— О, дорогая, не плачь, — попросила Джорджи, положив руку на плечо Лакшми. — Зачем лить слезы? Радоваться нужно! Ведь ты свободна!
Лакшми высморкалась и с сомнением уставилась на нее покрасневшими глазами.
— Неужели не видишь, какие великолепные возможности открываются перед тобой? — продолжала Джорджи, садясь напротив и пытаясь вызвать в подруге энтузиазм. — Теперь ты можешь сделать все, что захочешь! Сменить имя, стать совершенно другим человеком…
— О, Джорджи, ты всегда была такой бунтаркой!
— И что тут плохого? — возразила она с улыбкой. — Если бы я подчинялась всем правилам, мы с тобой никогда не стали бы подругами. Вот возьми. Это поможет тебе собраться с мужеством. Мне неизменно помогает.
Джорджи вынула из кармана тонкий томик, который, как талисман, повсюду носила с собой. Она набиралась сил, когда всего лишь проводила пальцем по выцветшим золотым буквам, выдавленным на потертой оленьей коже переплета: «Очерки о природных правах прекрасного пола, написанные Джорджианой Найт, восьмой герцогиней Хоксклифф».
Полное собрание произведений ее скандальной тетки.
Она протянула книгу Лакшми.
— Возьми и прочитай. Это может дать тебе… совершенно новое видение жизни.
Лакшми не протянула руки. Лишь подозрительно уставилась на томик.
Джорджи терпеливо ждала. Она понимала, что прошло три года с тех пор, как Лакшми в последний раз дотрагивалась до книги. С той минуты, как сыграли свадьбу. Приходилось строго соблюдать правила женской половины. Ортодоксальные индийцы суеверно считали, что, если замужняя женщина дотронется до книги, се муж умрет. И тогда, разумеется, его жена взойдет на погребальный костер. Интересно, что сказала бы по этому поводу тетя Джорджиана? Впрочем, герцогиня никогда не посещала страну, где жены содержались в гареме, под замком, как коллекция драгоценностей какого-нибудь богача. Собственно говоря, судя по тому, что она слышала о тетке, герцогиня, возможно, не возражала бы против того, чтобы завести гарем из мужчин.
Джорджи со своей стороны считала правило, запрещавшее женщинам читать книги, очевидным средством держать их в полном невежестве. Наивную женщину так легко контролировать!
Эта гневная мысль удвоила решимость Джорджи охранять свое сердце и никогда не влюбляться, иначе она тоже подпадет под безжалостную власть какого-то мужчины.
Наконец Лакшми, медленно и осторожно, взяла книгу.
— Ну… не то чтобы я сумела убить его сейчас, — застенчиво улыбнулась она.
Джорджи улыбнулась в ответ, невыразимо гордясь подругой.
С другой стороны, если книга и способна убить чьего-то мужа, то, возможно, именно эта. Мужа тети Джорджианы, предыдущего герцога Хоксклиффа, едва не хватил удар, когда эссе впервые вышли в свет. Папа рассказывал Джорджи о разразившемся тогда скандале.
Герцогиня потратила выданные на булавки деньги, чтобы отпечатать и переплести сто экземпляров эссе, которые она и подарила своим великосветским подругам. Это, в свою очередь, едва не вызвало восстание в палате лордов. Обезумевшие мужья пытались понять, что нашло на их мятежных жен. Когда Хоксклифф узнал обо всем и понял, что источником всех бед стала его упрямая жена, он разыскал все экземпляры книги и сжег. Лорд Артур Найт, отец Джорджи, младший брат герцога, посочувствовал несчастьям герцогини и сумел спасти несколько экземпляров для потомства.
Так или иначе, Лакшми заинтересовалась эссе и теперь осторожно перелистывала опасные страницы.
— Знаешь, — прошептала она, — иногда мне кажется, что ты реинкарнация своей тетки.
— Нет, не думаю. Я всего лишь ее тезка. Но… я точно знаю: не намерена повторять ее ошибки.
Лакшми с любопытством уставилась на нее.
— Какие именно?
— Не выйду замуж за нелюбимого человека. Не стану любить мужчину, за которого не могу выйти замуж. Мою бедную тетю, как и тебя, насильно выдали замуж родители.
Лакшми вздохнула.
— Но довольно всего этого, — заключила Джорджи, просветлев. — У меня новости, которые сделают тебя очень счастливой.
— Что за новости? — жалобно спросила Лакшми. — Надеюсь, хорошие?
Джорджи ободряюще сжала руку подруги:
— Мы с тобой едем к Мине!
До чего же невозможная женщина!
Йен ехал в экипаже. Руки сложены на груди, лицо раздраженное, желание по-прежнему терзает его после кокетливого приглашения провести ночь в ее доме. Абсурдное создание. До чего же он рад, что Джорджиана Найт не была и не будет его проблемой!
Он вздрогнул, пытаясь выбросить из головы прихотливую фантазию, как позволяет себя уговорить взять ее в Джанпур. Но предательская память тут же воскресила образ девушки, прижимавшейся к нему, когда они вместе удирали на лошади. В экипаже стоял аромат экзотических духов, что тоже не способствовало его успокоению.
Черт, не будь он джентльменом…
Но, увы, конечно, он джентльмен, и поэтому пальцем к ней не притронется. А это означает, что прелестная маленькая демоница прекрасно знает, как надежно он связан узами чести, и это дает ей свободу и средства терзать его своей красотой.
Ничего у нее не выйдет! Даже в восемнадцать лет он был слишком дисциплинированным, слишком ответственным, слишком умным и слишком хорошо воспитанным. Он всегда осторожен.
Всегда.
И теперь понимал, что должен быть вдвойне осторожен с Джорджианой. Ибо она отнюдь не глупа.
«Ах, если бы только она была глупа», — думал он с невольным восхищением. Большинство незамужних молодых женщин немедленно растекались беспомощными лужами сентиментальности, стоило ему попытаться заговорить с ними. Но не мисс Найт. Только не мисс Найт.
Вместо этого она посмела вести с ним чуть ли не словесную партию в шахматы.
При мысли об этом Йен едва не рассмеялся. Даже сам Меттерних не любил с ним спорить.
Может, ее семейство смотрит сквозь пальцы на такое поведение. Но он знает, какая это глупость. И не позволит вечной возмутительнице спокойствия помешать ему выполнить миссию.
Она воображает, что едет в Джанпур? Что ж, принцесса, вас ждет разочарование.
Ее визит к царственной подруге подождет. Сейчас не время для дамских развлечений. Жаль, что она вынудила его принять решительные меры. Но ничего не поделать. Никто, кроме него, похоже, не склонен с ней связываться.
Прибыв в отель «Акбар», Йен вышел и поднялся по широким ступенькам крыльца, по обе стороны которого стояли большие каменные львы. На ходу он оглянулся, чтобы проверить, нет ли каких признаков слежки. Быстрый осмотр солнечной улицы выявил присутствие группы мужчин в индийских одеяниях, о чем-то разговаривавших на углу, в нескольких ярдах отсюда, и множества пешеходов, неспешно идущих по своим делам. Ни одного человека в западной одежде, но это ничего не значит. Французы или голландцы могли нанять индийца-шпиона, да и европейский агент легко способен замаскироваться.
