— Что-то вы раненько, мисс Маккснзи, — усмехнулся молодой человек. — Или вы возвращаетесь домой?
После бессонной ночи Синтия была не в состоянии говорить колкости.
— В чем дело, Кинкейд? — устало спросила она. — Вы грубите мне и оскорбляете меня с того мгновения, как мы познакомились.
— Если это так, прошу прощения, — ответил Дэйв. — Просто человек, которого я очень любил, был болен. Он умирал…
— Я тоже его любила.
— Ваши поступки говорят сами за себя, леди.
— Что вы имеете в виду? — смущенно уточнила Синтия.
— Я говорю о вашем поведении в последние годы. Своими поступками вы больно ранили его, леди. Впрочем, я уверен, что вы недопустимо вели себя не только в последние годы, но и раньше, — заявил Кинкейд.
— Мне кажется, вы не понимаете, что говорите! — воскликнула Синтия.
— Может, и не понимаю. Но мне никогда не забыть лица вашего отца, когда он прочел в письме, что его дочь напилась и голая плескалась в каком-то фонтане в Риме. В его глазах была боль, леди.
— Ах, вот вы о чем! О статье в той итальянской газетенке! — с отвращением произнесла Синтия. — К вашему сведению, все в этой статье было переврано до неузнаваемости. Я вовсе не была пьяной, а обнаженной была другая женщина.
— Разумеется, — ядовито усмехнулся Дэйв. — Конечно, там все не правда. — Он повернулся, чтобы уйти, но Синтия схватила его за руку.
— Черт бы вас побрал, Кинкейд! — закричала она. — Мне наплевать, верите вы мне или нет!
— Отлично, потому что я не верю вам, — оборвал ее Дэйв. — Привычка лгать — еще один из ваших пороков, мисс Син.
Гнев Синтии перерос в ярость. Не сознавая, что делает, она замахнулась и дала Кинкейду пощечину.
Дэйв побледнел, его губы сжались, превратившись в едва заметную линию. Схватив Синтию, он рванул ее к себе и яростно впился губами в ее губы. Его язык властно проник ей в рот.
Кровь застучала в ее висках. Внезапно поцелуй стал более нежным. Тело Синтии тут же откликнулось: острое желание обожгло ее, и она ответила на его поцелуй.
Когда Дэйв наконец оторвался от нее, Синтия смотрела на него с надеждой и злостью.
Губы Кинкейда сложились в язвительную усмешку.
— Полагаю, мы жаждали этого поцелуя с того мгновения, как увидели друг друга…
Синтия с недоумением смотрела вслед быстро удалявшемуся Дэйву Кинкейду.
Выйдя из комнаты, Синтия задержалась у лестницы, а затем, повинуясь внезапному порыву, села на перила и, как часто это проделывала в детстве, съехала вниз.
Пробыв дома две недели, она поняла, почему ее сестры не вышли замуж. Кроме Гиффа, который был им скорее братом, во всем Денвере не было ни одного интересного холостяка. Все привлекательные молодые мужчины либо учились в других городах, либо сражались в Дакоте с индейцами сиу и шайеннами.
«Как плохо, что Дэйв уехал из Денвера», — подумала Синтия. В его присутствии она не испытывала бы этой нестерпимой скуки! Она была женщиной опытной и сразу поняла, каков он в любви.
Бет сидела в библиотеке за отцовским столом. Услышав, что вошла Синтия, она подняла голову.
— Бет, я должна хоть чем-то заняться! Не могу, как наша младшая сестренка, скакать по ранчо с Гиффом и осматривать заборы. Не хочется мне и перегонять вонючий скот с одного пастбища на другое. Если ты не найдешь мне занятия, я просто умру со скуки! — капризно проговорила Синтия.
Рассмеявшись, Бет откинулась на спинку стула.
— Мне бы твои проблемы! Поверь, у меня столько дел, что я не знаю, за что схватиться.
— Для начала ты бы могла продать дорогу. Тогда у тебя появится уйма свободного времени, а я вырвусь из плена, — усмехнулась Синтия.
— Может, хочешь вернуться в Европу, Тия? Еще сохранилась принадлежащая мне часть наследства Макгрегора. Если тебе так уж скучно, то я с радостью отдам эти деньги.
Синтия плюхнулась в кресло и ловко перебросила ноги через подлокотник.
— Да я ни за что не возьму твои деньги, Бет! К тому же у меня нет ни малейшего желания возвращаться в Европу.
Франция и Пруссия вечно ссорятся, да и Испания со своими соседями — тоже.
— А как же твои граф Челлини? Может, у тебя с ним еще не псе кончено, как ты считаешь?
— Нет, Бет, это решено, граф Челлини — в прошлом. — Она покачала головой. — Подумать только, когда-то я настолько любила Роберто, что отдала ему свою девственность.
— Не будь так сурова к себе, сестра. Ты не первая женщина, совершившая ошибку.
Заметив, как поспешно Бет опустила глаза, Синтия с интересом спросила:
— Ты говоришь об этом, судя по собственному опыту а Бет?
Заерзав на стуле. Бет принялась с озабоченным видом листать какие-то бумаги.
— Мне надо работать, — сухо ответила она.
— Так я права, да?! — воскликнула Синтия, приподнимаясь в кресле. — Ты что-то скрываешь! Кто он. Бет?
— Клянусь, Тия, я занята. Ты что, не слышишь? Через час отправляется состав с грузом. — Посмотрев на кучу документов, лежащих на столе, она добавила:
— Дэйв ждет эти диаграммы и кое-какие расчеты. Мне нужно все сделать до отправления состава.
— Передай информацию через меня, — предложила Синтия. — Я сама доставляю ему документы. Бет усмехнулась:
— Да уж, видно, ты и вправду умираешь от скуки, если готова ехать на товарном поезде целых две сотни миль.
— Думаю, мне это понравится, — заявила девушка.
— Ты что, серьезно? — оторопела Элизабет.
— Конечно! Признаться, чем больше я об этом думаю, тем больше мне нравится собственная затея. Скажи мне, что ты хочешь передать ему, а уж об остальном я позабочусь. И не удивляйся, если я задержусь там на некоторое время.
— Синтия Маккензи, а не влюбилась ли ты в Дэйва Кинкейда, а? — подозрительно спросила Бет. — А мне-то казалось, что он тебе не нравится!
— Не знаю, какие чувства испытываю к нему, — призналась Синтия. — Поэтому и хочу повидать его.
— Ты зря тратишь время, Тия. Дэйв — отличный парень, но тебе не подходит. Он очень серьезен и много работает. Тебе будет скучно с таким человеком.
— Может, он и покажется мне скучным после того, как я проведу с ним некоторое время, а пока Дэйв Кинкейд кажется мне каким угодно, только не скучным, — заявила Синтия.
— Ты прямо из огня да в полымя, да? — усмехнулась Элизабет. — Но ты не найдешь в тех местах шикарных отелей и дворцов, Тия, имей в виду. Там шум, пыль, никаких удобств, все живут в палатках.
— Ну-у… — протянула Синтия. — Я-то в палатке жить не собираюсь. Я возьму личный папин вагон. — Она восторженно всплеснула руками. — Итак, что я должна передать этому великолепному самцу?
Подбежав к сестре, Бет воскликнула:
— Поезд отправится совсем скоро! Если ты говорила серьезно, тебе надо поторопиться. Я все объясню тебе, пока ты будешь собирать вещи.
