Вымыв Ларен спину, Меррик снова укрыл ее плащом Эллера, и девушка заснула. Меррик переложил ее на руки Кливу, а сам начал грести. Он чувствовал беспокойную потребность в движении. Таби по-прежнему сидел на коленях у Олега, и, взглянув на него, Меррик опять увидел на лице ребенка страх, хотя и немного приглушенный, и ему опять страстно захотелось прижать малыша к себе и оградить его от всех бед. С трудом улыбнувшись, Меррик проговорил:
– Твоя сестра заснула. Я еще раз вымыл ее и смазал спину целебной мазью. Лихорадка почти прошла.
Он надеялся, что все так и есть. Больше он ничего не мог сделать для Ларен. Кивнув мальчику, Меррик снова взялся за весла.
День был ясный и жаркий, мужчины мечтали о свежем ветерке. В полдень они подвели ладью поближе к берегу, чтобы отдохнуть и выпить эля из бочонка, который Роран спустил на веревке в речную воду, дабы охладить. Наступила полная тишина, только вода легонько плескалась у борта ладьи да негромко переговаривались мужчины. Они уже миновали Чернигов, оставалось полдня до Гнездово и Смоленска, где им предстояло покинуть Днепр – река уходила на восток. Тогда гребцы подплывут перед закатом к дальнему берегу, примерно на полпути между этими двумя городами, а с утра вытащат ладью на берег и переправят ее волоком в Двину. Путь волоком не слишком труден, земля там плоская, за десятилетия ее хорошо утрамбовали тысячи торговых кораблей. Викинги успели уже перебить или захватить в плен большинство дикарей, которые пытались напасть на их судно, однако какие-то племена еще обитали поблизости. Меррик, надеялся проскользнуть незамеченным, эти заботы были ему непривычны, поскольку прежде он очень любил подраться, но сейчас не хотел лишних хлопот, тревожась о малыше и девушке, оказавшихся на его попечении.
Ларен проснулась, зевнула и вновь увидела над собой лицо Меррика. Викинг, улыбаясь, сунул ей в рот кусок лепешки. Ларен молча принялась жевать, потом опять открыла рот, и Меррик кормил ее до тех пор, пока она, как и в прошлый раз, не покачала головой с кротким изумлением на лице. Тогда Меррик предложил ей холодного эля, чтобы запить хлеб. Вдруг Ларен сказала:
– Мне надо сойти на берег.
– Что?! – удивленно переспросил Меррик.
– Я хочу сойти на берег.
– Это невозможно. Там опасно. Нам надо еще три часа плыть на север, только тогда мы причалим к берегу и устроим лагерь на ночь.
– Значит, ты трус.
Меррик укоризненно покачал головой:
– Если б ты была мальчишкой, тебя бы давно уже убили. Ты даже и не помнишь, что осталась в живых только благодаря моему заступничеству.
Ларен вздрогнула – то ли от боли в спине, то ли от мысли, что она и впрямь в долгу у него.
Поглядев прямо в глаза Меррику, Ларен заявила:
– Мне нужно облегчиться. Меррик равнодушно ответил:
– Ты видела, как это делают мужчины. Конечно, для женщины все труднее, тем не менее тебе придется поступить точно так же, как они. Я заслоню тебя, чтобы ты чувствовала себя спокойно. Сделаем это сейчас?
Ларен кивнула. Когда она справила нужду, Меррик помог ей сесть рядом с ним:
– Все было не так уж страшно, верно?
– Ужасно, – ответила она, не глядя на него. – Это всегда было ужасно. Раньше я вовсе не могла вынести этого, мне казалось, что такой позор пережить невозможно. Потом поняла, что никому до этого и дела нет, разве что тем, кто глазеет нарочно, чтобы унизить рабов. Они подходят совсем близко, да еще, смеются. А когда я притворилась мальчиком, все стало гораздо сложнее. – Ларен вздохнула и неожиданно рассмеялась. – Я быстро научилась подражать мальчикам. Я поворачивалась спиной, руки держала вот так, и все думали – мальчишка струю пустил. Я притворялась, чтобы отвести подозрения.
