о чем они думают. «Это она, та самая девочка, которая погубила Шарлотту Рейнсборо, спутавшуюся с Луисом Фабианом…»

Неожиданно девушка умолкла, устыдившись собственной жестокости. Она взглянула на безмятежное лицо матери.

— Почему ты не остановила меня, мама?

— Нет, детка, лучше выложить все начистоту, как говаривала твоя няня.

Дина усмехнулась.

— А почему ты не осталась с Па?

— Ну уж нет, после того как Рейнсборо отказался дать мне развод, я загубила бы жизнь бедному Луису, если бы осталась с ним. У меня не было денег, чтобы его поддержать. Нет, мы с Луисом провели изумительное лето, а потом он вернулся на свою кафедру в Оксфорд, а я только рада была стать брошенной женой Рейнсборо… все лучше, чем жить с ним.

Шарлотта помолчала, вспоминая тот далекий год, когда у нее завязался страстный роман с молодым человеком, приехавшим в Боро-Холл, чтобы учить ее сына-бездельника.

Нет, — твердо сказала она себе, — нет, я не буду думать о том, как сложилась бы наша с Диной жизнь, если бы Рейнсборо не повел себя, как собака на сене. «Ей-богу, Шарлотта, если моей ты не будешь, то и ему не достанешься. Черта с два я разведусь с тобой, а если сбежишь к нему, то я пущу его по миру. И ребенка твоего он не получит. Ребенок будет моим, будет носить мое имя и еще проклянет вас обоих!»

Нет, погубить Луиса она не могла и поэтому приняла условия мужа, а ее дочь Дину теперь называли «леди», хотя могли бы называть ублюдком без роду и племени. Впрочем, Рейнсборо позаботился, чтобы все вокруг узнали о печальной истории девочки. И единоутробный брат, которого все звали Рейни, и сестра Виолетта, жена лорда Кенилворта и любовница Эдуарда, принца Уэльского, не стеснялись постоянно напоминать ей о том, что они приняли ее в свой круг из милости…

Дина опустилась на колени и нежно погладила руку матери.

— Великая любовь, продлившаяся полгода. Великая любовь всегда так быстро угасает, мама?

— Да, Дина. — Что еще она могла сказать?

— Но я-то у тебя осталась.

— К счастью, да. А теперь приходится с тобой расстаться. И забудь всю эту чушь, будто у тебя нет имени. Мой муж признал тебя. Ты — леди Дина Фревилль, и так тебя будут звать в свете. Ты не единственная такая, видишь ли.

— Да, знаю, мама. И меня это не утешает. Мне хотелось бы поехать в Оксфорд, жить у Па и стать студенткой Сомервильского колледжа. Но не получится, да?

— Нет, детка, мы же уже столько раз все это обсуждали. Ты должна поехать к Виолетте, найти себе мужа и вести светскую жизнь. У тебя нет времени играть в студентку.

— Па говорит, это больше чем игра, мама. Он считает, что у меня есть способности.

— Не думай об этом, деточка. Ты знаешь, как мало денег оставил нам Рейнсборо… мой покойный муж любил жить на широкую ногу. То, что дает мне твой брат, не более чем жалкие гроши. У тебя даже приданого почти нет, а если ты не выйдешь удачно замуж, то останешься нищей. Слава Богу, тебе не приходится голодать… и мне тоже.

Дина принялась нервно расхаживать по комнате, стараясь не смотреть на себя в зеркало. Она готова была высказать наболевшее — горькую правду, о которой мать предпочитала молчать, а Виолетта не упускала случая бросить ей в лицо.

— И кто же возьмет меня замуж, мама? Я не такая, как вы с Виолеттой. У меня нет ни красоты, ни обаяния.

Собственные недостатки были хорошо ей известны. Дина не была блондинкой, и ее трудно было назвать хорошенькой. Темноволосая, худенькая, плоскогрудая (как она в отчаянии говорила себе) и слишком уж узкобедрая. В ней не было ничего от роскошных женщин, которых изображали на модных открытках.

— И эти модные платья мне не идут. Только движения сковывают. Они хороши для пухлых голубоглазых девушек с локонами, а не для черноволосой худышки. А раз уж за мной и приличного приданого нет, — печально подытожила она, — то никто даже по расчету на мне не женится!

— Деточка, деточка. — Мать зевнула. — Сколько раз мы все это обсуждали? Опять та же песня.

— Знаю, я вечно пою не о том… и никогда не спою то, что понравится Виолетте. Слава Богу, теперь, когда она связалась с принцем Уэльским, ей будет не до меня.

— Озорница, — рассмеялась мать.

Она задумчиво взглянула на дочку. Когда Дина упомянула о Виолетте и принце, ее лицо оживилось, засияло, и из-под него, как из-под маски показался совершенно другой человек — сильный и страстный. Как будто Дина из будущего на мгновение заменила собой теперешнюю Дину, чтобы тут же исчезнуть.

Шарлотта Рейнсборо покачала головой. Господи, что за странные мысли? Она серьезно обратилась к дочери.

— Еще одно, детка, будь осторожна, когда Виолетта выведет тебя в свет. Есть мужчины, которые охотятся за такими юными девушками, как ты.