Она во второй раз прочитала заметку, теперь уже вслух, чтобы могли услышать остальные:
– «Несчастный случай на севере.
Труп некоего Гейбриела Джонса был обнаружен на месте страшного пожара, случившегося в некоем особняке, известном в округе под названием Эбби. Несчастный случай произошел 16-го числа сего месяца. Мистер Джонс был найден мертвым в окружении коллекции старинных предметов. Очевидно, один из тяжелых экспонатов упал ему на голову, в результате чего наступила смерть.
По всей вероятности, жертва пыталась спасти экспонаты от огня, стремительно распространившегося по дому. Многие предметы погибли в пожаре.
Тело было опознано экономкой дома и ее мужем. Эти двое рассказали полиции, что мистер Джонс поселился в Эбби незадолго до рокового пожара. Слуги мало что знали о хозяине. Они только сказали, что мистер Джонс был очень скрытен и часто вел себя весьма эксцентрично».
Венеция потрясенно опустила газету и обвела взглядом присутствующих.
– Шестнадцатого числа ночью я уехала из Аркейн-Хауса. Этого не может быть! Он сказал, что мы еще встретимся. Нам надо было многое обсудить.
– Правда? – Амелия явно была заинтригована. Ее хорошенькое личико зажглось любопытством. – О чем он хотел с тобой поговорить?
Усилием воли Венеция взяла себя в руки.
– Не знаю.
Беатрис обеспокоенно взглянула на племянницу поверх очков.
– С тобой все в порядке, дорогая?
– Нет! – закричала Венеция. – Я в шоке.
– Держи себя в руках, милая, – сказала Беатрис. На ее круглом лице отразились беспокойство и легкий упрек. – Неприятно, конечно, потерять столь богатого и выгодного клиента, но ты была знакома с этим джентльменом всего несколько дней. К тому же он заплатил тебе вперед.
Венеция аккуратно свернула газету. Ее пальцы дрожали.
– Спасибо, тетя Беатрис, – тихо проговорила она. – Как всегда, ты все расставила по своим местам!
Беатрис переехала в дом к Венеции, перестав работать гувернанткой. Свою жизнь на покое она посвятила разнообразным художественным увлечениям. Когда Венеция, Амелия и Эдвард получили известие об ужасной трагедии, унесшей жизни их родителей, Беатрис была рядом. Ее присутствие помогло осиротевшим детям пройти через все невзгоды и финансовые неурядицы, которые за этим последовали.
– Ты не говорила, что прониклась чувствами к этому мистеру Джонсу, – воскликнула Амелия, возбужденно расширяя глаза. – Ты и недели не провела у него в доме. Он действительно был настоящим джентльменом?
Венеция не стала отвечать на этот вопрос.
– Судя по твоим рассказам, – добавила Амелия, – эти двое слуг, о которых написали в газете, правы. Мистер Джонс вел себя скрытно и эксцентрично.
– Я бы не назвала его эксцентричным, – возразила Венеция.
– А как бы ты его назвала? – поинтересовался Эдвард.
– Необычным, интригующим, – Венеция помедлила, пытаясь подобрать эпитет, – чарующим, таинственным, непостижимым.
И тут Венеция заметила потрясенные выражения лиц домашних. Слишком многое она им открыла.
– Ну, знаешь, девочка моя! – Голос Беатрис зазвенел от беспокойства. – Ты говоришь так, словно мистер Джонс – один из экспонатов музея, которые ты фотографировала.
Эдвард потянулся за джемом.
– Что, мистер Джонс был усеян нечитаемыми письменами с закодированными посланиями, как все эти древние предметы, о которых ты рассказывала?
– В некотором смысле да, – отозвалась Венеция. Она взяла со стола кофейник, стоявший рядом с чайником. Вообще-то она предпочитала чай, но когда беспокоилась или нервничала, пила кофе. По расхожему мнению, тот обладал способностью укреплять нервы. – Он был весьма неординарным человеком.
Амелия нахмурилась.
– Вижу, тебя расстроила эта новость, но тетушка Беатрис права. Не забывай, что мистер Джонс был всего лишь твоим клиентом, Венеция.
– Все так. Но вот что я вам скажу, – начала Венеция, наливая кофе в чашку. – Если он действительно мертв, то это убийство, а не несчастный случай. Я уже говорила вам… в ту ночь, когда я уехала, в дом пытались проникнуть двое. Уверена, это они подожгли дом и убили мистера Джонса. Необходимо произвести расследование.
Беатрис замешкалась.
– В статье ничего не говорилось о взломщиках, а только о пожаре и несчастном случае. Ты уверена, что те два человека, которых ты видела ночью в лесу, были ворами?
– Я могу сказать только одно: те люди замышляли что-то недоброе, – тихо проговорила Венеция. – Кстати, мистер Джонс думал точно так же. Он беспокоился даже сильнее меня. Именно он настоял, чтобы я выбралась из дома по подземному ходу.
Эдвард набил рот тостом.
– Эх, я бы с удовольствием прошелся по этому ходу.
Никто не обратил внимания на его слова. Беатрис о чем-то задумалась.
– Думаю, местные власти провели бы тщательное расследование, если б обнаружили хоть малейший намек на попытку ограбления, – сказала она.
Венеция рассеянно помешивала сливки в кофе.
– Я не понимаю, почему о взломщиках ничего не сказано в газетах?
– А что это за слуги опознали тело мистера Джонса? – с любопытством спросил Эдвард. – Они уж точно должны были рассказать полиции о взломщиках, – добавил он, для пущего эффекта выдерживая паузу. – Если бы речь в самом деле шла о краже.
Три пары глаз уставились на него как по команде.
– Гм-м, – протянула Венеция, – а ты наблюдательный мальчик, Эдвард. Странно, что слуги ничего не сказали на допросе.
Беатрис по-женски фыркнула.
– В газете напечатали крошечную заметку. Вполне возможно, что некоторые сведения попросту опустили.
Венеция вздохнула.
– В таком случае мы можем так никогда и не узнать, что произошло той ночью на самом деле.
– Ну, мы хотя бы знаем, что мистер Джонс покинул этот мир, – заявила Беатрис. – Уж в этом-то репортеры не ошиблись. Не думаю, что из этого района нашей Венеции еще будут поступать столь выгодные заказы.
«Гейбриел Джонс не мог умереть», – подумала Венеция.
Если бы он умер, она бы почувствовала.
А вдруг нет?
Она сделала глоток крепкого кофе. И неожиданно замерла.
– Интересно, а что произошло с фотографиями и негативами, которые я сделала за время работы в Аркейн-Хаусе?
Амелия пожала плечами.
– Скорее всего они погибли в огне.
Венеции такая мысль уже приходила в голову.
– И вот еще что. В газете нет упоминания о фотографе, который в ту ночь также находился в доме.
– За это мы должны благодарить Бога, – с видимым облегчением проговорила Беатрис. – Не хватало нам, чтобы твое имя упоминалось в связи с расследованием убийства, особенно теперь, когда наше финансовое положение впервые за долгое время стабилизировалось.
