очередной прилив зависти к старшей сестре, которой всегда доставалось все самое лучшее.
– У тебя какое-то дело, Эни? – спросила Диана, моля богов, чтобы сестра не устроила представление перед охраной.
– У меня всегда есть дела, в отличие от тебя, сестричка, – весело хихикнула Энеида, радуясь, что хоть сегодня мать отстала от нее.
– Тогда не смею задерживать, – выразительно сказала Диана.
– Прогоняешь меня? – возмутилась Энеида, впервые посмотрев на сестру. – Все дуешься из-за вчерашнего? Полно, Диана, нашла из-за чего обижаться.
Энеида закатила глаза и потянулась к фруктам на подносе. Эта картина разозлила Диану, напомнив о причине их последней ссоры.
– Это ты разбила стеклянный поднос Талии, а не Басса. Из-за тебя ее наказали!
– Кому ты веришь: мне или рабыне? – возмутилась Эни, заталкивая в рот финик. – И вообще, это всего лишь дорогая стекляшка.
– Я верю слугам, особенно учитывая, как ты любишь сваливать все на других.
Диана старалась говорить сдержанно и спокойно, хотя внутри все клокотало от злости, стоило вспомнить покорное и обреченное выражение лица Бассы, которая даже не стала оспаривать свою вину, зная, что за это накажут еще строже.
– Диана, остынь. Тиберий отменил наказание в тот же день, Басса отделалась легким испугом, и только ты все никак не успокоишься.
– Еще раз так сделаешь, пожалуюсь отцу.
– Ты такая же стукачка, как и твоя служанка Невия!
Эни схватила подушку, намереваясь метнуть ее в Диану, но в последний момент передумала и снова разлеглась на кушетке.
– Пошла вон из моей комнаты!
– Никуда я не пойду.
– Мне попросить охрану тебя выгнать?! – задохнулась от ее наглости Диана.
– Ой, давай, – зашлась в смехе Эни. – Попроси Марка Галла меня выгнать, а Гнурр не позволит ему меня и пальцем тронуть. Посмотрим, кто кого. Устроим игры прямо здесь!
Диана заметила, как напряглись гладиаторы от этих слов, и вдруг поняла, что Эни пытается нарочно ее спровоцировать. А когда та все-таки кинула в нее подушкой, она окончательно в этом убедилась. Подушку Диана поймала неловко и тут же уставилась на Марка Галла, который внимательно за ней наблюдал, ожидая приказа.
Она едва заметно качнула головой, а потом как можно спокойнее спросила у бестолковой сестры, чего она хочет.
– Я хочу, чтобы Марк Галл охранял меня в городе, мне нужен первоклассный охранник, моя жизнь постоянно в опасности. А тебе хватит и Гнурра, – принялась за старое Энеида.
Она изо всех сил хотела заполучить Марка Галла себе и почему-то решила, что Диана должна ей его уступить, и теперь изводила ее своим нытьем, которое прекращалось только тогда, когда рядом была Талия.
– Как жаль, что жизнь несправедлива к тебе, Эни, – с деланым сочувствием вздохнула Диана. – Но есть как есть, не сетуй на богов.
– Ну ты и сучка, Диана! – вскочила с клинии Эни, покрываясь от злости красными пятнами. – Говорила, не интересуешься гладиаторами, а сама вцепилась в Марка Галла! Наверняка не отпускаешь его от себя даже по ночам!
– Энеида, еще слово, и клянусь, от моего гнева тебя не спасут ни боги, ни гладиаторы! Если это все, что ты хотела сказать, уходи!
– Я пришла передать, чтобы ты собиралась на поздний ужин к Цезариям! Едет вся семья, и в этот раз твои отговорки не сработают. Через час выезжаем.
Эни выбежала из комнаты, Гнурр поклонился Диане и тоже вышел.
– Почему тот убийца меня не добил? – застонала Диана и обессиленно села на клинию.
С появлением Марка Галла на вилле Эни стала окончательно невыносимой. Хорошо еще, Талия хоть как-то держала дочь в узде, но стоило сестрам остаться наедине, как Энеида будто с цепи срывалась. В этот раз опозорила себя и Диану перед гладиаторами.
Девушка покраснела, от стыда обхватила руками голову, мечтая провалиться сквозь землю.
Неожиданно послышались легкие, почти бесшумные шаги. Диана подняла голову и заметила, как Марк Галл отошел от дверей, взял со стола кубок с травяным напитком, оставленный Агриппом, и подошел к ней.
– Выпейте, госпожа. Станет легче выносить родственников, – просто сказал он, улыбнувшись краешком губ.
– Спасибо, – поблагодарила Диана и осторожно взяла кубок из его рук. – Боюсь, выносить Энеиду не поможет и амброзия, не то что отвар из ромашки.
– Лучше, чем ничего, – улыбка Марка Галла стала чуточку шире.
Диане стало неловко от того, что он так открыто ей улыбался. Обычно ей едва удавалось заметить его улыбку, а тут он даже не пытался ее скрыть. И было очень трудно не думать о том, как это его красит.
Чтобы отвлечь себя от глупых мыслей, она стала вышагивать по комнате, обдумывая, как быть с Эни. Она видела, как напрягся Марк Галл, когда та метнула в нее подушкой.
– Нельзя поддаваться на ее провокации, – пробормотала она, залпом опрокидывая в себя отвар из ромашки. – Если тебе вдруг покажется, что она хочет что-то мне сделать, не обращай внимания. Энеида полна пустых угроз.
– Не могу обещать, – улыбка исчезла с лица гладиатора. – Если вы будете в опасности, госпожа, я сделаю то, что посчитаю нужным.
– Худшее, что может сделать мне Энеида, – это свести с ума своим нытьем, – отмахнулась Диана.
Марк Галл промолчал, хотя очень хотелось сказать госпоже, что никогда не стоить недооценивать противника. В Энеиде было столько зависти к сестре, что она могла решиться на необдуманный поступок.
– Прошу, выгляни наружу и попроси стражника у дверей позвать Невию. Мне нужна помощь с прической – скоро ехать к Цезариям, а я не собрана.
Диана металась по покоям в поисках украшения, подаренного отцом, и даже не подозревала о переживаниях своего охранника.
* * *
– Хозяйка дома красива, как сама Венера [16], – восхищенно шепнул Гнурр, пользуясь тем, что они с Марком Галлом стояли чуть поодаль от пировавших за большим столом господ и от стражников, охранявших двери.
– Не просверли в ней дыру своим взглядом, – хмыкнул Марк Галл. – И никакая она не хозяйка.
– С чего ты взял? – изумился Гнурр.
– Стал бы господин Юстиан представлять жену по имени близким друзьям? – Предвидя следующий вопрос, он сразу пояснил: – Господин Тиберий благодарил его за то, что подарил ему гладиаторов и теперь он может спокойно спать, зная, что его дочери в безопасности. Думаешь, господин Юстиан стал бы выкупать нас за сумасшедшие деньги в подарок малознакомому человеку? Нет, они друзья, притом близкие – их семьи знают друг друга и даже доверяют строжайшие секреты. Господин Юстиан Цезарий явно в курсе проблем семьи господина Тиберия, а ведь они ото всех скрывают нападение.
Марк Галл стрельнул глазами в сторону сына Юстиана, смазливого юноши с густыми рыжими кудрями, который
