Сюзанна Энок - Уроки плохих манер

— Да. Полковник Бартоломью Джеймс. Моя кузина замужем за его братом.

— Я знаю, кто он такой. — Взгляд маркиза перекочевал на полковника Джеймса, без сомнения, наблюдавшего за беседой. — Мой кузен находится сейчас в Вест-Индии. Там ходят слухи о том, что полковник Джеймс бросил своих людей в сражении и именно поэтому остался жив.

Однако Терезе хватило лишь одного взгляда в глаза Толли, чтобы понять: он не мог так поступить. И ей казалось неприличным обсуждать человека, которого она едва знала.

— Кажется, мы собирались потанцевать, Александр. А во время танцев я веду лишь приятные беседы.

— В таком случае ответьте, насколько приятно вам будет хромать с ним по залу. Здесь полно других вполне привлекательных девушек, готовых его пожалеть. Вычеркните его имя.

— И не подумаю.

— Ну не хмурьтесь, Тесс, — примирительно произнес Монтроуз, возвращая девушке карточку. — Я лишь хочу сказать, что вам вовсе не обязательно причинять себе неудобство, когда для этого найдутся другие желающие. Если, конечно, здесь кому-нибудь известно, что он герой, получивший увечье в бою.

Тереза не нуждалась в том, чтобы кто-то говорил ей о праве выбора и обязанностях. Ведь она собственноручно написала пособие на данную тему. Поэтому знала, когда леди может — хоть и весьма деликатно — выказать свое неудовольствие. И тот факт, что она никогда не поступала так прежде, не имел сейчас никакого значения.

— Каково бы ни было ваше мнение о полковнике Джеймсе, Александр, я дала свое согласие потанцевать с ним, как и с вами. Если я вычеркну из карточки одно имя, то вынуждена буду вычеркнуть и остальные.

Маркиз шумно выдохнул.

— Понятно. В таком случае схожу-ка я за каким-нибудь напитком и постараюсь воздержаться от споров с другими красивыми женщинами. Но я скоро вернусь. — Поклонившись, маркиз взял руку Терезы в свою и коснулся губами кончиков ее пальцев.

После этого он смешался с толпой, а Тереза еще с минуту пыталась собраться с мыслями. Маркиз поступил правильно, прекратив спор, но тогда почему она не чувствовала удовлетворения? Девушка и не заметила, что Бартоломью Джеймс стоял так близко, что при желании мог до нее дотронуться. Сердце Терезы подпрыгнуло так, словно он и впрямь коснулся ее. Полковник с минуту молча смотрел на девушку, а его глаза цвета виски, казалось, прожигали кожу и проникали в самую душу.

— Вам что-нибудь нужно? — спросила наконец Тереза, скрестив руки на груди и вскинув голову, так как полковник был гораздо выше ростом.

— Вы понятия не имеете о том, что мне нужно.

— Поэтому и спрашиваю.

Уголок рта полковника дрогнул, но потом его лицо обрело привычное выражение.

— Я хочу получить свой танец. — Он развернулся. — В саду.

— Я не собираюсь идти туда, — заупрямилась Тереза, стараясь сохранить спокойствие, хотя сердце ее колотилось как сумасшедшее.

— Трусиха, — бросил полковник.

Да, он умел досадить. Выдохнув, Тереза двинулась следом за ним.

— Что ж, хорошо. Я уверена, что смогу вас обогнать, — натянуто произнесла она.

— Нисколько не сомневаюсь.

— Вы знаете, что я обещала этот танец другому человеку?

— Ваше дело. А я пойду в сад.

Тереза заметила направляющегося к ней Эллиота Пендера, и ее лицо озарилось улыбкой.

— Я не могу поступить столь бесцеремонно. Это не…

Но полковник не слышал слов Терезы, потому что быстро шел к выходу, несмотря на свою хромоту. Дьявол. Если она останется в зале, полковник по-прежнему будет считать ее трусихой, несмотря на то, что у нее имелась вполне веская причина на то, чтобы не последовать за ним.

— Тесс, — произнес Эллиот, отвешивая перед девушкой поклон. — Осчастливьте?

— Простите, но мне в туфельку, кажется, попал камешек. — Тереза притворно затрясла правой ногой. — Может быть, вы согласитесь на другой танец?

— Я… конечно. Я только…

— О, благодарю вас, — перебила молодого человека Тереза и поспешила прочь.

Она чувствовала себя ужасно глупо. Бежала за сильно хромающим мужчиной, который даже не удосужился посмотреть, следует ли она за ним или нет. Но чтобы не выглядеть в его глазах трусихой, она будет терпеть.

Полковник плечом открыл одну из высоких стеклянных дверей и неуклюже спустился в сад. Извилистую каменную дорожку обрамляли факелы. Их свет был гораздо более тусклым, нежели у люстр в зале особняка, и все же достаточно ярким, Чтобы читать книгу.

— Будем гулять вокруг дома? — спросила Тереза. — Те туфли, что на мне сейчас, не годятся для этого. А еще мне пришлось солгать, сказав мистеру Пендеру, что мне в туфельку попал камешек.

Полковник остановился, все еще не оборачиваясь.

— Монтроуз ухаживает за вами?

— Верно.

— Тогда почему, ради всего святого, вы… флиртовали со мной вчера?

Тереза открыла рот, чтобы сказать, что она вовсе не собиралась этого делать, но беззащитность, прозвучавшая в низком голосе мужчины, остановила ее. У нее вдруг сложилось впечатление, что он давно уже не испытывал к себе женского внимания. И конечно же, он был прав: она флиртовала с ним. Только не вчера, а сегодня, когда стояла рядом с ним в полутемном саду. Она ни за что не пошла бы за ним, если бы не испытывала к нему никаких чувств. Эллиот Пендер был во всех отношениях подходящим кавалером, но она оставила его стоять посреди зала с открытым от удивления ртом и ни на минуту не усомнилась в правильности собственного поступка. А между тем благопристойные молодые леди так себя не ведут.

— Я считаю, — запоздало заметила Тереза, — что до тех пор, пока не выйду замуж, буду беседовать и танцевать с тем, кто мне понравится.

Полковник развернулся и сделал это быстрее, нежели Тереза могла ожидать.

— А как насчет того, чтобы понравиться мне? — спросил он, хватая Терезу за правую руку.

Только теперь, когда он стоял так близко, Тереза осознала, что головой едва достает ему до подбородка. Брат всегда ей говорил, что она довольно высокая девушка, и Тереза привыкла к тому, что во время танца всегда смотрит своему партнеру в глаза. Но только не сегодня. Не с Бартоломью Джеймсом.

Поняв, что он все еще смотрит на нее, Тереза привстала на цыпочки.

— Отпустите мою руку.

— Считаете меня объектом благотворительности? — сурово спросил он, продолжая крепко сжимать пальцы девушки.

— Вовсе нет.

— Это хорошо. — Полковник притянул Тесс к себе. — Потому что я не нуждаюсь в сочувствии. Ни вашем, ни кого-то еще.

Тереза хотела уже сказать, что вовсе не собиралась его жалеть, но не успела, потому что полковник наклонился и поцеловал ее.