Ознакомительная версия.
– В общем-то, после предложения выкинуть бальные карточки меня уже вряд ли может что-нибудь удивить.
– О, самые очевидные выходы всегда кажутся чем-то необычным. Наверное, потому что они простые. Люди привыкли бороться с трудностями. И если решение проблемы кажется очень легким, то все сразу же начинают искать подвох.
– Да, вы правы.
– Впрочем, как обычно. – Луиза легкомысленно махнула веером, едва не сбив с головы одной из старушек и так косо сидящую диадему. Бриллиантовую, стоит отметить. – Так каково же ваше решение? Расскажете запутанную историю – или пойдем танцевать? Вот, кажется, приближается первый из ваших кавалеров.
– Или из ваших, – парировала Анна.
– Возможно, – согласилась Луиза. – Как бы то ни было, вероятность танцев становится угрожающе реальной.
– Хорошо… Я согласна.
– Отлично! – Луиза решительно достала свою карточку из сумочки, висящей на запястье, протянула руку за карточкой Анны – и сделала то, от чего ее соседка затаила дыхание: осторожно засунула исписанные листки в сумочку окончательно задремавшей старушки и ловко лишила обеих почтенных дам их собственных девственно чистых карточек. Старушки даже не проснулись.
– Держите. – Луиза протянула половину незаконной добычи Анне.
– О Боже Всемогущий! – Мисс Суэверн смотрела на кусочек бумаги так, словно на нем проступили пламенеющие письмена, обещающие геенну огненную.
– О, Господь на такие мелочи внимания не обращает, – уверила соседку Луиза, мягко, но решительно заталкивая карточку в сумочку Анны. – Соберитесь, молодой человек уже совсем близко.
– Мисс Суэверн, – кавалер склонился перед девушкой, – позвольте пригласить вас на этот вальс.
– О, баронет! – Анна, надо отдать ей должное, мгновенно взяла себя в руки, достала украденную карточку и невинно взглянула на замершего в поклоне молодого человека. – Кажется, тут какая-то ошибка. Вы не записаны на этот танец.
Луиза сделала вид, что происходящее ее не касается, а молодой баронет так и продолжал стоять, склонившись. Минута тянулась за минутой. Анна сидела с ровной спиной, глядя в пространство. Баронет стоял в поклоне, уставившись на пустую карточку. Луиза переводила взгляд с одного на другую и думала, сколько еще это может продолжаться. В конце концов она сжалилась над несчастными и заметила:
– Мисс Суэверн, баронет, кажется, произошла какая-то ошибка, так что, я полагаю, вам стоит договориться о другом танце.
Молодой человек с видимым усилием распрямился и обрадованно сказал:
– Да-да! Я подойду позже, запишите за мной предпоследний вальс, если вы не против, мисс Суэверн.
– Боюсь, что этот танец уже занят, – не моргнув глазом, соврала Анна.
Луиза про себя отметила, что новая знакомая быстро и легко сошла с пути истинного.
Баронет моргнул, и Луиза забеспокоилась, что он снова обратится в соляной столб в поклоне, но юноша сделал над собой усилие и, выразив сожаление, удалился.
– Господь Вседержитель! – Анна откинулась на спинку стула и принялась энергично обмахиваться веером. – У меня чуть сердце не выскочило из груди. Это ужасно!
– Это весело, – рассмеялась Луиза. – И хочу отметить, вы, мисс Суэверн, сделаны из хорошей северной стали.
– Спасибо, – поблагодарила Анна за комплимент.
– И в свете того, что мы обе приняли участие в акте воровства и обмана, предлагаю перейти на «ты», оставив все эти церемонии. Что-то мне подсказывает, что мы подружимся.
– Как ни странно, мне тоже так кажется. Если мы переживем этот вечер, конечно.
– И ты мне расскажешь, что там за запутанная история?
– Я… постараюсь.
– Надеюсь.
Бал тем временем шел своим чередом: пары кружились в танце, дамы постарше и джентльмены всех возрастов играли в карты, подали легкий ужин, где Анна и Луиза оказались почти соседками – их разделял пожилой джентльмен, все время клевавший носом и изредка делавший глоток вина из постоянно наполняемого слугой бокала. После ужина тетя Ви оказалась окруженной стайкой своих давних подруг, а к Луизе подошла Анетт Гринуэй, вернее, леди Эрвен, с которой за неделю в Лондоне девушка успела уже несколько раз встретиться в городе.
– Луиза, дорогая! – Анетт, миниатюрная брюнетка, одетая в прелестное голубое платье (она-то, в отличие от Луизы, уже год была замужем), выглядела очаровательно и была явно рада видеть подругу. – О, мисс Суэверн!
– Леди Эрвен! – Анна ответила на приветствие и вежливо откланялась, не желая мешать.
– Я вижу, вы уже познакомились. Я ищу тебя с самого начала вечера!
– Да. Я не танцевала, поэтому ты меня и не видела. Ты-то, наверное, ни одного приглашения не пропустила.
– Но разве можно не веселиться! – Анетт замолчала, что-то обдумывая. – Впрочем, если у тебя нет настроения танцевать, я хочу тебя кое с кем познакомить.
– Уверена, это будет незабываемо, – проговорила Луиза, стараясь, правда не очень успешно, скрыть сарказм. Но Анетт, кажется, было все равно. – Меня все пытаются с кем-нибудь познакомить, – закончила Луиза.
– О, если ты не хочешь завести новые связи, зачем же ты приехала в Лондон?
– Сама задаю себе этот вопрос, – прошептала Луиза, не желая показаться невежливой. Анетт все же была весьма милой и к тому же оказалась хорошей подругой.
– Тогда пойдем.
– Что ж, веди. – Луиза позволила увлечь себя к карточным столам.
– О! – Анетт остановилась, не дойдя до места. – Где же он?
Луиза пожала плечами: она-то даже и не знала, кого ищет подруга.
– Кто «он»?
– Э-э-э… – Анетт повернулась, высматривая кого-то в зале. – Мой брат.
Луиза была наслышана о Найджеле Гринуэе, но лично с ним не встречалась. Может быть, самое время исправить упущение.
– Леди Эрвен, – раздался голос за спиной у девушек. – Найджел отошел за пуншем.
– Спасибо, граф. – Анетт обернулась, увлекая за собой Луизу, и та увидела воплощение своей мечты.
Он стоял, едва заметно опираясь на спинку кресла, и смотрел прямо на Луизу, словно в зале не было больше никого. Сначала девушка даже не могла отвести взгляд от его изумрудного цвета глаз. Темные ресницы, чуть золотистые на кончиках, оттеняли зелень радужки, словно драгоценная оправа. Бледность лица, которую можно было счесть как аристократической чертой, так и последствием бурного образа жизни, не портила его, а лишь подчеркивала тонкие, но четкие черты, делала линию губ более выразительной и оттеняла скулы, которые при смуглой коже могли бы показаться излишне острыми. Граф был не слишком высок, но строен и явно в хорошей форме, пусть и поддерживаемой скорее упражнениями, чем здоровым образом жизни. У него были рыжие волосы, но даже этот цвет казался благородным и ничем не напоминал огненные оттенки шотландских кудрей, столь распространенные на севере. Скорее, это был цвет старого коньяка, подсвеченного живым пламенем камина.
Ознакомительная версия.
