Маргарет немного смутилась. Было видно, что украшение пришлось ей по вкусу, и она принялась благодарить.
— Это фамильное кольцо, оно передаётся в роду по женской линии, — перебила герцогиню старушка.
— О’ — её глаза стали круглыми, а интерес к украшению увеличился.
Пусть себе помечтает, не говорить же ей, что кольцо сделано по моему собственному эскизу из недавно украденных камней. Боюсь от таких открытий, её удар хватит.
Маргарет глядела на меня уже гораздо нежнее, и по-доброму продолжила изливать свою благодарность за такой дорогой подарок.
— А, где этот негодник Ривен? — воскликнула я неожиданно, прервав поток её излияний, и оглянулась по сторонам.
К слову сказать, негодником я обозвала отца герцогини, который умер уже с десяток лет назад. Её сиятельство, слегка наклонившись, чтобы скрыть мою оплошность и свою неловкость по этому поводу, громким шёпотом трагично сообщила:
— Он умер!
— Вот шалопай! — ответила я ей на это, чем ввела в легкий ступор.
А пусть догадается, что послышалось глухой старушке.
— Этот озорник до сих пор любит лазить всем подряд под юбки? — продолжила я дальше, чем привела её в состояние уже тяжёлого шока, а окружающих вынудила навострить ушки.
Как же народ у нас падок на скандалы!
Её отец отличался большой любовью к противоположному полу с раннего юношества, видать внучок в него пошёл.
Подтвердив таким образом хорошее знание семейных секретов, я убедила герцогиню и гостей, что мы таки родственники. Только открывать иные семейные тайны на балу леди Маргарет совсем не хотела. Её взгляд устремился в толпу ища спасения и, кажется, это спасение она вскоре обнаружила, потому как сразу же посветлела лицом.
А я хмыкнула про себя: «Как все спешат избавиться от маразматичной старушки».
Меж тем герцогиня махнула рукой своему сыночку, находящемуся, как оказалось, неподалеку от нас. Дав, ни минуты не задерживаясь, кивнул головой, извиняясь перед своими собеседниками, и поспешил к матушке. Какая милая сыновья забота и послушание!
У меня перехватило дыхание от его стремительного движения по залу, от легкости шагов, и предвкушения встречи. А как он был сегодня красив! Даже голова слегка закружилась. Невольно опустила взгляд в пол и замерла. Увидев свисающий лорнет, чертыхнулась про себя. Мне никак нельзя расслабляться в его обществе! Это вам не герцогиня, у сего змея зоркий глаз, враз раскусит.
Но поиздеваться ещё и над главой Тайной канцелярии — такая заманчивая идея! Никак не могу себе в этом отказать.
Когда он подошёл, я уже вновь нацепила лорнет и, усиленно щурясь, принялась пристально его разглядывать.
— Мой сын — Давей! — представила герцогиня.
— Ривен! — воскликнула я, чем привела светоносное семейство в полное замешательство. Они переглянулись с выражениями крайнего изумления на лицах. Но в глазах его сиятельства промелькнули озорные искорки, а вот во всей фигуре её сиятельства читалась немая мольба: «избави меня, наконец, от этой взбалмошной старухи».
Я бы захихикала, да образ не позволял, потому тем же противно-скрипучим голосом громко добавила:
— Как ты возмужал! — и принялась щупать его с особым остервенением.
«Старушкам многое позволено», — мелькнула мысль. — «Надо будет подольше не рассекречиваться, уж больно хороший образ получается». И пару раз существенно ущипнула герцога, что доставило мне несказанное удовольствие. Тот от неожиданности даже подпрыгнул, но ничем не выдал своего недовольства, продолжая вежливо улыбаться. Надо же, стойкий какой! А ведь синяки точно останутся, другой бы хотя бы ойкнул, а этот хоть бы хны. Всё-таки я — дрянная девчонка, нравится мне над ним издеваться. А пусть не заслуживает!
— Стал настоящим мужчиной, — продолжала гнуть своё, а потом спросила с ехидцей в голосе специально особенно громко: — И всё так же не пропускаешь ни одной юбки? Близстоящие дамы покрылись румянцем и прикрылись веерами, а на лицах мужчин проступила еле сдерживаемая ухмылка.
