Тори наблюдала, как он борется с нечистой силой внутри себя. Впервые в жизни она поняла, каким мягкотелым человеком был в действительности Стоддард Лафтон. Им всегда манипулировала Хедда. А теперь его использовал Чарльз. «Он боится того, что случится с ним, если я не соглашусь с планами Чарльза», — поняла она.
— Папа, я проголодалась. Пожалуйста, у меня болят руки. Развяжи меня, чтобы я могла поесть. — Никакой мольбы, просто просьба. Ей надо действовать очень осторожно и как следует все продумать, иначе он настроится против нее даже без подталкивания со стороны Чарльза.
Стоддард смотрел на свою маленькую, стройную дочь. Она никуда не сможет убежать в этом заваленном снегом диком месте. Расположенный всего в часе езды от города, этот коттедж стоял в изолированном уголке, и сюда скоро должен был приехать Хаузер.
— Очень хорошо. Надеюсь, ты сможешь внять здравому смыслу. — Он развязал ее кисти и смотрел, как она потирает их, чтобы восстановить кровообращение в онемевших пальцах.
Ее руки остались полусогнутыми, болели плечевые суставы, а в пальцах ощущалось жжение. Она потерла челюсть и обнаружила шишку возле «нежного» удара Чарльза. Как можно жить рядом и практически совсем его не знать. Конечно, если быть до конца честной, то надо признаться, что она совершенно не знала ни своих родителей, ни даже Сандерса. Может быть, я видела в них то, что хотела видеть.
Тори встала и медленно подошла к тяжелому столику, куда притягивала ее еда. В эти дни, если ее не тошнило, она постоянно ощущала голод, но сейчас еда была уловкой, чтобы подойти к столу и запастись оружием. Откусывая ломтик ветчины, Тори задумалась, говорить ли Стоддарду о ребенке. Она просто не могла предвидеть, как он на это, отреагирует. Эта новость может и улучшить, и ухудшить дело. Что она может сделать, чтобы убежать отсюда? Мысли роились вихрем в ее голове.
— Когда приедет Эммер Хаузер? — спросила она, прожевав кусочек.
Стоддард сел напротив, следя, чтобы она не дотянулась до ножа, и сам принялся за еду.
— Скоро. Задолго до того, как Рис получит записку в Логове дракона, где ему будет предложено приехать сюда, — ответил он, взвешивая слова и наблюдая за ее реакцией.
Тори отвела глаза в сторону и заставила себя продолжить еду. В отчаянии она отпивала кофе, пытаясь проглотить его, чтобы сохранить спокойствие. Вспомнив пахнущее кислотой тело Хаузера, когда в тот день в парке он притянул ее к себе, она решила рискнуть.
— Ты должен знать кое-что, что может серьезно изменить ваши планы. Папа, весной у меня родится ребенок от Риса, — на мгновение у нее перехватило дыхание, когда его вилка упала на тарелку. — Твой внук или внучка, — умоляюще прошептала она, но выражение яростного ужаса на его лице подсказало ей, что она проиграла.
— Ты хочешь, чтобы я опять вернул тебя этому убийце с большой дороги, сел бы тюрьму и окончательно опозорился только потому, что у тебя появится его отпрыск?
Тори покрепче ухватилась за подлокотники кресла, чтобы не перепрыгнуть через стол и не влепить ему пощечину. «Как мне удрать?» Она больше не думала о безопасности отца или даже его жизни, лишь о своем побеге.
— Чарльз теперь не женится на мне, — холодно заявила она, отвлекая его внимание и в то же время осматривая комнату в поисках какого-либо оружия.
Стоддард хрипло рассмеялся:
— Чтобы получить состояние Дэвиса, Чарльз женится на ведьме, забеременевшей от самого Сатаны. — Он посмотрел ей в лицо, которое стало непроницаемым. — г Боюсь, что мне нужен Чарльз, чтобы держать тебя в узде. Ты оказалась не более послушной, чем твой братец. Я всегда говорил Хедде, что она избаловала мальчишку. С вами обоими слишком много нянчились, — заявил он с горечью.
— Да, думаю, что это так, с твоей точки зрения, — тихо произнесла Тори, глядя на острый кухонный нож, лежавший рядом с тарелкой отца. Он в это время смотрела на огонь в камине, предавшись своим невеселым воспоминаниям. Нет, он легко ее одолеет, прежде чем она схватит этот нож. Как раз в этот момент прогоревшее полено с громким шипением скатилось на каменный пол.
Стоддард поднялся, не забыв взять со стола нож, который он засунул себе за пояс. Она не сдвинулась с места, продолжая отпивать кофе. Кофе! Когда он шел к камину, она посмотрела на тяжелый гранитный кувшин с огненно горячим кофе. Взяв себя в руки, она тихо поставила свою чашку на стол и смотрела, как он нагнулся над пламенем с кочергой в руке, поднимая упавшее тяжелое полено к огню. Не подумав даже о том, что он может свалиться в пламя, она схватила тяжелый кувшин с резной ручкой и ринулась к нему, сняв с кувшина крышку. Отец повернулся и выпрямился, держа в руке кочергу. Обжигающая жидкость хлестнула ему в лицо. Он взвыл от ярости, поднял железную кочергу, чтобы вслепую ударить дочь.
Тори увернулась и обеими руками подняла тяжелый гранитный кувшин. Она угодила точно в висок. Отчаяние придало ей необычайную силу. Стоддард выронил кочергу из ослабевших пальцев и свалился на пол всего в нескольких дюймах от пылающего пламени. Нож за поясом стукнулся об пол и отлетел в угол возле кровати, но Тори в нервном возбуждении не заметила этого. Она отбросила в сторону кувшин, потом оттащила потерявшего сознание отца подальше от огня, резко дернув его за руку.
Оттащив его от пламени. Тори запустила руку в его пиджак и вытащила морской карманный пистолет. Поднявшись на ноги, она быстро осмотрела комнату в поисках одеяла, которое они набросили на нее при похищении. Завернувшись в одеяло, она помчалась к входной двери и сняла тяжелый засов. В низу склона на виду стояли привязанные лошади. Тори подобрала свои юбки и стала решительно пробираться по снегу, сжимая в руке пистолет.
Она уже ухватилась за уздечку Аннабели и собиралась вскарабкаться на спину лошади, когда две сильные руки в перчатках схватили ее за талию.
— Так, кто же это может быть? — спросил Эммет Хаузер с отвратительным причмокиванием, выбив из ее руки пистолет.
У Майка Меньона выдался длинный день. Разошелся весь вечерний выпуск «Спикера» и теперь можно было отдохнуть. Держа в руке ключи и позванивая ими, он подумал, что, может быть, стоит прибраться в своем кабинете — подумал только на мгновение. Только сумасшедший стал бы вмешиваться в грандиозный хаос в его офисе, хотя Вирджил время от времени делал против этого хаоса выпады. Китаянка, которая протирала окна и полы раз в месяц независимо от того, нужно это было или нет, клала на прежнее место каждый листок и скомканный обрывок бумаги. Возможно, когда-нибудь, когда жизнь потечет мирно в горах Сан-Хуана, он действительно все-таки расчистит этот готовый для пожара завал. Пожав плечами, он направился к двери.
