если ты будешь вести себя, как дитя, а ведь рано или поздно ты
должен стать конунгом свеев!
Бьёрн только вздохнул: одержанная победа его не радовала, и он был уверен, что все это принесет гораздо больше бед, чем радостей.
В этот день сильный противный ветер не дал им добраться до Уппсалы, и пришлось заночевать на берегу. Ингвёр особенно выступала за то, чтобы Бьёрн не утомлялся чрезмерно ради выигрыша в одну ночь, а что для них значит одна ночь? Развели костер, возле него легли хускарлы. Для Ингвёр устроили постель в лодке, накрыв ее парусом, как крышей. Вечером она позвала к себе Бьёрна, желая еще что-то с ним обсудить, потом стала благодарить, что вырвал ее из Кунгсгорда, рискуя собственной жизнью, и так вышло, что обратно он выбрался только на рассвете. Утратив жезл вёльвы, Ингвёр не утратила решимости бороться за победу: теперь даже упрямый старый конунг не сможет разлучить Бьёрна с будущей женой и, весьма возможно, будущим ребенком…
На другой день они еще до полудня добрались до северной оконечности Озера и вошли в реку, впадавшую в него с севера и служившую дорогой к самой Уппсале. Еще по пути Бьёрн замечал, что больших кораблей, стоявших близ устья, стало заметно меньше. На пути лодки возникало заметное оживление; узнавая конунгова внука, люди показывали на него, махали ему, что-то кричали. Наверное, замечали его перевязанную голову и Ингвёр на корме.
На пристани близ Уппсалы лодок тоже стало вдвое меньше. Исчезли шатры и шалаши, где жили части собираемого дедом войска. Бьёрн был в недоумении, его тревога все возрастала.
– Сдается, войско-то разбегается, – говорили его хускарлы. – Видно, люди решили, что пока Олав в плену, из сбора войска толку не выйдет.
– Уж не сказал ли им кто-нибудь, что я погиб? – сообразил Бьёрн.
– Что-то такое было, – заметила Ингвёр. – Видишь, как на тебя смотрят – как на живого покойника!
– Может, сюда уже дошли слухи о поединке и что один погиб, но им сказали, что это был я?
Люди и правда смотрели на Бьёрна вытаращенными глазами. Высадившись из лодки, он повел Ингвёр к усадьбе, и почти все встречные, застыв поначалу на месте, пристаивались за ними следом. Впереди и позади он слышал свое имя и ускорял шаг, желая поскорее во всем разобраться.
Вот и усадьба. Воинский стан вокруг нее наполовину опустел, но у ворот стояла толпа. Вот из нее выбрался Кетиль хёвдинг – дядя Бьёрна Молодого, за ним торопилась Сольвейг.
Увидев сына, она сперва в ужасе воззрилась на повязку на его голове.
– Я жив, жив! – Бьёрн постарался улыбнуться. – Это пустяки, небольшая царапина. Скоро заживет. А это…
Он хотел показать матери Ингвёр, но Кетиль его перебил:
– Ты очень вовремя! Знаешь, что случилось?
– Нет, – Бьёрн сосредоточил внимание на нем.
– Конунг умер.
– Что?
Бьёрн переменился в лице, но не поверил ушам. Все знали о способности старого Бьёрна жить вечно. И пусть даже они с Ингвёр говорили о том, что без новых жертв тот не сможет поддерживать свою бесконечную жизнь, поверить, что она уже закончилась, так сразу было невозможно.
– Когда?
– Вчера ночью.
Выяснилось, что на другое же утро после поединка на Алсну раб Кьяран, подменявший Хольти на тюфяке возле конунгова ложа, спал в свое удовольствие, и никто его не будил, тыча палкой. Проснувшись сам, удивленный таким счастьем, он подошел к ложу… и обнаружил, что Бьёрна конунга уже никакие силы в мире не смогут разбудить.
– Он там и лежит, в спальном чулане. Я сам, – Кетиль наклонился к уху Бьёрна, – по три раза в день захожу поверить – верно ли он мертвый? Так и жду каждый раз, что он скажет: где, мол, ходят все эти бездельники… Хочешь на него взглянуть?
Бьёрн молчал, не в силах собраться с мыслями. Кто-то коснулся его руки – он обернулся и увидел Ингвёр.
– Разумеется, Кетиль хёвдинг, – твердым голосом сказала она. – Мы очень хотим проститься с нашим конунгом.
От тайного облегчения у нее подгибались ноги, и она уцепилась за руку Бьёрна, чтобы дойти до усадьбы. Ей не придется отвечать перед старым конунгом. Больше не придется быть вирд-коной и выдерживать сражения на незримых тропах. Он мертв – тот, чью нить бабка Трудхильд и ее бабка Унн тянули семь с половиной десятилетий. Нить оборвалась, она свободна.
Ингвёр закрыла глаза, и перед нею предстал бабкин бронзовый жезл. Вот в чем причина этой внезапной смерти – из морских великанш негодные пряхи судьбы.
* * *
По мере того как проходило первое потрясение, Бьёрн осознавал, насколько тяжело их положение. О смерти конунга в Уппсале стало известно еще вчера утром: полагая, что без конунга сражаться нельзя, многие из собравшихся в войско уехали немедленно. Их ждали летние работы по хозяйству, и теперь ничего важного не могло случиться до самой весны. Весной опять соберется тинг, все законные наследники покойного Бьёрна заявят свои притязания, и тинг вручит власть над Свеаландом наиболее желанному для народа. Было опасение, что Эйрик Берсерк, прознав о смерти своего врага, сразу же двинет войско на Уппсалу, чтобы разделаться с соперниками, не дожидаясь весны, и никому не хотелось попасть ему под руку.
– Если хочешь, можешь провозгласить себя конунгом сейчас, – сказал Бьёрну Кетиль хёвдинг, едва они вышли из спального чулана, где лежало тело. – Ты ведь здесь сейчас единственный мужчина рода Мунсё. Это не совсем законно, но часть людей успокоится, если у нас снова появится конунг. О выкупе твоего отца, надо думать, договориться не вышло?
– Нет. – Бьёрн и правда заводил об этом речь, не надесь на успех. – Эйрик сказал, что пока война не окончена, мой отец останется в плену.
– Я бы тоже так поступил. А кроме тебя, больше никого нет. Эйрика ведь конунг так и не признал, он не может притязать на власть как законный наследник.
– Он с этим не смирится. Это значит, что мне придется воевать с Эйриком, имея от силы половину войска, а мой отец – у него в руках.
– Не торопись! – взмолилась Сольвейг. – Он убьет отца, если ты сейчас провозгласишь себя конунгом!
– Но если мы ничего не сделаем, то Эйрик провозгласит конунгом себя! – возразил ей брат. – Он потерял брата, но сил у него больше, чем у нас!
При появлении Бьёрна Молодого – хоть одного мужчины из потомков Бьёрна Железнобокого, живого и почти здорового, – бегство из войска замедлилось. По всей округе ходили толки о похищении Ингвёр, о поездке Бьёрна Молодого в Кунгсгорд, о вызове, о
