Или, возможно, он собирался избавиться от нее по дороге, кто его знает где?
Вполне возможно, но девушка не думала, что это вероятно.
Летиция думала, что он собирается убить ее. Как и где именно она не знала, но если его целью было остановить продажу компании, ничего при этом никому не рассказав о своей нищете…то он собирался убить ее.
То, что он рассказал ей о том, что убил Рэнделла, рассказал, почему так поступил, наглядно демонстрировало, что он собирался с ней сделать.
Поэтому ее единственной целью сейчас было попытаться выжить.
Ей необходимо отодвинуть этот момент до тех пор, пока Кристиан придет за ней.
Ее уверенность в том, что он придет за ней, была твердой, как скала. Незыблемая, непоколебимая. Возможно, он не пришел ей на помощь, не спас ее несколько лет назад, но тогда он не знал, что она нуждалась в спасении. Сейчас он знал это, и на этот раз он придет ей на помощь.
Летиция знала, что подпитывает ее уверенность. В своем сердце, несмотря на то, что она держала его взаперти, она больше не сомневалась в его преданности ей. Обстоятельства или судьба смогут их разлучить, но он сам никогда не покинет ее.
И она не покинет его.
Но девушка еще не сказала ему об этом. Не нашла смелости и подходящего момента…нет. В свете ее уверенности, а так же учитывая ее затруднительное положение, она может быть предельно честна с собой – она не смогла отодвинуть свою гордость, отказаться от этой опоры, и открыто обнять его и снова его любить.
Чтобы в глазах света утвердить на него свои права.
Черт!
Гордость превратила Суизина в убийцу. Она поклялась, что не позволить ее того единственного, чего ей хотелось больше всего в жизни – Кристиана и воплощение в жизнь их мечты.
Летиция не собиралась умирать, и она не позволит гордости и дальше определять ее жизнь.
И она, конечно, не позволит трагичной случайности, как Суизин, отобрать свое будущее, будущее, которое она ждала двенадцать долгих лет, из-за них.
Полная решимости Летиция осторожно приоткрыла веки и взглянула сквозь ресницы. Суизин дремал на противоположном сиденье.
Очень осторожно выпрямила ноги, стремясь размять сведенные мышцы. Только чтобы обнаружить, что он связал ее. Ее лодыжки не были связаны туго, но она могла отодвинуть их друг от друга только на несколько дюймов.
В ужасе она попыталась пошевелить руками, и обнаружила, что ее запястья тоже связаны. Стараясь сильно не двигаться, она покосила на узлы, и красочно выругалась, разумеется, мысленно.
Ее руки были привязаны друг к другу, ладонь в ладонь, с узлами возле запястий. Она не смогла бы ослабить узлы зубами. Она просто не сможет до них добраться достаточно хорошо.
Снова молча выругалась. Ее характер поддерживал ее. Подарил ей мужество, пусть и обманчивое.
В этот момент Летиция готова была принять все, что ей придавало сил. Если она собиралась срывать планы Суизина так долго, чтобы Кристиан смог спасти ее, она сделает все, что в ее силах.
Глава 20.
Кристиан подстегнул хлыстом своих лошадей. Лошади пошли быстрее, его экипаж приблизился к Тристану, ехавшему впереди.
Позади, следовал за ними Джастин. Рядом с ним сидел Бартон. Когда Кристиан оглянулся назад, он увидел, что бледный сыщик внимательно смотрит на дорогу.
Все пассажиры осматривали дорогу, даже Далзил, сидящий рядом с ним.
Они ехали слишком быстро для того, чтобы разговаривать. Несмотря на это, им с Далзилом не о чем было говорить. Они оба знали, каковы шансы, знали, что время идет, знали, что без помощи, в том числе и божественного вмешательства, они вряд ли в срок поспеют к дому Суизина.
Если, конечно, они правильно предположили, и Суизин не отправился куда-то еще.
Парализующий страх, который охватил его при этой мысли, заставил его с шипением втянуть в себя воздух.
Маркиз попытался отодвинуть подступающую панику подальше, пока он не сошел с ума. Это один из немногих случаев в его жизни полной опасностей, когда он начал молиться.
Божественное вмешательство не помешало бы сейчас.
Он не спас Летицию несколько лет назад, но будь он проклят – в буквальном смысле – если позволит случиться этому снова.
Они подъехали к дому Суизина, их лошади были в мыле. Тристан остановился возле крыльца; Кристиан остановил своих лошадей прямо за ним.
Джастин проехал мимо, показав хлыстом, что направляется к конюшне.
- Хорошая идея, - Далзил выбрался из двуколки и последовал за Кристианом к входной двери.
Как и на Керзон – стрит, Кристиан стучал в дверь до тех пор, пока она не распахнулась. Дворецкий остановился в дверях, потрясенно застыв, при виде четырех грозных мужчин, толпящихся на крыльце.
- Где ваш хозяин? – прорычал Кристиан, показывая, что хочет разорвать хозяина на куски.
Дворецкий сглотнул и заговорил.
- Его здесь нет. Большую часть времени он живет в Лондоне на Керзон – стрит.
- Мы только что прибыли с Керзон – стрит. Его там нет. Вероятно, он направился сюда.
Дворецкий увидел их взмыленных лошадей.
- Возможно, он до сих пор в дороге, - он посмотрел на Кристиана. – Он не любит быстро ездить, это делает его больным.
Это была лучшая новость, которую слышал Кристиан за весь день. Но даже если Суизин ехал медленно, он должен был уже прибыть сюда. Он взглянул на Далзила, встретившись с ним взглядом. Ни один из них не усомнился в словах дворецкого.
- Это означает, - сказал Далзил, - что он прошел не через парадную дверь.
- К тому же, если у него пленница, - тихо спустился Тристан.
Остальные последовали за ним. Озадаченный дворецкий пошел следом за ними.
Джастин вышел из-за дома, отряхивая одежду. Бартон следовал за ним. Конюхи поспешили к лошадям.
- Он здесь, - крикнул Джастин, как только они оказались в пределах слышимости. Остановившись, он поманил их к себе. – Конюх говорит, что он прибыл примерно пять минут назад. С дамой.
Спустя несколько мгновений они остановились возле двух экипажей, с взмыленными лошадями.
- Леди нехорошо себя чувствовала, - сказал конюх. – Обморок и слабость, она едва могла стоять. Хозяину пришлось нести ее до дома.
- Он не вошел через парадную дверь, - Кристиан переглянулся с остальными и посмотрел на дом. – Дворецкий его не видел.
Конюх нахмурился.
- Это странно. Состояние леди было ужасным, и я подумал, что он проводит ее в дом немедленно.
Оттуда, где они стояли, хорошо была видна боковая дверь в дом. Далзил указал на нее.
- Вы не видели, он прошел в эту дверь?
Конюх покачал головой.
