– Это тебя мне надо благодарить. Я должна признаться, что не имела полного представления о твоей работе вплоть до сегодняшнего дня. Боже, я даже не могла предполагать, что эпидемия – это так страшно.
– К сожалению, это так. – Он вытер руки полотенцем и показал на кровати. – Я говорю им, что можно использовать только кипяченую воду, но они не понимают. Это трудно объяснить. К несчастью, очень много людей умирает.
– Но ты столько сделал, – сказала Виктория. – Больные доверяют тебе.
– Наверное, – согласился он и улыбнулся. – Извини, но так тяжело видеть их страдающими. У Коннелла Бойль большая семья, у него самая чудесная малышка, которую я когда-либо видел. – Улыбка исчезла с его лица, он сделал паузу. Казалось, он глядит куда-то внутрь себя. – Господи! Я надеюсь, что они заразились не все.
Виктория утешительно прошептала ему:
– Только ты можешь так много сделать.
– Но можно и больше. Одна из причин, почему я хожу на приемы и званые вечера, заключается в том, что многие из наших знакомых имеют деньги и могут помочь, но их надо убедить. Я и убеждаю их. – Он горько улыбнулся, помогая Виктории надеть плащ. – Люди становятся более милосердными, пожертвования в прошлом году были весьма значительны.
– Я рада, – взгляды их встретились, и какое-то время казалось, что время замедлило свой бег. Викторию переполняли чувства, она могла смотреть куда угодно, но только не на Клейтона. – Мне надо идти, – нежно прошептала она, – заняться поздравлениями.
– Может, выпьем по чашечке кофе? Только по чашечке. Я не задержу тебя долго. Ненавижу оставаться один после работы, как сейчас, – сказал Клейтон.
Улыбаясь, Виктория согласилась. Она сама много работала и могла это понять. Взглянув на доктора, она увидела, что от работы его волосы растрепались. Ей захотелось прикоснуться к нему, причесать волосы, вытереть пот, сделать еще что-нибудь хорошее для него.
“Что это с тобой происходит? У него есть невеста”, – напомнила она себе.
– Теперь мы пойдем? – Клейтон протянул руку, и Виктория взяла ее.
* * *
Она была так хороша, что он не мог не восхищаться ею. Клейтон следил за Викторией, за тем, как она садилась напротив него за столик в кафетерии. На ее лице была усталая, но искренняя улыбка. Она работала целый день не покладая рук в госпитале, но несмотря на смертельную усталость, всегда находила пару теплых слов для каждого больного. Виктория обладала даром протягивать руку помощи и утешения людям, напоминать им, что они нужны и что их ценят. Это и делало ее поздравления уникальными, ни на что не похожими. Особенно ярко ее искусство проявлялось в поздравлениях к дню Святого Валентина.
Сейчас на ней было простое платье, которое подчеркивало ее изящную фигуру. Клейтону захотелось обнять Викторию, но он не радовался своим мыслям. Что с ним происходит? Он сделал предложение одной из красивейших женщин в городе, но все его мысли занимала Виктория. Он находил ее физически совершенной, но она волновала его и по другим причинам и значила для него сейчас больше, чем когда-либо.
– Почему ты улыбаешься? – спросила Виктория, приглаживая волосы. – Я выгляжу страшилищем?
Клейтон хотел было сказать ей, о чем он думает. Вместо этого он сделал глоток кофе. Поверит ли она?
– Мистер Джирард? – Официант подошел к их столику, очевидно не решаясь прервать разговор, хотя всем своим видом давал понять, что должен передать какую-то важную информацию.
Отодвинув кофе, Клейтон подозвал официанта.
– Вас спрашивает какой-то мальчик, – передал тот ему. – Он говорит, что его зовут Питер Бойль и что у них в семье есть заболевшие. Я сказал ему, что вы очень устали, но он настаивал.
– Все в порядке, пришли его сюда. – Выругавшись про себя, Клейтон представил себе Коннела Бойля. Его болезнь прогрессировала, и медицина уже мало чем могла помочь. Смерть была вопросом времени.
Клейтон почувствовал полную беспомощность. Он посмотрел на Викторию, и она пожала его руку, как бы утешая.
Маленький мальчик в мятой одежде, ожидавший доктора в фойе, робко вошел, как бы опасаясь того, что уже одно его присутствие испачкает обстановку вокруг. Он первым увидел Клейтона и стащил кепку с головы, открыв копну рыжих волос.
– Они, сэр… моя семья… Они все заболели. Извините, что я беспокою вас, но мой папа попросил позвать именно вас, если это вдруг случится.
Слезы ручьем лились по его щекам.
– Я приду. Ты говоришь, они все больны? – Мальчик кивнул, и Клейтон снова выругался про себя. Семья Бойлей была многочисленной. Лечить их всех, давать им лекарства, окружать их заботой было почти невыполнимой задачей.
– Ты живешь в ирландском квартале, к востоку от Спринг Гаден?
Мальчик подтвердил это, и Клейтон поморщился: названный район был практически весь заражен. Все же он решил идти.
– Я пойду с тобой, – Виктория встала и взяла свой плащ.
– Нет, ты работала весь день. У тебя есть свое дело, тебе нужно заняться им, – ответил доктор.
– Клейтон, я могу помочь. – Она улыбнулась и добавила. – Ты же знаешь меня. В своей работе я придерживаюсь собственного расписания. Я уже достаточно поработала над поздравлениями за последние несколько дней.
Он посмотрел на нее, еще колеблясь.
– Вообще мне нужна помощь.
– Тогда я пойду, – Виктория зашагала впереди него, взяв мальчика за руку.
Клейтон поспешил догнать их. Виктория, когда хотела, была упрямой женщиной, и совершенно бесполезно было ей противоречить.
* * *
Полуразвалившийся многоквартирный дом Бойлей находился в самом бедном квартале. Виктория с ужасом смотрела на сломанные окна, текущую крышу, сточную канаву с запахом нечистот и на множество крыс, снующих тут и там. У жителей квартала не было денег ни на лекарство, ни на простыни, ни на что-то другое из самого необходимого.
В одной из комнат на постели лежала Роза Бойль.
Виктория огляделась вокруг и увидела детей, задыхающихся от болезни, бледных и уже почти обезумевших от сознания того, что им не выздороветь. Соседи приходили и уходили, что-то шепча друг другу и пытаясь чем-нибудь помочь.
Меган, самая младшая, трогательно лежала на старом диване, подложив под голову старое отцовское пальто. Ее красивое личико, обрамленное черными волосами, было почти кукольным, ее глаза были поразительно голубыми и серьезными, как у взрослого. Зажав в руке потрепанную игрушку, она молча наблюдала, как Клейтон подходит к ней.
– Так, так. Да ведь это моя маленькая подружка.
У Виктории перехватило дыхание, когда он склонился над ребенком: доктор заметно волновался.
– Я слышал, ты чувствуешь себя немного больной. Это правда?
