Пиппа сцепила зубы при звуках его издевательского голоса.
В спокойном голосе мистера Кросса прозвучали зловещие нотки:
– Убирайся.
– Не хочешь выслушать то, что я пришел тебе сказать?
Колебание мистера Кросса было таким легким… полсекунды… меньше… Но Пиппа его уловила.
– Нет.
Диггер усмехнулся уголком рта:
– Ты передумаешь. Даю два дня.
Он подождал всего мгновение, но у Пиппы сложилось отчетливое впечатление, что между этими двумя сильными людьми поблескивает нож. Хотела бы она знать, кто держит оружие.
– Ты никогда не относился равнодушно к делам семьи, – добил его Диггер.
Мистер Кросс вызывающе вскинул подбородок.
Диггер коснулся полей шляпы, кивнул Пиппе и похотливо ухмыльнулся:
– Что до вас… леди… это не последняя наша встреча.
– Если знаешь, что для тебя лучше, – это последняя ваша встреча, – отчеканил Кросс, холодно, неумолимо, не оставляя места сопротивлению.
– Вздор. Эта леди, с ее вопросами…
Голубые глаза Диггера впились в нее.
– У меня есть ответы, дорогая.
Кросс шагнул к нему. Из горла вырвалось тихое, злобное рычание. Диггер, что-то поняв, обратил на него сияющую улыбку.
– Еще одна причина для твоего прихода ко мне.
Ярость мистера Кросса так и рвалась наружу, и по телу Пиппы пробежал приятный озноб.
На Диггера это, казалось, не произвело особого впечатления, но он не стал медлить:
– Два дня, Кросс.
Нагло подмигнув Пиппе, он ушел.
Несколько минут они стояли молча, наблюдая, как колышутся портьеры из толстого бархата, и прислушиваясь к тяжелому стуку захлопнувшейся двери.
Пиппа выдохнула. Она и не подозревала, что на все это время забыла о необходимости дышать.
Немного подождав, Кросс обернулся к ней. Серые глаза яростно сверкали.
– Потрудитесь объяснить, как оказалось, что вы все еще здесь.
Научный дневник леди Филиппы Марбери
Мне пришло в голову, что стоило учесть подобное развитие событий до того, как… В конце концов, если кто-то хочет понять, как устроен гусь, он должен за ним понаблюдать.
Обычного серого гуся легко отличить от всех остальных видов. Гусаки больше гусынь, с более широкими головами и более длинными шеями, а когда достигают зрелости, имеют склонность к агрессивному поведению, особенно в присутствии гусынь. Интересно, что гусаки имеют тенденцию защищать гусынь, хотя часто трудно различить два этих типа поведения.
22 марта 1831 года.
За четырнадцать дней до свадьбы
В интересах самосохранения Пиппа сказала первое, что пришло в голову:
– Он стучался.
– И вам не пришло в голову, что тот, кто стучится в дверь игорного заведения, может не являться тем человеком, с которым вы захотите свести знакомство?
Для имеющего репутацию обаятельного и дружелюбного человека он вел себя несколько агрессивно.
– Я не слабоумна, мистер Кросс.
Он скрестил руки на груди:
– Это всего лишь слова, леди Филиппа.
Она подумывала поднять юбку и назвать все кости стопы. Но вместо этого промолчала.
– Ваше молчание – первый умный поступок, который вы совершили сегодня.
– Открыть дверь было некому. Я ждала. И очень удивилась, что джентльмену позволено так дерзко колотить в двери.
– Заверяю, такого больше не случится, – процедил он. – И, к вашему сведению, Диггер Найт не джентльмен.
– Да, теперь я это понимаю.
Пиппа слегка прищурила глаза за толстыми стеклами:
– Конечно, к тому времени, когда я это поняла, он уже вошел.
– Не потрудитесь объяснить, почему его руки оказались на вашей талии?
Она не посчитала нужным ответить. Все равно не так все поймет.
Но мистер Кросс и не думал униматься:
– Вы сами напросились? Ваш следующий партнер по исследованиям?
Пиппа попыталась украдкой взглянуть на дверь. Не лучше ли сбежать?
– Не… совсем.
«У меня есть несколько вопросов».
Но ему не понравится, если она это скажет.
Он шагнул к ней, отрезая путь к спасению:
– Что это значит, «не совсем»?
Пиппа чувствовала себя виноватой перед ним. Неизвестно почему. В конце концов, не то чтобы она бросилась в объятия Диггера.
– Вы что-то предложили ему?
– Нет, – ответила она не колеблясь.
«Не предложила. В общем – нет».
Он услышал ее мысли, словно она их выкрикнула.
– Почему-то я вам не верю. Разве не вы предложили мне кое-что всего полчаса назад?
– Это не одно и то же. О чем вам прекрасно известно.
«Если бы ты сказал «да», я не попала бы в такую ситуацию».
– Нет?
Он чуть покачивался на каблуках.
– Нет! – негодующе фыркнула она. – Вы были частью плана.
«Плана, который ты полностью разрушил».
Мистер Кросс неотрывно смотрел на нее, словно читая мысли.
– Полагаю, что каким-то странным образом это имеет смысл.
Он отвернулся и направился в темные глубины клуба.
– Предлагаю вам вернуться домой и ожидать своего зятя, леди Филиппа, – бросил он на ходу. – Он, вне всякого сомнения, будет искать с вами встречи, когда я расскажу о вашем безумии.
Он не скажет Борну. Борн немедленно пойдет к отцу, а отец запрет ее в Суррее до утра свадьбы. Вне всякого сомнения. И Пиппа останется без необходимой информации. Без той безопасности, которая приходит со знаниями. Без уверенности. Этого допустить нельзя.
– Нет! – крикнула она.
Он снова обернулся и мрачно заметил:
– Вы ошибочно полагаете, будто я заинтересован в выполнении вашей просьбы, миледи.
Пиппа поколебалась:
– Я ни о чем его не просила. И ничего такого не случилось. Пожалуйста… не говорите Борну.
Он обращается с ней так, словно не слышит того, что она говорит. И лениво оглядывает стол. Кости, оставленные ею на столешнице из красного дерева.
Она шагнула к нему, и он словно впервые обратил на нее внимание. У нее перехватило дыхание. Пиппа замерла.
– Ваши кости?
– Да, – кивнула она.
– Делали ставку? Держали пари?
– Только собиралась.
– С Найтом?
– С собой.
– Условия?
– Я не решила. Думаю… возможно… – Пиппа осеклась, чувствуя, как горят от смущения щеки. – Возможно, мне следовало…
Он обжег ее взглядом.
– Вы могли бы…
Пиппа посмотрела на кости:
– Я могла бы удвоить усилия, чтобы получить вашу помощь.
– Помочь погубить вас?
Хм… когда он ставит вопрос подобным образом, это звучит еще более скандально, чем раньше.
– Да.
– А если я откажусь, поедете домой и будете ждать свадьбы, как послушная девочка?
Кросс говорит с ней, как с ребенком, словно считая ее план идиотским. Неужели не видит, как это важно? Что это исследование?
– Я не решила, – отчеканила она. – Но, вероятно, придется придумать другой план. Сейчас в самом разгаре лондонский сезон. И я без труда найду сколько угодно повес и распутников, которые мне помогут.
