Поужинав, Рейвен молча захватила одеяло и расположилась на ночлег чуть поодаль от Стива. Однако она лишь ворочалась и мысленно ругала себя за то, что вместо того, чтобы спать, думает о нем.
На следующий день, выбрав самый длинный путь, девушка вновь пыталась тянуть время. Она старательно искала, за что бы в словах Стива можно было зацепиться, чтобы осторожно повыспросить его. Однако ее спутника интересовала только дорога.
Лишь на четвертый день у них наконец завязался разговор. Стив поравнялся с Рейвен, и она поспешно отвернулась — не хватало еще, чтобы при свете дня он разглядел ее лицо…
Видимо, молчание начало уже тяготить Стива, и, как будто ни к кому не обращаясь, он сказал:
— Скорее бы все это кончилось. У меня там должна ожеребиться одна кобыла. Я должен быть рядом. В прошлый раз у нее и так родился мертвый жеребенок. На рабов рассчитывать не приходится. Боятся — если умрет и этот, будут винить их.
— Значит, у вас есть рабы, — промолвила Рейвен, не признаваясь, что из подслушанного разговора Стива с капитаном Пакеттом она уже знала — рабами владеет ее отец.
— Не у меня, — поправил ее Стив, — а у человека, на которого я работаю.
— Рабство — это зло.
— Согласен. Возможно, мой хозяин того же мнения, но у него огромная плантация.
— Тогда пусть платит своим работникам. Люди не должны работать за так.
Стив попробовал терпеливо объяснить:
— Но получается, что мистер Ральстон и так им платит — едой, одеждой, жильем.
Рейвен порадовалась, что ее спутник не видит ее залитого солнцем лица. Так он сказал: «Мистер Ральстон»! Теперь у нее уже нет сомнений…
Стив даже не заметил, что его проводник весь подобрался в седле и до боли в пальцах стиснул поводья.
Рейвен осторожно спросила:
— Значит, эту девушку ищет мистер Ральстон?
— Да, он.
— А зачем? — Она затаила дыхание.
— Этого я тебе сказать не могу.
Рейвен решила задать вопрос по-другому:
— Наверное, хочет сделать рабыней и ее?
Засмеявшись от такой нелепости, Стив покачал головой.
— Тогда зачем же? Может, я не захочу вам помочь, пока не узнаю. Тем более что, как вы говорите, в ее жилах течет кровь нашего племени. Неужели вы думаете, что я предатель?
— Тебе не о чем беспокоиться.
— Но зачем бы ему посылать за ней в такую даль?
Стив вполне понимал чувства своего проводника, однако сдаваться не собирался.
— Понятия не имею. Он просто нанял меня — так же, как я тебя, — добавил Стив, желая переменить тему. — Далеко еще до резервации? Похоже, наше путешествие затягивается.
— Торопиться нельзя. Надо все время держать ухо востро. Если бы не я, те два киова обязательно накрыли бы нас вчера.
Стив вспомнил, как они пережидали в камнях, пока мимо не проехали два индейца. Вид у них был довольно мирный, однако Вороненок решил не рисковать, и Стив с ним согласился.
— Все верно, однако я очень спешу.
Рейвен попыталась снова вернуться к интересующей ее теме:
— Расскажите мне об этом мистере Ральстоне. Любопытно узнать, какие они — рабовладельцы.
Стив решил, что, если парень узнает о Неде, от этого не будет вреда — особенно если Вороненку все же известно что-нибудь о Рейвен и он беспокоится о ее судьбе.
— Нед — очень хороший человек, добрый и щедрый. У него много земли и дом на берегу реки. Он выращивает пшеницу, рожь, овес, кукурузу, но в основном, конечно, хлопок. Еще Нед занимается торговлей — его суда возят товары в Нью-Йорк, на Кубу, Гибралтар и в Лондон.
Рейвен изо всех сил стиснула зубы. Неудивительно, что он посылал им свои поганые деньги — наверняка не обеднел… Большая плантация, дом, корабли — у него есть все, и если бы он не бросил тогда ее мать, они вместе жили бы в достатке и не знали забот.
— Вы еще не объяснили, зачем он послал за девушкой, — напомнила Рейвен. — Поэтому, даже если я и знаю, где она, все равно вам не скажу — рабовладелец не может быть хорошим.
Однако Стив был тоже с характером.
— Если надо, я обойдусь и без тебя, Вороненок. Так что не тяни волынку, довези меня быстрее до резервации, а там я найду себе более сговорчивого проводника.
Жара становилась невыносимой. Сняв рубашку, Стив перекинул ее через седло. Солнце безжалостно жгло ему спину, поэтому он рискнул раздеться лишь ненадолго, чтобы побаловать кожу прохладными прикосновениями ветерка.
Бросив на Стива взгляд, Рейвен затаила дыхание. Он поднял руку и коснулся груди. Девушка заметила, что его волосы под мышкой блестят от пота, который тонкой струйкой стекает по подтянутому животу и исчезает под брюками. Пальцы Стива не спеша растирали затекшие мускулы.
Рейвен не могла оторвать от него глаз. Без сомнения, она не встречала еще более красивого мужчины, и сознание того, что он рядом, наполняло ее смутным беспокойством.
Ей вдруг стало дурно, и она невольно закрыла глаза. Затем, тряхнув головой и судорожно проглотив ком в горле, девушка изо всех сил сосредоточилась на дороге. Она почувствовала, что ей непременно надо поговорить, чтобы рассеять тягостные мысли.
— А у того человека, наверное, большая семья?
Взглянув на нее, Стив рассмеялся.
— Видно, Нед Ральстон никак не дает тебе покоя? — Он заметил, что Рейвен сильно вспотела. — Да у тебя вся рубашка мокрая. Сними ее ненадолго — сразу станет легче.
На нее снова накатила волна дурноты.
— Нет-нет, я… — она не сразу нашлась, что ответить, — я совсем не хочу обгореть.
— А я-то думал, что индейцы не боятся солнца. Почти все, кто мне попадался, были едва одеты. У тебя еще такая огромная рубашка… Неужели не жарко?
— Нисколько. — Хоть бы он помолчал!
Стив усмехнулся.
— Ты что, стесняешься своей худобы? Брось. Кроме меня, на тебя никто не смотрит, а мне совершенно наплевать, какой ты без рубашки.
«Ну да, конечно, — в панике думала Рейвен, — еще как не наплевать!»
— Так есть у него все-таки семья? — в отчаянии повторила она сорвавшимся голосом.
Стив сдался. Если уж парню так хочется прятаться под одеждой и потеть, пусть.
— Его жена умерла. У него остались сын и дочь. — Стив не счел нужным объяснять, что Лизбет и Джулиус — не родные дети Неда.
Внутри у Рейвен всё закипело от злости. Значит, он уже был женат. Поэтому и не сдержал своего обещания. Просто подло попользовался ее матерью и удрал…
— Теперь моя очередь задавать вопросы, — сказал Стив, которому тоже стало кое-что интересно. Многое в парне казалось ему очень странным — например, то, что в жару он кутается в кучу одежды и упорно прячет лицо под длинной челкой. — Откуда ты так хорошо знаешь английский? Кстати, сколько тебе — пятнадцать, шестнадцать?
