— В вашем состоянии вам не стоит думать.
— Я больше не могу пребывать в неведении, леди Норкрофт.
— Видите, вы запомнили мое имя! — обрадовалась собеседница.
— Но вы назвали себя всего минуту назад.
— Да, но вы запомнили! — просияла хозяйка. — И вспомнили слово «амнезия», так что можно с уверенностью сказать, что вы на пути к выздоровлению. Однако сейчас вам лучше отдохнуть, собраться с силами. Завтра мы обсудим все это с доктором Миллером, когда он заедет вас проведать. Ни о чем не беспокойтесь, дорогая.
— Но, леди Норкрофт…
— Не возражайте. Знаете, однажды в загородном доме моей подруги Маргарет, леди Катчингс, останавливался один принц. Это было так интересно! Но ваше появление в Норкрофт-Мэноре куда занимательнее.
— Почему?
— А вы представьте себе эту картину: в мой дом привозят потерявшую память неизвестную молодую даму явно благородного происхождения, с моим именем на устах…
— Я же была без сознания!
— Я выражаюсь фигурально, милочка. Какая разница — на устах ли, на конверте… К тому же незнакомка очень хороша собой. Ну чем не завязка приключения в духе романов герцогини Роксборо? Графиня встала и протянула гостье руку.
— Знаете, мне в голову пришла одна хорошая идея. Пойдемте со мной.
Гостья повиновалась, и леди Норкрофт подвела ее к большому зеркалу в спальне.
— Что вы видите, дорогая?
Думая о том, что объективно оценить свою внешность дано немногим, незнакомка вгляделась в свое отражение и с радостью отметила, что молодую женщину в зеркале вполне можно было назвать хорошенькой. Неужели в ней заговорило тщеславие? Нет, вряд ли, но все же приятно сознавать, что у тебя красивое лицо, несмотря на чуть великоватый нос, упрямый подбородок и чересчур большие глаза. Правда, они, под стать убранству комнаты, глубокого зеленого цвета и очень идут к густым, слегка вьющимся темно-рыжим волосам, которые, очевидно, весьма непросто уложить в прическу. Взгляд молодой женщины скользнул вниз.
— Ну как? — нетерпеливо спросила графиня.
— Пожалуй, я немного худовата…
— Вовсе нет, — покачала головой леди Норкрофт, оценивающе рассматривая ее отражение. — Разве что совсем чуть-чуть. Но у вас прелестная грудь, что гораздо важнее.
— Да, неплохая, — согласилась гостья, не отводя глаз от зеркала.
Будучи среднего роста, она была одета в прекрасно сшитое дорожное платье, так что ее худоба вряд ли являлась следствием бедности и плохого питания. Незнакомка почувствовала облегчение: хоть она не помнит своего имени, но, слава Богу, она не из бедняков. Может быть, она все-таки тщеславна? Но кто бы на ее месте не испытывал облегчения?
— Возможно, вы несколько моложе, чем положено быть героине хорошего романа, — продолжала графиня, — но вам наверняка уже около тридцати.
— Так много? — ужаснулась красавица.
— Это прекрасный возраст, дорогая, — рассмеялась графиня. — Но, если хотите, сделаем акцент на слове «около».
— Так лучше.
— Еще раз посмотрите на свое отражение — вы себя узнаете?
— К сожалению, нет, — огорченно сморщила носик молодая женщина, встретившись взглядом в зеркале с графиней.
— Жаль, а я надеялась, что это поможет, — ответила та, и в ее глазах зажглись озорные огоньки. — Какое удивительное происшествие! Давненько у нас не случалось ничего такого, хотя нынешний год богат на сюрпризы. Я должна вам все рассказать, дорогая…
— Не думаю, что это благоразумно, мама, — произнес вошедший в комнату молодой джентльмен. Высокий, широкоплечий, с каштановыми волосами и правильными чертами лица, он был красив, но в меру, без слащавости. «Эффектный», — подумала гостья, увидев его отражение в зеркале. Глубокие синие глаза незнакомца внимательно смотрели на нее, и у Кэтлин перехватило дыхание от сладостного предчувствия чего-то необыкновенного.
— Почему ты так считаешь? — спросила леди Норкрофт.
— Потому что ты ничего не знаешь об этой женщине, — ответил ей джентльмен, не отводя взгляда от Кэтлин. — К тому же, как рассказала мне Элен, наша гостья сама не знает, кто она такая.
— Вы правы, — заметила незнакомка, не в силах отвести от него глаз, да и не желая этого. — Я могу оказаться кем угодно или вообще никем.
— Вряд ли, — покачал головой молодой человек и так чарующе улыбнулся, что ее сердце затрепетало от волнения.
— Я вас знаю? Или, быть может, вы знаете меня? — с надеждой спросила она.
— Нет, не думаю.
— Но ваше лицо кажется мне знакомым…
— Боже, где мои хорошие манеры? — спохватилась хозяйка дома, поворачиваясь к гостье. — Позвольте представить вам моего сына Оливера, графа Норкрофта.
Граф кивнул, гостья протянула ему руку, которую он поднес к губам. Их взгляды встретились, и она почувствовала, что заливается румянцем.
— Вы уверены, что раньше мы с вами нигде не встречались? — взволнованно спросила она.
— Конечно, иначе я бы вас запомнил, — ответил он, и в его глазах блеснул огонек.
Ах, сколько опасностей для ее сердца таил его взгляд… «Надеюсь, я не замужем», — подумала красавица, опуская руку.
— Господи, как неловко, я даже не знаю, как вас представить, — посетовала графиня. — Нужно дать вам какое-то имя — не могу же я все время звать вас «дорогая» и «милочка»!
— Я уверена, что у меня уже есть имя, — возразила гостья.
Пусть она не помнит, как ее зовут, но она определенно не желает нового имени. Означает ли это, что она все-таки страдает излишней гордостью, недостаточно умна и тщеславна? Похоже, что именно так, хотя это не слишком обнадеживающий вывод для начала процесса самопознания.
— Разумеется, есть, но, увы, пока мы его не знаем, — умиротворяюще улыбнулась графиня. — Соглашайтесь, дорогая, ведь это временно, просто для удобства общения.
— Пожалуй, вы правы, — заставила себя улыбнуться молодая женщина. — Какое же имя вы предлагаете?
— На ум не приходит ничего подходящего, — призналась графиня. — Мне только раз довелось выбирать имя — своему сыну Оливеру. Я назвала его в честь автора пьесы, которая полюбилась мне с юности на всю жизнь. — Она бросила на сына полный нежности взгляд. — Отличный выбор, не правда ли?
— Действительно, это имя подходит графу, — согласилась гостья.
— Что ж, давайте подберем подходящее имя и для вас. — Графиня окинула гостью внимательным взглядом. — Что скажешь, Оливер?
— Временное имя не имеет большого значения, — отозвался тот, пожимая плечами. — Может быть, Мэри?
— У тебя нет воображения, сынок, — отмела его предложение мать. — Для нашей гостьи это имя слишком обычное. Да одного взгляда на нее достаточно, чтобы понять: перед нами весьма незаурядная особа.
