Подол ее плаща хлопал на ветру, напоминая удары кнута, и Саммер наконец пошевелилась. Она медленно повернулась. Выражение ее лица напоминало лицо лунатика.
– Мы опоздали, – сдавленно вымолвила она.
– Мне жаль, – произнес Джеймс, и его голос прозвучал так, словно ему действительно жаль, в чем он сам был не совсем уверен. Ведь если бы он, в самом деле спешил, они поехали бы на почтовой карете вместо медленного дилижанса, который неторопливо громыхал по дороге. Но Джеймс не сделал этого. Теперь же полуденное солнце казалось лишь тусклым сияющим шаром, скрытым пеленой тумана.
Джеймс мысленно пожал плечами.
Возможно, корабля ее любовника и не было видно в гавани, наводненной шхунами всех размеров, вельботами, клиперами и сотнями более мелких судов, но он не мог отчалить из порта. Джеймс знал наверняка, что ни один грузовой корабль не может разгрузиться и загрузиться снова за столь короткий срок. Нет, ее покровитель, очевидно, встал где-то на якорь или ждал своей очереди в гавани. Но зачем говорить Саммер об этом сейчас? Ведь она может настоять на том, чтобы найти его, и это лишит его надежды провести ночь с женщиной, которую он хочет.
– Мне жаль, – повторил он, и на этот раз Саммер посмотрела на него со слабой улыбкой.
– Спасибо за то, что помогли мне приехать сюда, – она. – Я... я не знаю, что теперь делать...
Последние слова прозвучали столь безнадежно, что Джеймс тихо выругался себе под нос.
Черт. Ну почему она так смотрит на него? Он посмотрел в овальное лицо Саммер с ее чарующими глазами и копной расцвеченных солнцем волос, которые ниспадали изысканными завитками, когда их развевал ветер, и внезапно ощутил резкий укол совести за то, что грубо желал женщину, попавшую в беду. Джеймс смиренно опустил глаза. Его совесть не позволит ему продолжать лгать этой девушке.
– Может, он еще не уплыл. Мы завтра узнаем об этом у одного из портовых офицеров.
– Что вы хотите сказать? Есть шанс, что «Рассекающий волны» все еще в порту?
Мелькнувшая в глазах девушки надежда заставила кулаки Джеймса сжиматься и разжиматься от разочарования.
– Да, есть. Но сейчас уже поздно. Вам придется подождать до утра, чтобы выяснить, где он бросил якорь.
Джеймс замолчал, наблюдая за лицом девушки. Он видел, что ей некуда идти, и она не могла скрыть своего несчастья.
– Разве в Лондоне нет никого, к кому бы вы могли обратиться? Может, знакомые ваших родителей? – осторожно спросил он. – Или деловые знакомые?
Последний вопрос был тактичной попыткой напомнить Саммер о ее предыдущих покровителях или друзьях мужчин, которые содержали ее. Если ее только что бросил любовник, прежние знакомства могут оказаться полезными. Он много раз видел, как женщина, брошенная своим покровителем, становилась любовницей его делового партнера, и это устраивало всех.
Саммер сперва покачала головой, но потом оживилась:
– Подождите!
Однако она тут же остановилась. Если она появится в лондонской конторе судоходной компании Сен-Клера, то как объяснит свое пребывание в Лондоне без сопровождения компаньонки?
Вряд ли степенный клерк в конторе поверит, что она является наследницей компании Сен-Клера, если Саммер возникнет перед ним в таком потрепанном виде. Должен быть другой способ попасть домой.
Девушка старалась не думать о том, что случится, когда она вернется в Новый Орлеан. Ни одно из объяснений не удовлетворит Бартона Шрайвера, и она обречена будет выйти замуж за ненавистного Фримана Татуайлера. «Я страстно желаю увидеть эту девицу в своей постели...»
– Подождать? – переспросил Джеймс.
Голубые глаза девушки неохотно посмотрели на него.
– Нет, ничего, – пробормотала Саммер, – все равно это не сработало бы.
Джеймс небрежно уселся на влажную швартовную тумбу, свесив одну ногу и обхватив руками колено.
– Ну и каковы же ваши планы, красавица?
Саммер медленно покачала головой.
– Не знаю, – снова прошептала она, чувствуя закипающие на глазах слезы и стараясь сдержать их. – А что может делать женщина в Лондоне?
На этот раз Джеймс не выдержал и громко рассмеялся, но тут же пожалел об этом. Саммер вскинула голову, и он увидел, что ее губы дрожат от обиды.
– Ну-ну, красавица, – быстро произнес Джеймс, подходя к девушке. – Я вовсе не хотел вас обидеть.
Источающие жар, доводящие до головокружения глаза блуждали по его высокой фигуре. На нем был надет видавший виды жилет из сукна отличного качества, желтовато-коричневые штаны были заправлены в голенища поношенных ботфортов. Рубашка из тонкого батиста слишком сильно помята, а галстук небрежно завязан и ненакрахмален. На боку висела отнюдь не новая шпага. Судя по его одеянию и дешевым местам на крыше дилижанса, на котором они ехали из Пирфорда – кошмар для путника, – Саммер поняла, что денег у него не намного больше, чем у нее. Поэтому его шутки на ее счет были еще более оскорбительными.
– Мне кажется, сэр, что вы находитесь вовсе не в том положении, чтобы смотреть на меня свысока, – огрызнулась она. – Вы всего лишь бродяга, живущий как Бог на душу положит.
На лице Джеймса отразилось изумление, которого он даже не пытался скрыть.
– Возможно, я тот, кем вы меня считаете, красавица. Но разве это я плакал, стоя на краю причала? Нет. Я прекрасно могу позаботиться о себе, а не зависеть от покровителя с толстым кошельком, швыряющего деньги направо и налево.
Саммер разгневанно посмотрела на своего спутника и, уперев руки в бока, запинаясь, произнесла:
– Если бы я собиралась ограбить беспомощную женщину, я тоже говорила бы с такой уверенностью!
Джеймс угрожающе прищурился.
– Я не крал вашего проклятого кошелька, – тихо прорычал он.
Но Саммер была слишком расстроена, чтобы обращать внимание на таящий опасность блеск в его глазах. Гнев и разочарование затуманили ее рассудок, и она набросилась на Джеймса, словно обманутый ребенок:
– Рассказывайте! Я видела, как вы таращились на меня в трактире и следили за тем, как я поднимаюсь в свою комнату. Вам было совсем не сложно...
Конец ее гневной тирады потонул в приглушенном крике.
Саммер заметила опасность, только когда Джеймс двинулся с места и его руки мертвой хваткой сжали ее запястья, а лицо оказалось всего в нескольких дюймах от нее.
– Никогда не обвиняйте меня в том, чего не видели собственными глазами. Но даже в этом случае подумайте дважды, прежде чем сказать что-либо.
Камерон не повысил голоса, однако в этом голосе звучала такая угроза, что Саммер тот час же прикусила язык и молча кивнула.
Джеймс осторожно отпустил ее, а потом сделал шаг назад. Она тихо стояла и ждала.
– Я позабочусь о еде и жилье для вас на несколько ночей, – наконец произнес Джеймс. – До тех пор, пока вы не отыщете корабль или другой способ добраться до дома.