Только вот его сиятельство нисколько не смутился, а даже наоборот, ослепил меня одной из своих самых обворожительных улыбок, и слегка придерживая за локоть, повёл к стоящим у стены диванчикам, выполняя не высказанное вслух поручение своей матушки.
— Вы не устали? — вежливо осведомился он, и у меня от звука его голоса мурашки побежали по телу.
Чуть было не ляпнула: «Нет, что ты, я ещё тебя перетанцую!» Но тут же спохватилась и выдала новую белиберду:
— И не говори, дружок, молодёжь нынче раздета до неприличия. Ты только взгляни на эти декольте, — я мимоходом ткнула лорнетом в ближайшую леди, и та сразу же сделалась пунцовой. — Это же просто вульгарно, так выставлять свои прелести напоказ.
Как же весело приводить в состояние шока весь зал!
Надолго герцоги запомнят приезд капризной сумасбродной бабульки. При моём приближении леди и лорды спешили разойтись в разные стороны, дабы не стать объектом моего пристального внимания.
Галантно усадив меня на диван, Дав, кажется, с облегчением выдохнул, решив, что его миссия на этом закончена. Да не тут-то было.
— Ривен, дорогой, принеси-ка мне рюмочку коньяка, — выдала, облокотившись на спинку, продолжая называть герцога другим именем.
Он хотел что-то ответить, но вспомнив, что безумная бабулька вряд ли что услышит, вежливо поклонился и ушёл.
Я вновь поднесла к глазам лорнет и пристально наблюдала за его передвижением. И вскорости, с удивлением поняла, что его сиятельство намного больше уважает старость, чем боится быть опозоренным наглой старухой на глазах у публики.
Герцог собственноручно мне налил коньяку и сейчас приближался с ним к диванам. Он не поручил меня слуге, не отмахнулся, как от назойливой мухи, а проявил выдержку и понимание. Надо же, сколько новых граней сегодня я открыла в Давее, и получила моральное удовлетворение о того, что меня обслуживает сам глава Тайной канцелярии.
Если и дальше так пойдёт, то мы с ним сорвём весь бал невест. Усажу его рядом с собой и начну рассказывать бесконечные истории из «своей молодости», а сочинять я умею. Ему по этикету, да и из моральных соображений невозможно будет покинуть одинокую даму, тем более таких преклонных лет. И мне не надо будет переходить к третьей части моего спектакля. Эх, кажется, я размечталась…
Невольно облизнула губы, разглядев в руках герцога рюмочку с янтарной жидкостью. Коньяк для меня, конечно, слишком крепкий напиток, но, увы, все виденные мной старики и старушки предпочитали именно его. Проведя языком по губам, немного испугалась. Наложенные на лицо мелкие и глубокие морщинки из нежной куриной шкурки, стали засыхать. Ещё немного, и они просто осыплются прямо на мою небольшую грудь. Нет, с этим актом пьесы пора заканчивать, пока мой маскарад не рассыпался. Эх, а так было весело! Какое-то время всё ещё продержится под слоем гримирующего крема, но недолго.
Взяв протянутую рюмку из рук герцога, опрокинула её залпом, содержимое обожгло горло, чуть не зашлась в кашле, довелось даже стиснуть зубы, дабы не выдать своего состояния.
Какое-то время пришлось молчать, справляясь с спазмами, несмотря на то, что по сценарию далее шли провокационные реплики. Но мне было не до них.
Подняв вновь непрозрачные стёкла к глазам, чтобы скрыть моё замешательство, и принялась рассматривать танцующих. Отметила для себя нескольких девиц, что с интересом и нетерпением поглядывали на его сиятельство. Злость и ревность вкупе с выпитым сделали своё дело. Громко захлопнула лорнет, так что другой на месте герцога подпрыгнул бы от неожиданности, а этот ничего, только моргнул. Крепкие, видать, нервы.
И не снижая звука, заявила:
— Ты видел, мой мальчик, как эти кокетки прижимаются к кавалерам?!
Его сиятельство в ответ что-то неопределённое крякнул, пытаясь сдержать смешок. Очевидно, смущение дам, тоже безумно веселило герцога. В его глазах я, должно быть, выглядела забавной старушенцией, с которой он был не прочь покуражиться, слегка глумясь над окружающими. Подобное отношение мне льстило, но грим, подсыхая, всё более стягивал моё лицо, и надо было заканчивать представление.
