нашим другом. Он так помочь мне может. Ты просто обязана его очаровать, — жарко говорил Мамонов. — Я помогу тебе, как всегда. Тебе же нравится?
— Разумеется, — приложилась она головой к его плечу и захихикала, словно выпила не один бокал крепчайшего алкогольного напитка.
— Он тебе понравится, идём, — повёл он её в зал, где подвёл к упомянутому другу…
С восхищением и мыслями о предстоящей ночной усладе Мамонов наблюдал, как красиво плыла в танце с этим кавалером его очаровательная супруга. Замечая её, такую радостную, с восторженной беспечностью, Алексей танцевал тем временем с безумно очарованной им молодой княгиней.
Та даже забылась, что являлась давней любовницей Мамонова. Кружась в танце с желанным кавалером, княгиня Биглова только и любовалась прекрасными чертами лица Алексея…
— Вы с каждым днём всё прекраснее, — прошептал он ей, стараясь отвлечься от занимающей внимание Софьи, чей партнёр по танцу жарко прижимал к себе и что-то такое нашёптывал, от чего та невольно смеялась.
— Давайте же уже спрячемся ото всех, — горячо прошептала на ухо княгиня Биглова, но Алексей одарил хитрой улыбкой:
— А как же моя просьба?
— Ах…. как Вы упрямы… У него есть какая-то книга, где он хранит все списки людей, с кем имеет какое-либо дело, — шептала дальше княгиня. — Большего он мне не сказал, увы. Забудьте же о нём… Он опасен. Лучше жить для нас…. для нас…
Заметив, что Мамонов украдкой подзывает к себе, княгиня Биглова с сожалением оставила общество Алексея. Она последовала за уже уходящим из зала Мамоновым, но Алексей не собирался упускать их из вида. Переглянувшись с братом, следившим за ним и беседующим тем временем с другими придворными кавалерами, Алексей вышел из зала.
Он проследил, в каком кабинете укрылся Мамонов с княгиней и прошёл в соседний кабинет, откуда, как знал, сможет подслушать. Подсмотрев в дверную щель, Алексей сразу выпрямился и сел в кресло рядом ждать…
Быстро опрокинувший на стол княгиню Мамонов овладевал ею, словно голодный зверь. Скоро насладившись, он отпрянул и, чуть остыв, сел на софу, пригласив княгиню сесть рядом. Та, приведя себя перед зеркалом в порядок, улыбнулась:
— Будто давно не виделись.
— Конечно…. давно, — потянул Мамонов её за руку и заставил сесть близко к глазам. — Ты столь увлеклась Аминовым, что, боюсь, у меня появятся насчёт тебя иные планы.
— Не пугай меня. Ты знаешь, я верна, — ласково говорила княгиня Биглова.
Подслушивая их беседу, Алексей насторожился, а желание уничтожить врага скорее, чем хочется, росло…
— Вот и веди себя, как верная. Мне доносят всё о твоих похождениях. А уж о том, кто этот тип на самом деле, я тоже скоро прознаю.
— Но, — хотела оправдаться княгиня, а Мамонов указал на дверь:
— Пошла вон пока что. Пошла!
Послушно покинув кабинет, княгиня Биглова и не подозревала, что во время страстного времени с любовником тот смог вытащить припрятанную у неё в чулке записку.
Воцарившаяся тишина заставила Алексея вновь подглядеть в дверную щель… Мамонов, прочитавший записку, резко изменился в лице. Он яростно взглянул на дверь, куда ушла княгиня, и бросил записку в камин. Та отлетела чуть в сторону, словно какая сила предотвратила попадание в игривое пламя… В этот момент Алексей вновь вспомнил про удачу…
Он дождался, когда Мамонов, не заметивший, что записка лежит рядом, покинет кабинет. Тот направился куда-то с возросшим раздражением, а Алексей поспешил отыскать записку. Достав её, он прочёл всего несколько строк:
— Отдайте книгу графу А. П. П, — смотрел он на свои инициалы. — Кому она написала?
Забрав записку с собой, Алексей поспешил вернуться в зал. Он снова взглянул на Софью, так и танцующую в компании своего кавалера, что заставило на миг остановиться от наплывших чувств. То ли обида, то ли ревность боролись в нём, но, чтобы ненароком не выдать себя следившему за всем Мамонову и стоящим подле него собеседникам, направился к брату.
Тот, поддерживая подле себя богатую трость, сидел в стороне в компании супруги. Гордый, разодетый, словно самый важный господин, в белокуром парике и с игривым взглядом, он казался типичным человеком высшего общества. Он с супругой видимо наслаждался вечером, и они казались чужими людьми, с интересом наблюдающими за праздником.
Сев подле, Алексей незаметно протянул записку брату. Тот, с усмешкой прочитав, вернул её:
— Советую всё же пообщаться, — кивнул он в сторону танцующей Софьи. — Здесь столько игр! Так увлекательно становится. Наверняка княгиня оставить хотела эту записку ей…
— Биглова пыталась поговорить с нею, но Мамонов так следит, так следит, — хихикала и еле слышно говорила его супруга рядом.
— А я приглашён пообщаться с Архаровым. Приятный человек, — сообщил Алексею брат, а, приблизившись к уху, прошептал. — Вы бы шли с моей женой тоже потанцевали… Она же в сей игре твоя супруга. Как не родные будто… Ох, выдашь себя.
Алексей тут же вернулся в свою роль, склонившись перед руками супруги брата:
— Любовь моя, прошу, — пригласил он, целуя нежно то одну её ручку, то другую.
Они ушли танцевать, одаривая дуг друга ласковыми взглядами, но никто и не заметил подвоха… Видя их вместе, Софья только больше старалась веселиться. Странные чувства владели ею одновременно с охватившим безудержным поведением от выпитого вина и капель.
Следя украдкой друг за другом, что Мамонов со своими спутниками, что друзья Алексея, чувствовали напряжение. Казалось, обе стороны знали о происходящем, но начавшаяся игра пока должна была продолжаться тихо.
Кивнув в приветствие отцу Софьи, прогуливающемуся с женой по залу, Мамонов дал будто какой знак. Тот словно случайно задел плечом танцующего Алексея. Оба остановились, взирая в ответ, но Алексей в мгновение удивлённо улыбнулся:
— Прошу простить? Увлеклись с моей дорогой супругою.
— Да что Вы, — смотрел свысока отец Софьи. — Однако…. Вы, действительно, похожи на своего брата.
— Пётр Петрович Аминов, — представился тут же Алексей.
— Да, вижу, — с недоверием смотрел отец Софьи, но тоже представился. — Аганин…. Фёдор Фёдорович.
— Вот как?! Рад встрече, — удивился Алексей, но тот откланялся, оставив их, тут же продолживших танец, словно всё вокруг было совершенно безразлично…
Когда вышел из танца, Алексей решил не терять времени и поговорить с отцом Софьи. Оставив брата с супругой, он поспешил нагнать вышедшего из зала Аганина:
— Фёдор Фёдорович! — подбежал он к нему.
— Что Вам? — повернулся тот, но рукою указал пройти вместе.
Они шли вместе по коридору, и Алексей предложил:
— Думаю, нам стоит поговорить.
— Я не желаю говорить с Вами, но выслушаю, — усмехнулся тот. —
