Елена Арсеньева - Медная Венера (Аграфена Закревская – Евгений Боратынский – Александр Пушкин)

Ознакомительная версия.

– Знаешь, как я называю ее? – спросил Александр.

– Как?

– Дама с жемчугами».

Лидии было посвящено несколько стихотворений Дюма-сына, а потом… потом идиллия закончилась. Приехал взбешенный Дмитрий Нессельроде и увез грешную жену в Россию. Александр пытался преследовать их, надеясь отбить возлюбленную силой, но на границе был остановлен и задержан. После нескольких недель бесплодных споров с пограничниками он был вынужден повернуть обратно… чтобы обрести утешение в объятиях другой русской красавицы по имени Надежда Нарышкина. Но это уже, так сказать, совсем другая история.

О Лидии можно сказать еще, что верной женой Дмитрию Нессельроде она так и не стала и скоро нашла замену Дюма-фису, влюбившись в князя Друцкого-Соколинского. Роман выдался таким бурным, что Закревский заставил ее обвенчаться с князем, еще не получив развода от Нессельроде. При живом муже! Об этом скандале Закревский доложил императору Александру II только после отъезда дочери за границу.

Скандал послужил одной из причин его отставки. После этого граф Закревский вместе с Аграфеной Федоровной покинул Россию и поселился во Флоренции, где и умер в 1865 году. Жена пережила его почти на пятнадцать лет и скончалась в 1879 году. До конца дней своих она предавалась милым воспоминаниям о двух великих поэтах, пылко любивших ее и мелко мстивших ей, а также живо радовалась похождениям дочери, о которых можно сказать словами одного великого писателя, произнесенными ровно через сто лет после описываемых событий:

«Как причудливо тасуется колода! Кровь!..»

Промедление опасно! (лат.)

Так итальянцы называют наемных убийц.

Бросьте меня куда угодно – мне безразлично! (итал.)

К сожалению, этот портрет до нас не дошел. И составить о нем представление мы можем лишь по сохранившейся гравюре Е.И. Гейтмана, сделанной с него.

Принц Шу-Шери, предполагаемый наследник Лунного королевства, с частью своего двора и половиной своего сераля (франц.).

Разве был он оттого более несчастлив? (франц.)

Но подождем конца (франц.).

В описываемое время пьесами, или пиесами, часто называли стихи.

Т.е. Герострата. В конце XVIII и начале XIX в. было принято писать иноземные фамилии, которые начинались с латинского непроизносимого Н, так же, как они произносились на французский манер, т. е. начиная с гласной: Омир (Гомер), Эрострат (Герострат) и т. д. Герострат, уроженец города Эфеса, из честолюбия, чтобы обессмертить свое имя, сжег храм Артемиды Эфесской, который считался в античном мире одним из семи чудес света. Отсюда пошло выражение «слава Герострата» как символ некоего разрушительного деяния.

Т.е. романа в стихах «Евгений Онегин».

Ознакомительная версия.