Она кивнула и села.
Он быстро сел рядом, обернулся к ней и снова широко улыбнулся. Затем он тронул вожжи, и фаэтон покатился по длинной аллее.
Они ехали по узким дорогам поместья, и им открывались прекрасные пейзажи.
– Здесь у вас очень красиво – совсем как рассказывал Гаррисон, – сказала Арабелла. – Вам повезло.
– Мне?
– Ну, ведь все это со временем будет принадлежать вам, будущему лорду Армстронгу.
– Однако обладание всегда предполагает ответственность – по крайней мере, на этом настаивает мой отец. Думаю, что младшим детям пэров в этом смысле легче.
– Серьезно?
– Да, они вольны сами выбирать, чего они хотят в жизни. И я этому завидую.
– Что-то я не вижу, чтобы вы рвались работать в банке, как Гаррисон, – заметила Арабелла.
Это суждение о нем удивило Чарльза, поскольку до этого она, казалось, совсем не обращала на него внимания.
– Но Гаррисону нет необходимости трудиться в банке. Он может заниматься всем, чем пожелает, он сам выбрал работу именно там. И я завидую как раз возможности такого выбора.
– Ну, я уверена, что поместье на восемь тысяч акров земли и все привилегии, которые вы получите, став лордом, будут хорошей компенсацией… А вот и остальные, смотрите! – Она показала в сторону холма, по склону которого растянулись цепочкой охотники с собаками.
– Да, я вижу.
Вскоре Чарльз остановил коляску, и дальше они пошли пешком, чтобы присоединиться к охоте. Пока они шли, Арабелла держалась от него на дистанции.
– А Гвинет тоже поехала на охоту? – спросила она.
– Нет. Она осталась в Армстронг-хаусе, чтобы детально препарировать успех своего дебютного бала с каждым, кто согласится ее слушать.
– Она имеет полное право поговорить об этом.
– Через несколько месяцев она выйдет замуж за герцога и уедет жить в Замок Бэттингтон, или Дворец Бэттингтон, или где там еще он обитает. И там, в этой своей башне из слоновой кости, она останется навеки, спускаясь на землю к нам, простым смертным, только по особым случаям.
Арабелла бросила на него удивленный взгляд:
– В ваших устах это прозвучало высокомерно и презрительно.
– Нет, не презрительно. Просто меня разочаровывают люди, которые выбирают самый простой путь, а Гвинет выбрала наипростейший из всех возможных вариантов… в то же время она всегда к этому шла.
– Она просто следует своей судьбе, так же как и вы.
Он остановился и внимательно посмотрел на нее.
– Так вот как вы обо мне думаете? А ведь я хочу намного большего, чем просто унаследовать от отца Армстронг-хаус и все остальное.
Она тоже остановилась и посмотрела на него.
– Могу вас заверить, что о вас я не думаю вообще.
Арабелла дрожащими руками взяла ружье, а Чарльз приготовился ей помогать. Встав за спиной, он обвил ее руками, держа дробовик вместе с нею.
– Сначала вы внимательно высматриваете свою дичь, – тихо сказал он, когда вдалеке появилась куропатка. – Затем вы сопровождаете ее дулом, пока цель не окажется на мушке… А по какой все-таки причине вы не устроили для себя дебютный бал?
Этот неожиданный вопрос заставил ее вздрогнуть.
– Я собиралась провести его в этом году, но потом все отменили.
– И почему же это случилось?
– Потому что к тому времени я познакомилась с Гаррисоном и поняла, что мы с ним предназначены друг для друга. Не могли бы мы просто сосредоточиться на стрельбе? – нетерпеливо заявила она.
Он немного придавил ее руками и крепче сжал ружье.
– Я думал, что у такой девушки, как вы, должно было быть много вариантов.
– Так и было.
– Тогда почему все-таки Гаррисон?
Она начала терять терпение:
– А почему бы, собственно, и не Гаррисон?
– Я просто подумал, что вам, возможно, следовало бы целиться немного… – он приподнял дуло дробовика в сторону появившейся куропатки, – немного повыше.
Неожиданно он нажал на курок поверх ее пальца, и раздался выстрел. Заряд в цель не попал, и куропатка благополучно улетела.
Он продолжал, не шевелясь, стоять в той же позиции и обнимать ее.
– Мы промахнулись, – наконец сказала она и, быстро отодвинувшись, повернулась к нему лицом. – И на самом деле я этому очень рада – охота явно не для меня. – Она протянула ему дробовик. – Давайте вернемся в Армстронг-хаус.
– Но держу пари, вы рады, что хотя бы попробовали! – крикнул он ей вслед.
Большинство гостей, присутствовавших на балу, остались в доме и на субботу; вечером Лоренс и Маргарет устроили обед в столовой для самых близких друзей. Среди двух десятков приглашенных были и Тэттинжеры. За столом Чарльз оказался на противоположном конце от Гаррисона и Арабеллы. Он поймал себя на том, что ему трудно оторвать от них взгляд и не следить за ними постоянно.
– Что ж, леди Маргарет, примите мои поздравления по поводу вашего великолепного бала, – похвалила хозяйку Кэролин Тэттинжер, смакуя прекрасно приготовленную утку.
– Мы в Армстронг-хаусе привыкли к увеселительным мероприятиям, но вчера я была слишком занята тем, что представляла Гвинет.
– Представляла ее тем, с кем она и так знакома, – цинично вставил Чарльз.
– Дело не в этом, Чарльз. Я официально представляла ее в новом качестве – как девушку, достигшую совершеннолетнего возраста, – пояснила Маргарет.
– Я давно хотел вам сказать, – вмешался сэр Джордж, – что недавно на одном приеме познакомился с вашими друзьями.
– Правда? С кем же? – спросил Лоренс.
– С графом Голуэйским и его женой.
На лице Лоренса появилось недовольное выражение.
– Да, Голуэйи действительно были нашими друзьями, но сейчас мы с ними совсем не видимся.
– Почему же?
– Ныне они постоянно живут в своем лондонском доме. Их особняк в графстве Голуэй оставлен на попечение пожилого домоправителя, а делами поместья занимается исключительно неприятный управляющий. В общем, они присоединились к когорте землевладельцев, которые не живут на своей земле и видят в ней лишь средство для зарабатывания денег. Они выжимают из поместья все до последнего пенни, чтобы поддерживать свой экстравагантный стиль жизни в столице. – Лоренс сокрушенно покачал головой.
– Возможно, они просто боятся проводить много времени в своем поместье теперь, когда идет эта земельная война? – сказал Джордж.
– Если они и стали мишенями в этой войне, то виноваты в этом только сами! – отрезал Лоренс.
Кэролин была удивлена:
– А нам они показались очень милыми и приятными людьми.
– Послушай, Лоренс, – твердым тоном предупредила мужа Маргарет, – то, что делают Голуэйи, совершенно нас не касается.
– Но… – попробовал было возразить Лоренс.