– Как ты решилась переодеться мальчишкой?
– Женщиной быть слишком опасно. Я не хотела, чтобы меня насиловали. Мальчику легче.
– Только не в Киеве и не на юге, – возразил Меррик.
– Мне повезло, я на юг не попала, – холодно ответила Ларен.
Меррику показалось, что Ларен лжет.
– Если б я хотел унизить тебя, то не таким способом, – сказал он. – Я постарался заслонить тебя. Пока я ничего другого не могу для тебя сделать.
– Знаю.
– Как ты себя чувствуешь?
Она с удивлением прислушалась к себе:
– Намного лучше.
Ларен попыталась распрямить тонкие плечи, но, поморщившись, вновь опустила их.
– Ты еще не готова перебить всех своих врагов, – пошутил Меррик.
– , Еще нет.
Она явно отличалась от обычной рабыни, не только рыжими волосами и белой кожей, но и врожденной уверенностью в себе, надменностью, которую хозяева так и не вышибли из нее.
– Сколько тебе лет?
– Восемнадцать.
– А Таби?
– Скоро исполнится шесть.
– Давно вы попали в рабство?
– Два года назад – не помню точно. Какая разница? Тебе совершенно незачем знать об этом, не надо и спрашивать.
– Можешь не отвечать. Если б вы пробыли в рабстве больше двух лет, вы бы уже оба умерли, во всяком случае, Таби. Поразительно, что ты сумела так долго сохранять ему жизнь. Он совсем еще маленький. Где вы родились?
Ларен покачала головой:
– Мои родные места очень похожи на твою Норвегию. Однажды я вернусь туда – когда наступит пора возвратиться. Так оно и будет, викинг, я выкуплю у тебя нас троих, – Ларен с трудом перевела дыхание, – заплачу тебе за твою одежду, верну деньги, которые ты отдал за Таби и…
Так бы и ударил ее! Но Меррик лишь резко дернул Ларен за руку, вынуждая ее посмотреть ему прямо в лицо:
– Меня зовут Меррик. Научись обращаться ко мне по имени. И постарайся все-таки придерживать язык. Не удивляюсь, что Траско избил тебя. Верно, он не один хорошенько ободрал твою спину. Сколько еще хозяев били тебя?
Ларен снова покачала головой, по-прежнему открыто глядя в глаза Меррику:
– Только самая первая хозяйка. Потом я вела себя тише. Но добилась своего, она купила вместе со мной и Таби.
– Что ж твоя выучка отказала на этот раз? Или ты считаешь, у меня рука не поднимется поколотить тебя?
Ларен перевела взгляд, поверх левого плеча Меррика она смотрела теперь на Клива, который держал Таби за руку и о чем-то болтал с малышом.
– Ты не такой, как другие, – , отозвалась она, – нет, ты не мягкий человек, но другой. Я не боюсь тебя, во всяком случае, не думаю, чтобы ты мог избить меня или Таби.
– Тебе и не надо бояться меня, но ты должна меня слушаться.
Ларей отмахнулась от его слов:
– Ведь правда, ты совсем другой? Ты не собираешься продавать нас, или обижать, или отдать на забаву своим людям? Ты просто шутил, когда я в прошлый раз спросила тебя об этом?
– Я еще подумаю. Может быть, что-нибудь и подойдет мне. Надо подсчитать, сколько я могу за вас выручить, а потом обсудить этот вопрос и с Олегом – ты ведь ему чуть напрочь руку не отгрызла. В любом случае сперва я должен тебя откормить: ведь ни один мужчина не захочет покалечиться, улегшись в постель с женщиной, у которой костей куда больше, чем мяса.
