Дарина ушла в холл и просидела в темном уголке больше часа.
Когда она вернулась в зал, там не было почти никого: гости отправились к столам, накрытым в оранжерее. В зале погасили свечи и распахнули окна, изгоняя духоту. Пахло опавшей листвой.
Оркестр играл тягучую, печальную мелодию. «Как раз для моего настроения», – грустно подумала Дарина, останавливаясь на пороге и не зная, что делать дальше. Ей никого не хотелось видеть.
«Поехать домой? – метались в голове рассеянные мысли. – Что мне тут делать?.. А что делать дома? Ждать, пока вернется Эван?»
Мимо нее прошествовал слуга с подносом. Остановив лакея, Дарина взяла с подноса бокал. Вино оказалось сладковатым и крепким; Дарина вспомнила, что ничего не ела с утра. Пара бокалов – и она забудет все то, что так хочется забыть...
Она залпом выпила вино, поморщилась, поставила бокал на подоконник, подошла к столику и взяла второй. Отпила немного и огляделась.
Оркестр закончил играть, и стало слышно, как ветер шумит мокрой листвой. Дарина крепко зажмурилась, вспомнив день перед своей свадьбой. Тогда тоже шел дождь, а она сидела у окна и гадала: как сложится ее дальнейшая жизнь? Сможет ли она полюбить того, за кого ее выдали? Какие глаза будут у ее детей?.. Ну вот она и получила ответ почти на все свои вопросы.
Она с трудом открыла глаза и привычным усилием воли загнала боль подальше. Нельзя, Дарина Литгоу, графиня Шеппард. Ты должна быть сильной. Всегда.
Она так стиснула бокал, что казалось, сейчас раздавит его. Вместо этого Дарина медленно поставила его на столик. Так нельзя.
Из соседнего зала доносились громкие голоса гостей. Мимо проскользнула парочка в ярких нарядах... Глаза девушки таинственно блеснули в полутьме – весельем и ожиданием. Кажется, сегодня станет еще на одну невинность меньше...
Дарина закусила губу. Сбежать на остров. Прямо в этом платье, пригодится на шалаш. И никого рядом...
В тишине пропела скрипка, и сердце Дарины сжалось. Такой красивый и отчаянный звук... Надо уходить отсюда. Ее чувства совсем расстроились.
– Вы танцуете?
Она так резко обернулась, что едва не ударила локтем говорившего. Сердце зашлось в сумасшедшем стуке.
– Добрый вечер...
Иэн.
Он был в той же самой черной полумаске, несмотря на то что сегодня у Литлби был просто бал, без масок. И костюм на сей раз не черный, а, кажется, темно-синий. Белое кружево, бриллиантовая булавка...
Дарина пристально посмотрела на него. Наверное, в глазах ее отразились все вопросы, которые она так жаждала ему задать: Иэн поймал ее взгляд и едва заметно покачал головой: «Не здесь».
– Так потанцуем?
– С удовольствием, – ответила Дарина и поняла, что танец действительно доставит ей удовольствие.
– Тогда позвольте вашу руку, миледи.
Она протянула ему ладонь, принимая предложенную игру. Он подвел Дарину к оркестру, что-то шепнул дирижеру и вывел ее на середину залы. Музыканты прервали мелодию и посовещались. Во время этой короткой паузы Иэн успел встать в позицию для вальса.
– Готовы?
– Будет что-то особенное?
– Не сомневайтесь.
Музыканты вскинули смычки, и тишина взорвалась звуком.
Иэн медленно повел ее по зале. Никого из гостей не было в тот момент, потому что позвали к обеду, и они были... одни.
Дарине была незнакома мелодия, но в тот момент она даже не задумалась об этом: музыка поглотила ее всю. Впервые она танцевала, не думая о танце и не опуская головы. Смотря в глаза партнеру.
«Никогда не думала, – метнулась отчаянная мысль, – никогда не думала, что взгляд может заполнить тебя всю, до краев...» Она чувствовала себя кувшином, в который льется кристальная струя обжигающе ледяной воды... обжигающе горячей. В его глазах была целая вселенная. Дарина засомневалась, сможет ли выдержать на себе тяжесть этого мира.
Выдержала. Даже не дрогнули плечи.
«Мы повязаны, милый, – мысли совершенно отбились от рук, – мы повязаны с тобой крепко, этой мелодией, лунным светом... Тебе не убежать от меня, как бы далеко ты ни уехал. Не отпущу больше. Не дам умирать одному».
«Нет», – выдохнули скрипки прощальным всплеском звука.
Реальность возвращалась обрывками голосов, шелестом шагов и чьим-то громким смехом. Неожиданно кто-то хлопнул в ладоши, и пространство наполнилось громом аплодисментов. Дарина и Иэн слегка отпрянули друг от друга, с трудом расцепив взгляды.
Они были одни посреди залы, а у стен толпились люди. Откуда они взялись? Кто-то махнул рукой, и оркестр грянул другую мелодию. Закружились новые пары.
Дарина затравленно оглянулась, тяжело дыша. Иэн без слов понял все. Он взял ее за руку.
«Сбежим?» – спросил его взгляд.
«Сбежим!» – кивнула она.
Они почти бегом достигли выхода из залы. Дарину внезапно разобрал смех. Она сбегает с бала с незнакомым мужчиной! Да какого черта, в самом деле! Может, под этой черной маской ее муж, кому какое дело?
Они протолкались сквозь толпу в дверях. Дарину едва не оторвали от Иэна. Но он держал ее руку крепко и нежно, и девушка поняла, что он не отпустит ее. А когда пройти стало совсем невозможно, он вдруг обернулся, шагнул к ней и – у нее захватило дух – подхватил ее на руки. Ее будто окатило горячей волной. Она обвила руками его шею и рассмеялась. Перед ними мгновенно образовался широкий проход, и снова зазвучали аплодисменты. Дарина почти не слышала их: она слушала дыхание Иэна.
На миг ей показалось, что она заметила Эвана, и сердце ухнуло в пустоту; если муж увидит ее, то... что? Не важно. Сейчас не важно. Голова кружилась от ощущения свободы.
Иэн поставил Дарину на ноги только у лестницы – с видимым неудовольствием, если она правильно поняла его короткий вздох, – и, не выпуская ее руки, посмотрел на нее долго и испытующе.
– Лунный свет, – его голос звучал хрипло, – вы уверены в том, что хотите сделать?
Она не думала ни мгновения.
– Да.
– Вы не будете жалеть?
– Нет. Никогда.
– Вы вовсе не обязаны...
– Я так хочу, – прервала она его. – Идем.
Они спустились по лестнице и вышли в дождь.
Эван стоял, прислонившись к стене и стиснув кулаки. Мимо спешили веселые гости, но графу Шегшарду больше некуда было торопиться. Только что он видел, как его жена танцует с незнакомцем в черной маске – надо же, эксцентрик какой... Только что Дарин прошла мимо него, и этот неизвестный тип подхватил ее на руки, а она счастливо засмеялась. Самым простым решением было бы броситься вслед за ними и устроить скандал, но Эван всегда считал себя слишком разумным человеком для скандалов. В нем поднималась ярость, холодная и тяжелая, как ртуть. Убить. Просто убить, невзирая на последствия. Вызвать на дуэль и всадить ему пулю в лоб.
