Он сидел, откинувшись в кресле, и чувствовал себя в ладу со всем миром.
Неожиданно послышались чьи-то шаги у окна, и низкий голос проговорил:
— Не двигайтесь, джентльмены!
Неожиданность этого вторжения застигла Джастина врасплох.
Он оглянулся и увидел на подоконнике мужчину грозного вида с пистолетами в обеих руках. Лицо мужчины скрывал капюшон с прорезями для глаз и рта, что придавало ему зловещий вид.
Но костюм его совершенно не подходил для разбойника с большой дороги.
Он был одет в бриджи из лосиной кожи, хорошо начищенные сапоги, визитку, и завершат наряд белый шейный платок, идеально завязанный по последней моде.
— Какого черта?.. — с этими словами Джастин начал подниматься с кресла, но мужчина повторил:
— Оставайтесь на месте, милорд, или моя пуля пробьет ваше плечо.
Его голос звучал ровно и холодно, но в нем была властность, которая подействовала сильнее любого крика.
Завороженно глядя на бандита, маркиз услышал, что дверь в коридор открылась, и, повернув голову, увидел, как другой мужчина, также в капюшоне, появился в комнате.
Сообщник нес большой черный саквояж, который казался тяжелым, и был одет совсем не так, как бандит с пистолетами.
На нем была одежда слуги и широкое пальто старомодного покроя.
Он остановился рядом с маркизом, видимо, ожидая его дальнейших приказаний. Казалось, он точно знает, что делать.
В этот момент человек с пистолетами скомандовал:
— Прошу вас, джентльмены, деньги и драгоценности — на стол.
Джастин лихорадочно оценивал, что будет, если они с Энтони одновременно нападут на обоих грабителей. Безусловно, они сильнее этих разбойников.
Но пока он колебался, открылась дверь из комнаты слуг и вошел третий бандит. Он тоже нес черный саквояж.
Проклиная свою беспомощность, маркиз вынул из кармана кошелек, набитый гинеями: обычно они с Энтони проводили время за игрой в пикет и предпочитали расплачиваться золотом, а не расписками.
Энтони сделал то же самое.
— Ваши кольца и булавки для галстука, — приказал щеголевато одетый грабитель, после чего обратился к маркизу: — Я думаю, милорд, вы носите часы?
Джастин похолодел и уже собрался воспротивиться этому беззаконию, но пистолет, смотрящий на него с расстояния десяти футов, подсказал, что глупо идти на такой риск.
Ему было больно расставаться с отцовскими часами прежде всего потому, что они были ему дороги как память. К тому же на часовой цепочке висел большой изумруд чистой воды. Джастин считал его своим талисманом.
Однако он редко носил изумруд и никогда днем, потому что, как и Бью Бруммел, считал, что драгоценности обязывают.
Этим вечером, будучи в сентиментальном расположении духа, маркиз подвесил его к часам, и вот к чему это привело.
Человек в капюшоне, стоящий рядом с ним, взял деньги, часы и драгоценности, которые выложили на стол приятели, и ожидал дальнейших распоряжений главаря.
— Корабль в центре стола, — сказал обладатель низкого голоса. — Неси его осторожно, он выглядит хрупким. Жаль будет испортить такую красоту.
Без сомнений, это была насмешка, и маркиз испытал такой приступ ярости, что ему пришлось призвать на помощь всю свою волю, чтобы не броситься на бандита.
Словно догадываясь о его чувствах, человек с пистолетами сказал:
— Не делайте глупостей, милорд, простреленная рука надолго ограничивает возможности.
И опять в его голосе была насмешка.
— Черт побери! — Джастин наконец не выдержал. — Я увижу вас на виселице, даже если это будет последнее, что я увижу в жизни!
— Сомневаюсь в этом, — холодно ответил бандит. — Но, возможно, это придаст вашей жизни новый интерес, хотя и не такой волнующий, как победа на бегах или ухаживание за очередной красоткой.
— Я не желаю слушать ваши дерзости, — отрезал маркиз.
Смешок бандита показал, что он доволен тем, что сумел задеть маркиза за живое. Затем он сделал жест пистолетом, давая сообщникам сигнал уходить, после которого двое других мужчин выскользнули в окно за его спиной.
Джастин услышал, как они побежали через парк.
Главарь ждал, пока они не окажутся на безопасном расстоянии. Затем он сказал:
— Я предлагаю вам, джентльмены, не покидать своих мест еще минуты две. Если вы предполагаете преследовать меня, должен предупредить, что стреляю я отменно.
Говоря это, он перелез через подоконник в сад, продолжая держать пистолеты направленными в грудь обоих приятелей, затем неожиданно исчез из поля зрения, словно растворился в воздухе.
Только что он был здесь и тут же пропал, и хотя маркиз тут же сорвался с места и выскочил в сад, там было тихо и пусто.
Прислушавшись, Джастин уловил в отдалении стук копыт.
— Боже мой, я не могу в это поверить! — воскликнул Энтони. — В жизни не был так поражен!
Маркиз продолжал осматривать сад, все еще вслушиваясь, затем спросил:
— Я думаю, бессмысленно попытаться их преследовать?
— Да, Джастин, — согласился Энтони. — Пока мы окажемся в седлах, они проскачут две-три мили.
Друзья вернулись к столу и сели. Маркиз налил себе коньяку и передал графин приятелю.
— Видел ты когда-нибудь хоть что-то подобное? — спросил Энтони.
— Это хорошо запланированное ограбление, — сделал вывод Джастин.
— Почему ты так думаешь?
Ты заметил, что оба бандита, которые собирали награбленное, действовали четко и уверенно. Они точно знали, что им делать, и только ожидали команды.
— Но как, черт побери, они узнали, что мы здесь? — спросил Энтони. — В конце концов, мы только что неожиданно прибыли. Может быть, они в любом случае собирались грабить замок и случайно застали нас?
— Это возможно, — предположил маркиз. — В то же время почему именно сегодня?
Он посмотрел на то место, где на столе прежде стоял золотой корабль, и добавил:
— Интересно, что еще они украли?
— Мы должны пойти и посмотреть, — ответил Энтони. — Но в настоящий момент я нуждаюсь в изрядном количестве коньяка, чтобы немного прийти в себя. Я не привык к визитам грабителей во время моего обеда.
— Мне показалось, что это не обычные разбойники, которые промышляют на больших дорогах, — сказал Джастин. — Почему капюшоны? Обычно эти молодцы предпочитают маски или платки, завязанные под глазами.
Да, пожалуй, — согласился Энтони. — Ты помнишь того, который напал когда-то на нас на Хэмпстедской дороге? Ты прострелил ему ногу. Никогда не забуду, как он вопил, пустившись наутек.
— Я не предполагал, что, садясь за обед в собственной столовой, должен держать наготове заряженный пистолет, — с горечью сказал маркиз.
— Никогда не слышал, чтобы с кем-нибудь случалось такое, — заметил Энтони.
