Словно пораженная внезапным открытием, Силван благоговейно глядела на Нанну. Нанна считала, что Силван спасла ей жизнь, и, в каком-то смысле, так оно и было. Правда, это была совсем не та жизнь, которой Нанна жила прежде, но Силван ощущала благодарность этой Женщины, и эта благодарность, словно целительный бальзам, проливалась на старую, но все еще кровоточащую рану.
— Да благословит вас Господь, ваша милость. — Нанна улыбалась сквозь слезы, которые текли по ее щекам. — Пусть вы даже никогда бы ничего другого не сделали, все равно, вы уже заслужили свое место на небесах.
— Силван, — позвал Ранд. — Джаспер говорит, что карета ждет.
Джо поспешил на помощь к жене.
— Готова, ма?
— Ага, па. Длинный какой, тяжелый день. — Нанна протянула руку навстречу мужу.
Он взял эту руку и держал ее так, словно она была драгоценнее всех самоцветов на свете, а потом повернулся к Силван и улыбнулся, обнажив перед нею свои почерневшие зубы.
— Ну и ну! — смеясь, сказал Ранд, когда Нанна, опираясь на руку своего мужа, вышла на улицу. — Никогда прежде я не видел, чтобы этот человек улыбался. А тебе он улыбнулся. Ты заполучила верного раба на всю жизнь.
— Я? — Все еще ошеломленная, Силван позволила Ранду помочь ей подняться.
— Да, ты. — Он легонько поцеловал ее. — Поехали домой.
Возвращение в карете в Клэрмонт-курт происходило бы, наверно, в полном молчании, если бы не Джеймс, который, сидя на заднем сиденье, тараторил без умолку.
— Говорил я тебе, что открытие фабрики — дурацкая, опасная затея. Ты все думаешь про люд этот в Малкинхампстеде, про нужды их, про их голодные утробы, а больше ни о чем думать не хочешь. Тебе и в голову не приходило, что такой вот сумасшедший может попросту прикончить тебя. А теперь ты знаешь, что могло случиться!
— А что могло случиться, Джеймс? — Ранд покрепче обхватил Силван, ему безумно захотелось, чтобы они остались одни. Вот тогда бы он мог и говорить, и слушать, и объяснять, и внимать объяснениям.
— А то, что мне бы пришлось становиться новым герцогом Клэрмонтским и, значит, я должен был бы думать про этих людей в Малкинхампстеде и про их ненасытные животы. — Джеймс хлопнул себя по лбу здоровой ладонью. — И тогда — прощай вся моя хорошая жизнь! Какая там политика, какие там путешествия, какие там легкомысленные интрижки! Пришлось бы искать подходящую женщину в жены, да еще произвести, сидя сиднем подле этой самой жены, кучу пострелят на свет Божий, и эта мелкота вечно бы под ногами путалась.
— Куча пострелят. — В голосе Ранда чувствовалось, пожалуй, какое-то удовольствие.
— Так ты понял, каково мне было, когда я Силван той ночью искал и слышал, как этот ненормальный скрипит и хрипит, пугая ее?
Силван села прямо.
— Так вы его слышали?
— Ну да, — сказал Джеймс.
— А почему вы в этом не признались? — Потому что не хотел зря тревожить вас!
Наклонившись вперед, Силван легонько шлепнула родственника по щеке.
— Ну и дурак же вы, кузен. Знаете, почему я вас в конторе заперла? Я-то думала, что это вы были тем шатающимся духом.
— Ох. — Джеймс потрогал щеку. — Мне такое и в голову не приходило.
Она снова откинулась назад, пристроив голову на груди Ранда, а Ранд ласково поглаживал ее по плечу.
Он, конечно, слышал, что говорила Нанна, какими словами она старалась утешить Силван. Нанна своим чутким сердцем поняла то, о чем уже давно догадывался Ранд: что-то мучает Силван, что-то не дает ей покоя, и пока она не поделится своей болью, облегчение не наступит. Нельзя допустить, чтобы Силван снова отгородилась от него и замкнулась в себе.
А Джеймс продолжал, пожав плечами:
— Ну да ладно. Ничего страшного не стряслось. Только вот мы с Джаспером, не сговариваясь, решили вас охранять и в результате бродили ночами по округе, как два злодея из мелодрамы и поминутно натыкались друг на друга.
Ранд не выдержал и покатился со смеху, уж очень нелепыми теперь казались тогдашние догадки Силван, да и его собственные домыслы выглядели не лучше.
Силван тоже фыркнула, видно, вспомнив свои подозрения:
— Так, выходит, это Джаспер охранял меня.
— Да. И как только мы с ним поняли, в чем дело, сразу стало легче. — Карета замедлила ход. Джеймс открыл дверцу, едва только колеса экипажа остановились у самой нижней ступеньки лестницы, ведущей на террасу, и выскочил первым. — Не стоит тревожить наших дам некрасивыми подробностями минувшего дня. Дело до утра потерпит. Не беспокойся, Ранд, я им сам все расскажу. А вы идите отдыхать — никто вам мешать не будет. Ночь-то какая чудесная!
Деликатность Джеймса удивила Ранда, и он — уже не в первый раз — подумал, что его двоюродный брат — не просто щеголеватый повеса, каким он обычно хочет казаться.
— Как ты успокоишь наших матерей?
Джеймс просунул голову внутрь кареты.
— Я собираюсь показать им свою руку. — Он поднял вверх ладонь с раздувшимися пальцами. — Пожалуюсь, что никогда больше не смогу играть на рояле.
— Ты же никогда и не играл на рояле, — удивился Ранд.
— Минут десять уйдет, пока они это сообразят, — и лукаво подмигнув, Джеймс взбежал по лестнице.
Джаспер придерживал дверцу, ожидая, пока хозяева выйдут, и Силван виновато сказала ему:
— Джаспер, я ошибалась насчет вас. Оказывается, вы меня столько времени охраняли?
— Так оно и было. Ох и заставили вы меня побегать, ваша милость. — Наклонившись внутрь кареты, Джаспер вытащил два дорожных одеяла и подал их Ранду.
— Я, конечно, хотел, чтоб лорд Ранд взял себе в жену девушку тихую и спокойную, но я ведь уже говорил вам, когда в первый раз вез сюда, у герцогов Клэрмонтских здравого смысла отродясь не бывало, а удобства и уют их не волнуют. Им лишь бы воевать да задираться. Вся эта семейка помешанная.
Ранд откинул голову и разразился бурным хохотом.
— Диву даюсь, как это Силван, выслушав такую рекомендацию, не велела поворачивать назад, даже не заезжая в имение.
— А, я-то сразу понял, что она тут задержится, еще когда она, не моргнув глазом, снесла ту бурю, которую вы ей устроили, как радушный хозяин. — Осторожно поддерживая Силван своей огромной лапищей, Джаспер наклонился над нею. — И, если дозволена мне такая дерзость, сказал бы я, что вы — герцогиня, достойная Клэрмонта.
Помирились! И Ранд облегченно вздохнул наблюдая церемонию заключения этого мирного договора. Потом Джаспер опять полез в карету! И, коснувшись кнутом полей своей шляпы, сказал:
— Как лорд Джеймс говорил, это замечательная ночка, чтоб посидеть на террасе. Надеюсь, что вам будет хорошо там. Счастливо.
Наконец они остались одни. Ранд взял руку Силван и поднес к своим губам. — Герцогиня, достойная Клэрмонта!
