— Дункан, ты лучше спроси ее, какое у нее дело к графу? — ехидно предложил один из воинов, явно имея в виду непристойность.
Сэр Джордж взревел и стиснул рукоять меча. Фиона быстро схватила его за пояс, отодвигая назад. Позади нее раздалось недовольное ворчание ее воинов. Только не это. Если сэр Джордж разозлится, тогда точно не миновать сражения.
Откашлявшись, Фиона обратилась к предводителю шотландцев:
— Дункан, неужели вы меня не узнаете? Я леди Фиона, жена графа Арундела.
Губы Дункана насмешливо искривились.
— Жена? Скорее уж вдова?
— Да, вдова, — согласилась Фиона, проглатывая внезапно застрявший комок в горле. — Простите наше вторжение на земли Маклендона, однако сэр Джордж сказал правду. Мне надо увидеться с графом.
— Вас он не ждет.
— Да, я знаю. Еще раз простите. Но у меня не было возможности отправить ему послание с просьбой принять меня. — Она попыталась улыбнуться, однако вместо улыбки получилась жалкая гримаса.
Ее умоляющая улыбка не вызвала никакого отклика у Дункана. Шотландцы стояли хмурые и смущенные.
— Ну что ж, обычно мы выпроваживаем незваных гостей без всякой любезности. Но сегодня вам повезло, леди Фиона. Граф приказал нам доставить вас к нему. Садитесь на лошадь и поедем.
«Слава Богу». — У Фионы вырвался вздох облегчения. Без промедления она подошла к своей лошади. Один из людей сэра Джорджа подсадил ее в седло. Усевшись поудобнее, она взяла поводья в руки. Остальные тоже начали подходить к лошадям, как вдруг послышался повелительный голос Дункана.
— С нами поедет одна только леди. Остальные останутся и будут ждать ее здесь.
Сэр Джордж и его рыцари обменялись мрачными взглядами.
— Хорошо, мои люди останутся здесь, а я один буду сопровождать леди Фиону, — попытался возразить сэр Джордж.
— Нет, — отрезал Дункан.
Фиона вздрогнула. Некоторые из сопровождавших ее воинов начали громко возмущаться, переминаясь с ноги на ногу, всем своим видом выражая недовольство и обеспокоенность. Уголком глаза Фиона заметила, как один из шотландцев потянулся за мечом.
Назревало столкновение. Только его сейчас не хватало: все тогда полетит в тартарары.
— Стойте! — Фиона повелительно вскинула руку вверх. — Мы в гостях у графа и должны действовать согласно этикету.
— Но я не могу позволить…
— Поскольку Дункан доверенное лицо графа, я полностью полагаюсь на него. — Фиона решительно перебила сэра Джорджа. — Я уверена, рядом с ним я в полной безопасности.
Все взгляды устремились на Дункана. По его сердито блестевшим глазам было видно, что ему не очень нравится та роль, на которую намекала Фиона. Однако вместе с тем ему не были чужды такие понятия, как честь и благородство. Он всегда держал данное им слово.
— Хорошо, раз леди находится под моей защитой, ей не причинят никакого вреда.
— Благодарю вас, — с огромным облегчением ответила Фиона. Конечно, ей совсем не нравилось ехать в замок графа одной без сэра Джорджа и его воинов, но выбора у нее не было. — Сэр Джордж, позаботьтесь о Спенсере до моего возвращения, я вверяю его жизнь вам.
Польщенный ее доверием, рыцарь кивнул в знак согласия.
— Да, сэр Джордж, некоторые из моих людей останутся здесь, они составят вам компанию, — крикнул Дункан, без всяких усилий запрыгивая в седло. — Чтобы вам было не скучно обедать одному.
Сэру Джорджу не позволили завязать спор. Шотландцы поскакали к замку, окружив Фиону с обеих сторон. Ее кобыла, испуганно косясь на чужих лошадей, мчалась, увлеченная общим движением.
От сумасшедшей скачки у Фионы перехватило дыхание. Она хотела было оглянуться назад, но не рискнула: лошади буквально летели, и, чтобы не упасть, надо было целиком сосредоточиться на езде.
Промчавшись через цветущий луг, они въехали в густой лес, где пришлось сбавить скорость, но и в лесу шотландцы плотным кольцом окружали Фиону, охраняя ее. Скоро лес закончился, и они очутились в долине, вдоль которой, живописно изгибаясь, тек ручей.
Вдали показался замок графа. Прислонив руку ко лбу, чтобы прикрыть глаза от бивших в них лучей солнца, Фиона внимательно разглядывала окрестности. Окруженный по углам четырьмя башнями, замок стоял на вершине холма, величественно возвышаясь над всей долиной и прилегающим к ней лесом.
По верху крепостных стен тянулись дорожки, соединявшие одну башню с другой. За зубцами парапета виднелись головы часовых, ходивших по стенам. Подъехав поближе, Фиона поняла, что это вторая забральная стенка. Вблизи крепость выглядела еще величественнее, а ее укрепления — еще более внушительными и надежными. От одной мысли, сколько же понадобилось времени и усилий, чтобы соорудить столь сложное и совершенное каменное укрепление, у Фионы перехватило дыхание.
Замок, как и любое сооружение, построенное в военных целях, поражал своей пропорциональностью и строгой красотой. На шлифованных камнях играл солнечный свет, на водной глади рва, огибавшего со всех сторон замок, сверкала золотистая рябь.
С наружной стороны стены к замку прилегала деревня. Крыши домов были покрыты соломой, из труб вились кольца дыма, говорившие о том, что их обитатели готовили себе пищу. Ехавших по главной улице деревни всадников со всех сторон окружали бодрые крики и шум, производимый работавшими жителями. Из кузницы доносился звонкий стук молота по наковальне, кто-то чинил изгородь, забивая столбы в землю, кудахтали куры, блеяли овцы, звонкие крики детей мешались с сердитыми голосами матерей. Слух о прибытии гостьи взбудоражил жителей. Люди оставляли свою работу, выходили из дверей домов, чтобы взглянуть на кавалькаду. Несколько детей приветливо замахали руками, их привел в восторг воинственный вид всадников. Молоденькие девушки не меньше ребятишек обрадовались неожиданному развлечению, собравшись группками. Они, улыбаясь и перешептываясь, бросали лукавые взгляды на молодых воинов.
Все жители, даже маленькие ребятишки, были одеты чисто и аккуратно. Их одежда совсем не походила на какое-нибудь рванье в отличие от нарядов английских крестьян. Да и весь их внешний вид говорил о достатке и уверенности в себе. К своему стыду, Фиона вспомнила забитых подданных своего брата, плохо одетых, с испуганными голодными лицами. Зрелище всеобщего довольства приободрило Фиону: и вид, и поведение простого люда говорили о заботе и доброте графа.
О Господи, пусть этот благословенный дух, этот чудесный настрой войдет в их жизнь — ее и Спенсера.
— Она англичанка, — раздался вдруг чей-то резкий и неприязненный возглас.
Фиона сразу съежилась, в нее как будто кинули камнем. Она сразу вспомнила, кто она в глазах шотландцев — враг, в лучшем случае непрошеный гость. Помрачневшие люди начали перешептываться между собой, поглядывая в ее сторону без прежнего дружелюбия, а скорее даже враждебно. Казалось, еще миг, и в ее адрес полетят оскорбления и насмешки. Однако сердитый взгляд Дункана, которым он окинул собравшихся вдоль дороги жителей, остановил злые языки. Но все равно прежнюю атмосферу естественного удивления и безыскусной радости сменили мрачная недоверчивая настороженность и тишина, полная неприязни.
