Гриф увидел, что все головы повернулись к нему.
— Мы тут решили, что вам понравится немного поразнообразить свой сексуальный опыт, Хадден, — сказал Пирс.
— Мне не нужна помощь в постели, — холодно заметил Гриф. — А если и нужна была бы, я не обратился бы к таким щенкам, как вы.
— Я… мы… не хотели вас оскорбить, милорд, — заикаясь сказал Лит. — Это была шутка.
— Да, да, конечно шутка, — хором откликнулись остальные.
Гриф сделал глоток бренди, стараясь подавить желание ударить Лита сапогом в зад.
Наступила неловкая пауза. Один из юнцов, видимо, для того чтобы ее прервать, кашлянул и сказал:
— Как вы считаете, сколько раундов продержится немецкий Гигант против шотландского Увальня?
Началась дискуссия о достоинствах этих боксеров и кто победит в завтрашних боях.
Гриф подошел к двери на террасу и стал наблюдать через стекло закат.
«Выдержка», — отругал себя Гриф. Его собственное поведение было не слишком похвальным — он принял приглашение виконта, а отплатил тем, что заигрывал с его сестрой и грубо разговаривал с друзьями хозяина дома.
«Не очень-то хорошо ты вел себя, Гриффин».
Несмотря на то что внешне он нарушал правила приличия, существовал некий кодекс чести, который нельзя нарушать.
— Примите мои извинения, если я вас обидел, лорд Хадден. — Лит встал рядом с Грифом, придав своему лицу выражение раскаяния. — Мои друзья и я лишь хотели развеселить вас. Если мы зашли слишком далеко, мы искренне об этом сожалеем.
— Давайте забудем, — сказал Гриф. — Я не собирался ссориться с вами. Я немного устал с дороги, вот и все.
Лит облегченно вздохнул.
— Конечно. Давайте я налью вам еще бренди. Я приказал принести из погреба марочный коньяк. Надеюсь, он вам понравится.
Гриф позволил Литу наполнить стакан. Может быть, сегодня он позволит себе вернуться к своим прежним привычкам и выпьет больше, чем это делал в последнее время.
У него было чувство, что вечер будет долгим и очень скучным.
— Пустоголовые бездельники, — пробормотала домоправительница, швырнув еще одну льняную салфетку на все растущую кучу использованных.
— Что-то не так, миссис Хиллхаус? — спросила Элиза, заглянув в кладовку для белья.
— Не так с мозгами у вашего брата.
— О Господи, что он сделал на этот раз?
— Я не совсем уверена. Уилкинс намекнул на какую-то неприличную вещь, которую они поместили в комнату нашего нового гостя.
— Вы имеете в виду лорда Хаддена?
— Да, его. Посчитали это чем-то вроде шутки.
— Понятно. — Она посмотрела на груду грязного постельного белья и вздохнула. — Гарри просил вас дополнительно работать на его гостей?
— Он сказал, что все джентльмены должны иметь утром свежие полотенца возле умывальников — будто они остановились во дворце Кублай-хана.
Элиза постаралась скрыть улыбку. Вечерами, пока миссис Хиллхаус занималась шитьем, Элиза читала вслух книгу об экзотических путешествиях Марко Поло, и с тех пор домоправительница полюбила все восточное.
— Давайте я помогу вам и отнесу полотенца наверх и разложу их, чтобы вам не пришлось лишний раз подниматься по лестнице.
Лицо домоправительницы исказил ужас.
— Разрешить вам приблизиться к этим хищникам? Нет, даже слышать не хочу. Пусть это сделает Уилкинс, раз уж он перестал таскать бутылки из погреба.
— У Уилкинса еще больше болят колени, чем у вас, — мягко возразила Элиза. — Я иду в свою комнату, так что для меня не составит труда завернуть на минутку в западное крыло, прежде чем я окажусь в безопасной гавани восточного.
Однако Элиза, по-видимому, не убедила миссис Хиллхаус.
— Я видела, какими глазами на вас смотрит мистер Пирс. И мне это совсем не нравится. У него вообще противный вид.
— Я уверена, что он не посмеет сделать что-либо непозволительное под крышей этого дома. Вам нечего беспокоиться, тем более что джентльмены сейчас ужинают, и это надолго.
— Да, но…
Элиза схватила полотенца.
— Никаких «но». Я все сделаю.
— Обещайте мне, что запрете свою дверь. Молодая порядочная леди не может чувствовать себя в безопасности, если эти дикари шляются по коридорам в любое время суток.
— Не волнуйтесь, миссис Хиллхаус, и спокойной вам ночи. Я сумею о себе позаботиться.
Элиза воздержалась от возражения, что она не такая уж и молодая и, в сущности, не может считаться порядочной. Порядочная леди не захотела бы увидеть, что за экзотический предмет находится в комнате лорда Хаддена.
Она поднялась по лестнице для слуг, а потом пошла на цыпочках по коридору, где были расположены гостевые комнаты. Нигде не было ни души: слуги, очевидно, ужинали на кухне.
Элиза быстро разложила полотенца по комнатам, оставив комнату маркиза напоследок. Она тихо постучала в дверь и прислушалась.
Тихо.
Она вошла и зажмурилась от яркого света непогашенной лампы. Это было расточительством, которое они не могли себе позволить. Черт бы побрал Гарри с его мотовством.
Оглядевшись, Элиза заметила несколько книг и папку с бумагами на секретере, но, не останавливаясь, прошла в спальню, чувствуя себя немного виноватой за то, что вторгается в личные покои Хаддена. Если бы кто-либо позволил себе такое в отношении ее, она была бы в бешенстве.
«Я просто положу полотенце и только взгляну на этот предмет, — уверила себя Элиза. — И сразу же уйду».
Всего несколько минут.
В углу за ширмой она увидела умывальник, на котором между кувшином и тазом лежал кусок дорогого мыла. В отличие от ее брата лорд Хадден, очевидно, любит порядок. Все туалетные принадлежности — щетки для волос, бритвенный станок и коробочка с лезвиями — были аккуратно разложены перед зеркалом. На спинке стула висел халат из черного шелка с рисунком из крошечных красных драконов.
Красный дракон был символом Уэльса, вспомнила Элиза. А еще она вспомнила, что где-то читала, что мать Грифа вела свою родословную от одного из королей Уэльса. Вот откуда у него такая знойная внешность и красивые зеленые глаза, не говоря уже о необычном имени.
Гриффин…
Такое имя не забудешь, как и его самого. Однако из сплетен она узнала, что не звучание редкого имени маркиза Хаддена так волновало светских женщин, а его неутомимость в постели.
Вздохнув, Элиза обернулась, чтобы посмотреть на огромную, под балдахином, кровать с резными деревянными столбиками цвета выдержанного виски. Ее взгляд скользнул по стеганому покрывалу и подушкам у изголовья. Ничего необычного. Эротической вещицы нигде не было видно. А рыться в ящиках или открывать шкафы она не собирается. Ее неуемное любопытство и так завело ее слишком далеко.
